Эпоха мертвых. Прорыв
Шрифт:
– Мне сказали, ты собираешься дальше, в сторону Вятки, отсюда идти?
– Собираюсь.
– Это на хрена, прости господи? Там звиздец всему настал, одни банды. Деревни под корень вырезаны, кошмар что творится. Я три дня на Бору просидел, мы беженцев принимали с той стороны постоянно. Так они такое рассказывают – волосы дыбом стоят, и не только на голове.
– А где эти беженцы сейчас?
– Ну как ты думаешь? Здесь, конечно, куда им еще деваться? А у нас людей не хватает на все работы. Поставили на
– А собрать информацию о том, что там делается, кто-то удосужился?
– Естественно. Начальник разведки.
– Итить твою! – Я аж вилку отложил в сердцах. – Я тут пытаюсь выяснить, что там меня ждет, у вас вся информация есть, но сказать об этом западло.
– Ты не горячись давай. Я здесь начальник разведки, по пути тебе расскажу, что узнать удалось. В одной машине поедем.
Александр Бурко
17 мая, вторник, утро
С утра Бурко решил навестить «корпус Домбровского». Николай после переселения в Центр взял бразды правления над всей местной наукой, включая и главное направление действия – вирусологию и фармацевтику. Пусть он в этом и не специалист, у него помощники толковые, зато человек верный и надежный, да и вообще в науке давно, пусть и в другой ее отрасли.
В кабинете он Николая не застал, тот, со слов секретарши, такой молодой и томной, что сразу начинаешь плохо думать о ее шефе, ушел в виварий. Она предложила его вызвать, но Бурко отказался и направился туда сам, решив полюбопытствовать, чем же его друг детства занят.
Николай, как всегда неряшливый и растрепанный, сидел за столом в компании еще двух человек в лабораторных халатах и через заляпанное кровью и слизью толстое стекло наблюдал, как здоровая «зомбо-собака», явно уже крепко «подморфировавшая», грызет труп собаки обычной, больше уже похожий на груду промокшей в крови пакли, чем на тушу.
– Видал? – спросил Домбровский, протягивая руку. – Сначала башку прокусила, тварь такая, и только потом жрать начала.
– Прокусила? – удивился Бурко.
– Ага, именно, – подтвердил Николай. – У нее конструкция челюстей такая хитрая теперь, что может у другой псины череп как в тиски зажать. Я даже начинаю подозревать, что «шестерка» эта самая – какой-то наноробот вирусного размера, с заложенной в него программой трансформаций. Очень уже все хитро и мудро.
– Вот как… – поразился Бурко.
– Диск хочешь посмотреть на досуге? Мы тут много интересного наснимали. И с собаками, и с крысами, и с мертвяками пойманными.
– На людях пока не проводили экспериментов? – полуусмехнулся, полувсерьез спросил Бурко.
– Нет, – ответил Домбровский. – Но если честно, то полагаем, что такие эксперименты проводить надо. И тебе бы подумать было неплохо, кого не
– В смысле?
– В смысле есть же всякие бандиты у Пасечника в подвале, еще кто-то, кого можно на опыты пустить. Не получится без экспериментов на людях, так мы поисками вакцины будем век заниматься.
– А вообще как успехи? – спросил о важном Бурко.
Домбровский поморщился, развел руками:
– Стараемся. Что-то уже сделали, до чего-то как до Пекина раком. Плохо, что располагаем только мутантами, исходного вируса нет.
– Работаем над этим, – пресно ответил Бурко. – Думаю, что добудем. Но в любом случае работу свою делайте.
– А мы что тут, с девками спим, по-твоему? – засмеялся Николай.
– Тут нет, – вспомнил Бурко. – А вот секретарша твоя на мысли наводит. Если начнутся с женой твоей скандалы, да еще в общем доме, – отселю, обещаю.
– Да я аккуратно! – отмахнулся тот, даже не пытаясь возражать. – Строго на рабочем месте, не чаще двух раз в течение рабочего дня. Это у меня стрессы снимает.
– Она из местных?
– Нет, привез из Центра спасения. Я же тоже соображаю. А так все в порядке, одинокая студентка, без друзей и защиты… куда бы она попала? В Медное в бордель разве что. А тут при пайке и должности. Благотворительность чистой воды.
– Сам привез? – удивился Бурко. – А я думал, что ты за периметр вообще не выбираешься никогда.
– Ну щас! – даже возмутился Домбровский. – Машина прикрепленная есть, охрана есть, чего мне все время дома сидеть? С ума тронешься. Так, катаюсь иногда. А в Медном шашлыка поесть можно божественного, и тебе бы рекомендовал. В народ типа выйти инкогнито, как Гарун аль-Рашид.
– Ладно, видно будет. А диск давай, кстати, посмотрю на досуге.
– Слава, скопируй, что поинтересней, – сказал Домбровский одному из своих коллег.
– Минутку, – кивнул тот и направился к компьютерам.
– Знакомое лицо, – глянул на него Бурко. – С Дегтяревым работал?
– Точно. Пятерка тебе, – улыбнулся Николай. – Слава и Боря, оба работали в НИИ. Слава по компьютерам главным был, а Боря у Дегтярева заместителем. Только когда случилось все, оба в отпусках были. Прилетели на следующий день, мы их вызвали.
Морф в клетке начал трясти остатки собачьей туши так, что толстое стекло загудело от ударов.
– Не разобьет? – нахмурился Бурко.
– Да ты что, это же бронестекло, – отмахнулся Домбровский. – Слава, давай побыстрей, ага? Шеф ждет.
– Да я быстро! – откликнулся тот, заметно суетясь. – Здесь мусора много, выбираю самое наглядное.
Вскоре Слава вскочил, вытащил из компьютера серебристый диск и отдал, сунув в конвертик, Домбровскому, сказав:
– Тут самое интересное вроде бы. Но торопился очень, мог что-то и пропустить.