Эпоха мертвых. Москва
Шрифт:
Кто-то предложил проверить их знания, заставив приготовить несколько кубов. А затем нашли и знающего потребителя — Окуня, немолодого бандюгу, так и не поднявшегося над ролью обычного быка из-за глупости, алкоголизма и пристрастия к этому самому винту. Тот поставился двумя «квадратами» и оценил творение торчков на «отлично» по шкале из любого количества баллов.
Оборудование для винтоварни нашли среди своих трофеев и сегодня с утра её запустили в действие в домике рядом с сараем. А в сарае наставили старых коек, которые готовы были предоставлять тем, кто решит зависнуть прямо у точки продажи. Торговали не только винтом, кстати. Было у них чуть не сто килограммов «хмурого», была и трава мешками, и «колёса» с аптечных складов. Самбистовы точно знали, какие объекты и каких людей теперь следовало бомбить. Едва успели развесить объявления, как в сарай потянулись первые покупатели. И Валера решил, что с этим своим проектом он тоже не прогадал.
Любаня с утра ездила ему по мозгам дорожным катком, уговаривая снова послать людей за девками в «Центры спасения» — имеющихся четырёх подневольных проституток не хватало даже для обслуживания постоянных клиентов, в каких, например, превратились бывшие военные-тыловики, пристроившиеся к оружейной торговле. Те целый день пили, к вечеру закатывались сначала в ресторан, а потом в сауну, куда и заказывали девиц. Но Валере самому заниматься было этим недосуг, да и западло, и людей он ей выделить никак не мог, дел хватало. А проект с обменом двух наливников на захваченных чеченцами баб и генераторы рассыпался карточным домиком — личный состав договаривающейся стороны сократился до одного человека, прикатившего на велосипеде, после того, как те умудрились напороться на военный опорный пункт.
Носясь по всем подчинённым территориям, Валера заметил, как чеченец, которого звали Хамзатом, купил у какой-то заезжей компании, экипированной как спецназ, новенький серебристый «паджерик». Ну купил и купил, дай Аллах ему здоровья или не давай — невелика разница. Второй раз Валера увидел его возле машины на нефтебазе, когда сам командовал работягами, ставящими щит для объявлений. Тут к нему подскочила Любаня, жарко зашептав:
— Валерик, там у чеха золота куча, прикинь?
— И чего? — не понял Валера.
— А чего нам с того чечена, а? — загорячилась она. — С бабами подвел, товар не привёз, а, Валерик?
— Ты чего хочешь? — спросил он у неё конкретно, вглядываясь в странно блестящие, словно от лихорадки, глаза.
— Валерик, ну шо ты как маленький? — удивилась она. — Так уедет, и всё. А там золота…
— Слышь ты, маруда, — прервал он её. — Ещё услышу подобное — грохну. Поняла?
— Та ладно! — вроде не поверив, отмахнулась она. — Нам шо с него?
— Он тут клиент, понятно? Сделаешь что — молись. Завалю, — коротко ответил он и отошёл в сторону.
Любаня потопталась растерянно, а затем, словно осенённая идеей, куда-то побежала. Валера о ней сразу забыл, дел хватало, хоть и выматерился сквозь зубы. Она вообще в последние дни стала его напрягать глубокой внутренней мерзостью, и её ночная услужливость компенсировала это всё меньше и меньше.
Краем глаза он увидел, садясь в машину, как чёрный «Геленд» с мигалками вдруг резво погнал куда-то на выезд. Пожал плечами и сказал везти себя на склад, куда как раз прикатила одна из бригад с товаром из города, а заодно пришла машина с какого-то арсенала ГРАУ, с патронами, которую сменяли у тамошних вояк на лекарства, еду и ещё что-то. Надо было присмотреть.
В разгар разгрузки вдруг ожила рация, и Валеру вызвали «охотники». Это его удивило, мужики занимались своим делом и привычки беспокоить по ерунде не имели, да и повода к этому. Платили им как обещали, они свои обязательства выполняли, так что о чём болтать?
— Валер, это Саша, — представился один из них. — Тут такое дело… Любаня твоя поехала из посёлка, а потом оттуда стрельба была. Наше дело сторона, но сам понимаешь, решили сообщить.
— Тварь, — коротко сказал Валера, отключившись от связи.
Разговор слышали многие, вокруг как раз стояла целая толпа, был и Самбист как раз. Обсуждать ничего не стали, покидались в машины и на полной скорости погнали к мосту. И прямо за ним встретили серый «Форанер», из которого выскочила Любаня, отчаянно засемафорив руками. Она была вроде бы ранена, но двигалась шустро. Едва увидев его, она бросилась навстречу, отчаянно голося:
— Валерик! Валерик! Ой, шо было!
Валера вгляделся в её блестящие, прозрачные голубые глаза и наткнулся на совершенно трезвый, оценивающий взгляд, словно проверяющий, сработал представленный спектакль или нет. Он почувствовал, как волна злости поднимается откуда-то из глубины, и спросил, стараясь выглядеть спокойным, но без особого успеха:
— Тихо! Рассказывай, пацаны где?
Глаза Любани метнулись куда-то вбок, потом вдруг заблестели слезами, вызвав мысль: «И так умеет, тварюга».
— Ой, поубивали мальчиков! — затянула она уже плаксиво, и тут он не выдержал.
Подняв руку, он всей пятернёй ударил её по морде, опрокинув на задницу, а сам, чтобы не сорваться и не начать пинать её ногами, шагнул в сторону, переводя дух и направившись к серой «тойоте».
За рулём машины сидел худой парень с автоматом на груди, спокойно ожидающий, что Валера скажет. Вздохнув, Валера спросил:
— Вы её где подобрали?
— С километр отсюда, — ответил парень, кивнув куда-то назад. — Если поедешь, то сразу увидишь, там «Геленд» расстрелянный.
— С пацанами что случилось? Видели?
— Убили их, — ответил тот. — Возле машины лежат.
Валера кивнул, сразу поняв, что случилось. Пацанов он приставил к Любане неопытных, дезертиров с «духанки», решил, что ей, не выбирающейся с безопасной территории, и таких хватит. Та, в силу своей наглости и его авторитета, погнала их за чеченцем. А насчёт того, что можно было ждать от Хамзата, он ни на секунду не сомневался. Он сам его мысленно определил про себя как «волк, не человек». В общем, два неопытных бойца противниками не оказались, а Любаня сумела смыться.
Предъявлять людям на «тойоте» было нечего, он их сам помнил, и «охотники» по радио сообщили, что к месту стрельбы серый «Форанер» поехал. Он лишь сказал, что претензий к ним не имеет, и пошёл обратно, к сидящей на асфальте Любане. Присел перед ней на корточки, ожидая, пока машина с теми, кто подвёз его подружку, не уедет, затем спросил:
— Я тебя предупреждал, чтобы ты не лезла к чеху? Предупреждал?
— Валерик, та я разве лезла, та это он… — зачастила было Любаня, но он заткнул её второй оплеухой, а затем снова спросил: