Эпоха виртуального Шивы
Шрифт:
Шел почти по самой кромке воды, наблюдая, как кишмя кишели в воде уже знакомые мне существа. Вот здесь, в этой части берега, оказалось огромное скопление водорослей, их длинные нити лежали вдоль поверхности воды и колыхались в такт волн. В этом районе вся береговая линия укрыта слоем высохших водорослей, образующих плотный панцирь на поверхности берега.
Чем ближе я подходил к скалам, тем больше попадалось крупных камней с острыми, необработанными водой гранями. Подойдя вплотную к скалам и взбираясь по огромным камням, во множестве разбросанным у берега, я заметил в большой луже, с дном, устланном водорослями, ещё один комок слизи. Но он ползал по поверхности водорослей и явно что-то усваивал. Мне захотелось подобраться к нему ближе и разглядеть, но камни слишком высоки и отвесны. Рядом, справа, над водой возвышалось огромное поле высохших водорослей, можно, конечно по ним пройти к этой луже… Но барахтаться в воде с водорослями
Окрестности окрасились яркими красками, будто всему пространству добавили цветности, и воды, и водоросли, и скалы выглядели значительно ярче и сочней. Посмотрев в небо, укутанное облаками, увидел, как среди серого облачного массива появились светлые, желтовато-белые области. Солнечный рассеянный свет потоком ниспадал вниз из этих проплешин. Мир оживал красками в лучах светила, пробивавших себе путь через толстый покров облаков. И всё казалось уже не таким мрачным и ужасным. Опустив взгляд на озеро, я вздрогнул – прямо передо мной вздымалось нечто огромное, аморфно-слизистое, выползающее на это самое засохшее поле водорослей. Когда этот слизистый монстр повернулся ко мне боком, я отчетливо увидел голову существа – она напоминала голову улитки, но с очень маленькими рожками-антеннами. Существо невозмутимо ползло, оставляя за собой влажный след. Учитывая, что этот слизняк мирно пасся, можно сделать вывод, что врагов у него здесь нет.
Я стал возвращаться по прибрежным камням назад, чтоб по панцирю из водорослей подойти к нему ближе. Раз уж эта махина не проваливается, то я тем более… Уже возле самого покрова из сухих водорослей меня опрокинул сильный поток ветра. Упав на волокнистую структуру водорослей, я тут же вскочил на ноги. Но ветер дул и явно набирал силу. Вдали, за скалами, виднелась темная масса, идущая к озеру. Но это не фронт туч. Эта масса двигалась ниже облачного слоя и значительно быстрее. Я решил ретироваться. Еще раз глянув на слизистого монстра, заметил, что и он заспешил к воде. Всё, надо убираться отсюда. Это явно опасно.
Пришлось бежать. Улепётывая по каменистому грунту, то и дело спотыкаясь, пару раз упал и испачкал руки о не до конца высохшие остатки водорослей, каким-то образом оказавшиеся на суше. Оглянувшись, с ужасом увидел стремительно росший массив темной стены, со следами вращения в ней. Я побежал настолько быстро, насколько можно быстро бежать в скафандре по россыпи камней. Взлетев по трапу, нажал на сенсор. Ветер буквально прижимал меня к поручню трапа. Быстрей! Быстрей же! Наконец-то створки распахнулись, и я ворвался в шлюзовую кабину. Жёлтые клубы газа заполнили пространство камеры. Скафандр обмыло струями воды, обсушило горячим воздухом… О-ооо, боже ж мой! Да, давай же быстрее! Пока нас, как консервную банку, не понесло по всей равнине, ломая и плюща. Крейсер уже ощутимо вздрагивал от порывов шквального ветра. Створки шлюзовой камеры распахнулись, и я подскочил к пульту управления кораблём. Прямо на корабль надвигался смерч. Заняв своим телом всё видимое пространство, он не просто стремительно приближался – он уже был здесь. Я дал старт, и крейсер взмыл в воздух, но не от мощных двигателей, а от ветра, подхватившего нас. Давай, давай же – отрывайся! Крейсер задрожал, замер на месте и лишь затем резко ушёл вверх и в сторону от вращающейся массы. Корабль вошёл в облачный слой. И только оказавшись вне разгула стихии, я смог перевести дух. Подо мной по-прежнему полз покров облаков, ничем не выдавая свирепствующую внизу бурю. Теперь понятно, почему поверхность материка такая чистая и гладкая….
Надо возвращаться. А экскурсию продолжу позже, в более подходящих для этого условиях. Да и время мне на руку – планета развивается, и на смену стихиям придёт более подходящая для жизни среда, более спокойная.
Патрульный крейсер взял курс на лунную базу. Я же в обзорные экраны наблюдал удалявшуюся Землю, родину человечества. А сейчас – странную и тревожную планету, агрессивную и совсем не привычную.
Прибыв на Луну, отправился смывать свой шок в душе, а затем и бассейне. Потом ещё сорок минут выгонял его в тренажёрном зале. В итоге, решил добиться полной релаксации и умиротворения на террасе президентского сада за вкусными яствами. Солнце стремилось к закату, подкрашивая красным мирно плывущие облака. Прекрасная иллюзия, голограмма мира, достойная восхищения. Вот она, твердь небес, где звёзды зажигают каждую ночь для зрителя… После трапезы спустился к пруду и, развалившись на зеленой травке, под птичьи трели уснул, баюкаемый лёгким ветерком.
