Эпизоды революционной войны
Шрифт:
Вскоре послышался шум шагов приближавшихся солдат. Их был трое. Но я не стал ждать подхода других и открыл огонь, беспокоясь за судьбу нескольких наших бойцов, находившихся ближе всех к противнику. Однако я промахнулся. Сразу же завязалась перестрелка. Наши люди, располагавшиеся ближе к дороге, двинулись в направлении дома, где должны были проходить основные силы отряда Санчеса Москеры.
Когда мы спустились и дороге, чтобы подобрать оружие убитых батистовцев, там никого не оказалась, Вскоре мы обнаружили, что рядом с дорогой имелся вырубленный в зарослях тростника наподобие туннеля проход, через который и ускользнули солдаты. Поскольку другие солдаты противника не появлялись, мы начали поиски трех батистовцев.
Пока часть бойцов шла в обход, Жоэль Иглесиас вместе с Родольфо Васкесом и Хеонелем Родригесом устремились в зеленый "туннель". Мы слышали громкий голос Жоэля Иглесиаса, предлагавшего солдатам сдаться в
Но солдаты еще не были обезврежены. И прежде чем ввязываться по-настоящему в бой, необходимо было во что бы то ни стало захватить и обезоружить их. Поэтому мы продолжили их поиск. Вскоре послышался голос Силвы. Он закричал нам: "Они здесь!" - и выстрелил по месту, где спрятались трое батистовцев. Спустя некоторое время они сдались в плен вместе с оружием.
Отправив пленных в лагерь той же дорогой, что и Жоэля Иглесиаса, я смог наконец занятьсл непосредственно организацией дальнейших боевых действий. Из допроса пленных следовало, что у Санчеса Москеры имелось от 80 до 100 человек личного состава. Другими полезными сведениями они не располагали, да у нас и не было полной уверенности в правдивости их слов. Бессиорно было одно. Санчес Москера перешел к обороне, заняв выгодную позицию. У него были пулеметы и легкая артиллерия с необходимым количеством боеприпасов.
По численности мы не уступали противнику, но были значительно хуже вооружены. Все понимали, что для нас было бы невыгодно сразу вступать с ним в открытый бой, в успехе которого мы сомневались. Поэтому было решено держать противника под постоянным напряжением и на давать ему свободно маневрировать, а с наступлением темноты вновь атаковать его.
В течение нескольких часов все шло по плану. Но затем поступило сообщение, что со стороны моря на помощь Санчесу Москере двигалось подкрепление под командованием капитана Сьерры. Это меняло дело. Чтобы задержать продвижение вражеского подкрепления, мы послали навстречу ему две группы бойцов под командованием Уильяма Родригеса и лейтенанта Лейвы. Они должны были перехватить двигавшуюся колонну в районе Дос-Брасос-дель-Туркино и совместными усилиями уничтожить ее. Для встречи противника была выбрана позиции на вершине одной горы, примерно в двух километрах от того места, где находился Санчес Москера.
Бой затих, и лишь изредка наши бойцы, беспокоя врага, стреляли по дому, где засели солдаты Санчеса Москеры. Так прошло еще несколько часов. Однако в середине дня где-то над нами послышалась сильная стрельба, а спустя еще некоторое время пришло печальное известие о гибели Сиро Редондо. Он геройски погиб, пытаясь прорваться через вражеские позиции. Тело его найти не удалось, а его винтовку подобрал Камило Сьенфуэгос.
Вскоре выстрелы стали раздаваться совсем рядом. Это стреляли солдаты из подкрепления противника, извещавшие таким путем Санчеса Москеру о своем приближении. Завязалась ожесточенная перестрелка. Превосходство было на стороне противника. Ему удалось потеснить нас и прорваться к отряду Санчеса Москеры, которому и на этот раз посчастливилось спастись.
Я отдал приказ на отход; он прошел организованно и без спешки. Нам необходимо было сперва выйти к небольшой реке Гуайябо, а затем к долине Эль-Омбрито, где отряд оказывался бы в полной безопасности.
Достигнув берега этой реки, мы сделали привал и по горячим следам подвели итоги боя. Потери противника определить не удалось, хотя, по рассказам некоторых наших товарищей, чему, однако, нельзя было верить, он потерял убитыми несколько человек.
Наши же потери составили: один убитый и пять раненых. Среди последних были Роберто Фахардо, Жоэль Пардо, Феликс Рейес (позже ему будет присвоено звание капитана и он погибнет в одном из боев), Хавьер Пасос и Жоэль Иглесиас. Кроме того, мы потеряли все содержимое нескольких вещевых мешков, которые были нами спрятаны перед началом боя. А случилось это так. Альберто - боец, сопровождавший до лагеря взятых в плен утром трех батистовских солдат, не вернулся сразу к месту боя. На обратном пути он решил отдохнуть в том месте, где были спрятаны мешки. Там его спящим и обнаружили батистовцы. Позже мы узнали, что он был расстрелян.
