Эпоха мертвых. Прорыв
Шрифт:
– Не бойся!
Сергеич с Васькой вошли в комнату, лучи их фонарей уперлись в висящее облако пыли. Прямо дымовая завеса. За дверью послышалась какая-то возня. Я быстро заглянул туда и увидел мертвеца в военной форме и разгрузке, лежащего на полу. Под рукой у него лежал «Макаров», а возле головы расплылась старая и засохшая лужа крови. Ну и вонь была соответствующая. Еще двое мертвых лежали на полу. Их автоматы были составлены в углу, кто-то об этом позаботился.
Сергеич прошел дальше, а я присел возле самоубийцы. Он умирал не от укуса, а от огнестрельных ранений в грудь
Пол был буквально усыпан гильзами, штукатурка возле дверного проема вся осыпалась от попаданий, а уж осколков прошлось по стенам немерено. Я огляделся повнимательней и представил, как все получилось. Трое солдат оказались в бойлерной, отрезанные от основных сил. Отстреливались, держа дверь на прицеле и укрывшись за большими железяками. А затем их все же забросали гранатами. Двое погибли, один был ранен и позднее истек кровью, но успел поставить растяжку в дверях. Он же и позаботился о товарищах, не дав им в столь богомерзком виде бродить по земле.
Бандиты ушли, не дождавшись его смерти, видимо, их согнали с места зомби, теперь на неукрепленной позиции долго не просидишь.
– Куда дальше? – послышался напряженный голос Васьки.
– Да пришли, считай, – ответил Сергеич.
Он, не опуская оружия, пошел вперед. Дошли до конца казавшегося в темноте бесконечным бойлера, заем свернули налево и остановились у открытого люка в полу.
– Кто-то лазил уже, – прошептал я.
– Пытался, – ответил Сергеич, заглядывая в люк и светя туда фонарем. – Решетка целая. Бойцы, наверное, хотели отсюда уйти низом, но не смогли решетку сломать.
Я тоже посмотрел туда. Да, такую решетку так запросто не сломаешь, прутья в ней сантиметра в полтора толщиной, хоть и не слишком частые. Или пилить, причем долго, или взрывать. А у бойцов, кроме гранат, никакой взрывчатки не было, вот и погибли здесь ни за грош.
Колодец глубиной был метров пять, в стену вделаны вполне крепкие на вид скобы. Спуститься проблемой не будет.
– Ладно, вскрываю решетку, – сказал я, закинул автомат за спину и полез вниз. – Прикрывайте.
Сергеич с Васькой перебежали к двери, пристроившись на колене возле нее и взяв на прицел входную дверь. Со стороны входа доносилась все более интенсивная стрельба, наш бэтээр был под неслабым обстрелом, судя по всему.
– Коля, как вы? – спросил я, спускаясь.
– Держимся, – послышался его голос в наушнике. – Пока держимся. Минут пять у вас есть еще, но торопитесь, мля. Или придется бросать все хозяйство и идти за вами следом. К ним броня какая-то подошла, мы отогнали, но сам понимаешь.
Понятно, времени у них мало. Если догадаются прикрыть второй пролом, который сейчас проделает Санек, то им уже не уйти оттуда. Их главный шанс в том, что, пока Васька отстреливается из пулеметной установки, Санек должен взрывом уложить секцию бетонного забора двора бойлерной, и затем они выедут с территории в противоположную сторону, а дальше есть еще одна дыра в периметре, и в нее они уйдут.
Я
– Санек, как слышишь? – запросил я, попутно снимая с себя рюкзак со взрывчаткой и всякой справой к ней.
– Принимаю, – послышался его, как обычно, злой голос. – Чего тебе?
– Забор заминировал?
– Заканчиваю.
– Мы вошли. Взрывай, и сваливайте оттуда.
– Принял.
В наушнике захрипело, щелкнуло, механик отключился.
Наврал я немного, но держать их дальше в прикрытии было нельзя, погибли бы ребята. Сами пока поотбиваемся, ничего страшного.
А я начал наматывать на прутья серую тянущуюся ленту эластита – «резиновой» разновидности пластита. Так надо повторить шесть раз, тогда сможем пролезть. Решетка сделана на совесть, прутья вмурованы в бетон, выбить ее целиком не получится, только перебивать взрывом каждый прут в отдельности. ДШ [59] я нарезал заранее, рассчитать необходимую длину труда не составило. Детонаторы на концах отрезков заматывал под слой ленты, а саму ленту закреплял скотчем, так быстрее всего. Для нас сейчас самое главное – время.
59
Детонационный шнур.
Стрельба наверху усиливалась. Откуда-то издалека к ней присоединился крупнокалиберный. Значит, как я думаю, какая-то броня увязалась за нами, когда мы фары засекли.
Затем наверху тяжко грохнул взрыв, что-то обвалилось, так, что отсюда было слышно. В наушнике послышался торжествующий голос Николая:
– Завалилось! Уходим!
– Давайте гоните, на хрен, отсюда, – крикнул я в ответ и услышал, как взревел мотор бронетранспортера.
– Уходят, – дополнил происходящее голос Сергеича.
– Принял. Держите вход в бойлерную, мне еще минута нужна.
– Принял.
Я домотал последнее кольцо эластита, затолкал под последний виток конец шнура со вставленным в него МУВом. Все, теперь осталось только последний штрих внести. Достал из карманчика разгрузки моток толстой витой лески, привязал ее конец к колечку предохранительной чеки взрывателя. Развернул тот так, чтобы колечко смотрело вверх, и закрепил скотчем получше, чтобы не сместился. Отмотал несколько метров лески, свернувшейся на полу витками, и быстро полез наверх.
Выбравшись из колодца, отошел на несколько метров, выбрал слабину лески, прихватив ее рукояткой ножа в два витка, чтобы перчатки не резать, и с силой дернул. Леска подалась легко, и в колодце грохнуло, выбросив из его жерла вверх столб дыма и пыли, словно баллистическая ракета стартовала из шахты. И даже сквозь взрыв я услышал звон упавших на цемент железяк.
Заглянул вниз. Даже спускаться необязательно. Через повисший в неподвижном воздухе вонючий дым было видно, что решетки больше нет.