Проснулся я, когда в президентском саду светила полная луна, разбрасывая серебристую россыпь искр на глади пруда. Ночной ветерок приносил с собой терпкие цветочные запахи, а в засвеченном луной небе сверкали редкие, но яркие звёзды. Я рывком вскочил с травы и поднялся на террасу, сел в плетеное кресло и звоном колокольчика вызвал прислугу. Пришла девушка в сиреневом сари. По моей просьбе мне принесли горячий, ароматный чай с долькой лимона в бокале и вазу с печеньем. Утолив таким образом жажду и побаловав себя, отправился на корабль.
Сев в пилотское кресло, вызвал редактор, запустил видеозапись и написал в дневник, одновременно озвучивая текст:
«12 августа 123 года Пространства Сваронски. Посетил Землю на патрульном крейсере. Делал посадку в районе обнаруженного ранее озера-моря. В воде есть жизнь. Нечто похожее на амеб, слизняков или медуз. А также видел гигантского слизня, выбравшегося из воды на сухие водоросли. Вынужден был прекратить свою экспедицию из-за мощного урагана, катящегося по поверхности планеты, которому почти удалось захватить в свои потоки и крейсер. Но нам всё же посчастливилось вырваться из его лап и прибыть на базу Луны. Отправляюсь в Ограничитель Свобод, проведаю себя – жив ли, здоров ли. Пора покормить себя там…. Время – 01.33».
Поставив точку, я замер, глядя на последние слова записи: «…проведаю себя – жив ли, здоров ли…». Фигаро тут, Фигаро там. Да… я и здесь, я и там… Там моё тело, здесь моё сознание… Или – там не только моё тело, но там и моё дремлющее сознание – оно наверняка регистрирует всё происходящее вокруг, не забывая про «здесь». Что-то похожее на контролируемые сновидения. Я здесь живу, дышу и творю… созидаю… Хотя, вряд ли возможно раздвоение сознания… Скорости течения времени разные, а значит, со стопроцентной вероятностью, моё сознание только «здесь» – вряд ли мозг тела, находящегося в Ограничителе Свобод, в состоянии в режиме реального времени фиксировать все происходящие события в этом виртуальном пространстве. В секции живёт лишь бессознательное, наделённое программами-рефлексами тело… Там – кома. Здесь – жизнь. В Пространстве Сваронски мои возможности безграничны… Я Бог и Творец! Я не только создал это пространство, но я могу его и уничтожить! И Луну, с её роскошной базой, и Землю, с её гигантским слизняком и смерчем… Я могу! Но чего-то не хватает… Я представил себя на театральной сцене. Я прекрасно играю свою роль – говорю монологи, исполняю арии. Я талантлив, и на мне прекрасные одежды… Но зал пуст! Ряды кресел теряются во мраке. Никого в зрительном зале. Постой, кто-то там, в чёрном костюме… Женщина! Попечитель Инга Шварц… Но и она не свидетель моей игры и моего триумфа – она спит. Я засмеялся. Ба-ааа… Так вот зачем бог создал человека – ему нужен свидетель. Не голограммные исполнители воли, а Свидетель! Свидетель, раздираемый противоречиями и к себе, и к богу, Свидетель, несущий в себе и любовь, и страх, радость и боль. Свидетель из плоти и крови, свидетель, сотканный из противоречий… Я иронично хмыкнул и усмехнулся: «Да-ааа… понесло меня…». Надо возвращаться в Ограничитель Свобод – кто знает, к каким аберрациям сознания приведёт долгое блуждание вне тела?!
Открыв глаза, первым делом глянул на «своё» время – 004. Часы показывали 21.58. Встав с кресла, я начал оглядываться вокруг, сравнивая мир этот и тот, что только что покинул… Эта реальность не реальней той, моей, в Пространстве Сваронски. Всё так же, но… здесь – Ограничитель Свобод. А там – Свобода! Интересно, как я выдержу эти три года при наличии двух реальностей и при столь значительном контрасте меж ними? Не сведёт ли это меня с ума?
Сажусь обратно в кресло и вызываю текстовый редактор, включаю видеозапись:
«004 (всё ещё 004). Был на…». Я замер, глядя на сделанную запись. И удалив последние слова, дописал: «отныне дневник ведётся только в СМ-2м, моём корабле в моём пространстве, Пространстве Сваронски». И уже вслух, глядя в видеокамеру: «Всё, хватит дублирований и раздвоений! Здесь дневниковые записи больше не веду».
Меня ждали гигиенические процедуры… душ, еда, сон…
Сон не шёл… Несколько раз раздражённо вставал, пил сок и опять пытался уснуть…, долго ворочался в постели в надежде забыться. Но время шло, а сна не было. Тянулись часы и минуты… Пришлось встать и внести коррективы в микроклимат – по секции побежал ветерок, несущий в себе запахи моря… Вместе с ветром и морем пришёл долгожданный сон: «Безбрежная морская гладь отражала ночное небо. Звёзды, рассыпанным жемчугом, блистали в вышине. Сидя на камне и опустив ноги в воду, слушал, как море шелестит ракушками, увлекая с берега в воду и выбрасывая вновь, перекатывая из стороны в сторону, перемешивая их. Серп луны, отражаясь в море, пробросил лунную дорожку к моим ногам. Дорожка дрожала и искрилась, приглашая ступить на зыбкую поверхность вод и идти. Я сомневался, стоит ли идти и смогу ли… В безмятежный шелест ракушек вплёлся далёкий гул. Он нарастал, и вот уже в небе над морем показались самолёты и космические корабли. Они стройными рядами двигались к берегу. На меня! Гул заполнил всё небо, и дрожала земля. Вскочив, я бежал. Вокруг метались люди, падали, по ним пробегали другие. Корабли садились, один за одним, отсекая путь к бегству. На людей набрасывали сети – ловили…».