Смерть нашего любимого товарища Сиро Редондо была для нас самой большой утратой. Всех угнетала мысль о том, что не удалось сполна рассчитаться с убийцей Москерой за гибель своего товарища. Я послал Фиделю письмо, в котором предлагал присвоить посмертно Сиро Редондо воинское
Мне этот бой запомнился еще и по другой причине. Дело в том, что перед самым нашим отходом одна вражеская пуля вонзилась в ствол дерева, пролетев всего в нескольких сантиметрах над моей головой, которую я в тот момент зачем-то высунул. Находившийся рядом со мной Хеонель Родригес отругал меня за то, что я не остерегаюсь и подставляю лоб всякой шальной пуле. Потом по дороге он рассуждал со мной в полушутливом тоне о том, что у него больше шансов дожить до победы революции, ибо он не рискует понапрасну жизнью, разве только в необходимых случаях. А так как Родригес был по специальности инженер, то он подкреплял свои слова математическими выкладками. То, что он не рисковал никогда понапрасну жизнью, было действительно так, хотя это не мешало ему быть смелым, решительным и умелым воином. Но, к сожалению, он не дожил до конца революционной войны. Спустя несколько месяцев после боя под Мар-Верде он погибнет, участвуя в отражении яростного наступления правительственных войск против Повстанческой армии.
Ночь мы провели на берегу реки. Нами принимались все необходимые меры, чтобы не позволить противнику застать нас врасплох и, если бы он попытался атаковать, дать ему решительный отпор, прежде чем отойти к долине Эль-Омбрито.
Альтос-де-Конрадо
Дни после боя при деревне Мар-Верде были заполнены лихорадочной деятельностью. Мы понимали, что повстанцы еще не были достаточно подготовлены, чтобы вести длительные боевые действия, эффективно проводить операции по окружению противника и противостоять его фронтальным атакам. Вот почему мы продолжали оставаться в обороне в долине Эль-Омбрито, соблюдая все необходимые меры предосторожности. Эта долина находится в нескольких километрах от деревни Мар-Верде и, чтобы добраться туда, нужно подняться по шоссе, ведущему в Санта-Анну, и переправиться через небольшую горную речушку Гуайябо. Можно, правда, добраться и Эль-Омбрито и другим путем: идти вдоль той же речки Гуайябо на юг, мимо холма Ботелья, и перейти на шоссе, которое ведет из Минас-дель-Фрио.
Нужно было обеспечить оборону всех этих подступов и организовать постоянное наблюдение, чтобы не быть застигнутыми врасплох противником, если бы тот стал продвигаться прямо через леса. Главный обоз был переправлен в район Ла-Меса, дом Поло Торреса. Худа же были отправлены и раненые. Единственным раненым, который не мог сам передвигаться, из-за ранения в ногу, был Жоэль Иглесиас. Отряд Санчеса Москеры расположился лагерем в самой Санта-Анне, другие подразделения противника двигались по дороге из Калифорнии, и точное место, куда они направлялись, нам не было известно. Спустя четыре или пять дней после боя при Мар-Верде прозвучал сигнал боевой тревоги. Отряд Санчеса Москеры продвигался по наиболее удобной дороге, ведущей из Санта-Анны в Эль-Омбрито. Немедленно ли предупреждены все те, кто готовил засады, и проверены мины. Наши первые самодельные мины имели весьма примитивный взрыватель, ударный механизм которого состоял из простого гвоздя и пружины. Они так ни разу и не взорвались во время боя при Мар-Верде, не сработали они и на этот раз. Через некоторое время на командном пункте услышали стрельбу, а затем поступило сообщение о том, что бойцы вынуждены отступить, так как мины не сработали, а противник с боем продолжает продвигаться вперед. Наши бойцы все же успели нанести противнику кое-какие потери. Их первой жертвой был толстый, высокого роста сержант, вооруженный пистолетом, который на коне возглавлял вражескую колонну. Лейтенант Энрике Нода и боец, по прозвищу Мексиканец, стреляли в него с близкого расстояния, и их описания этого человека совпадали. Говорили, что были и еще убитые. Но факт остается фактом - отряд Санчеса Москеры вынудил нас отступить. Спустя несколько недель ко мне пришел крестьянин по фамилии Брито, чтобы поблагодарить нас за великодушие. Этот крестьянин рассказывал, что батистовцы заставили его показывать им дорогу и, двигаясь впереди колонны, он видел, как наши парни только целились в него, а стреляли мимо. Брито сообщил мне, что потерь в этом столкновении не было. Они имелись около Альтос-де-Конрадо.
При наших скудных огневых средствах позиция, которую мы занимали, была настолько трудна для обороны, что мы даже не стали отрывать окопов, а использовали старые оборонительные укрепления, предназначавшиеся для защиты подступов с стороны Минас-де-Буэйсито. Противник, продолжая продвигаться по шоссе, стал угрожать нашим людям, находившимся в засадах. Поэтому всем бойцам был дан приказ к отходу. Никто из местных жителей не остался в этом районе, за исключением некоторых крестьян, у которых хватило мужества противостоять жестокостям батистовских карателей или которые тайно поддерживали связь с врагом.