Эпоха зараженных
Шрифт:
Однако, они не идут ни в какое сравнение с последствиями моего поцелуя. Вирус моментально вырывается наружу и поражает своего обладателя.
Достаю из походного мешка карту и внимательно всматриваюсь в нанесенные символы. Здесь отмечены подавленные очаги сопротивления, филиалы лабораторий по всей стране, а также наиболее отличившиеся жестокостью ячейки банд мародеров и маргиналов, занимающихся работорговлей и убийствами. Карта является трофеем, который удалось украсть во время побега из военной лаборатории, куда я попала до моей жизни
Меня использовали для добывания вакцины, но относились так, словно я кусок мяса. Я терпела, думая, что это все ради человечества. Но когда я узнала, что они хотят сделать новое биологическое оружие, я решила сбежать.
Если бы не сестры в монастыре, я бы не выжила. Сломалась. Но они поддержали меня в трудную минуту и помогли обрести веру. Теперь я живу этой верой, и она освещает мой путь.
Опыты на живых людях
Первым объектом на пути следования является заброшенный торговый порт, в ангарах которого насильно удерживают людей для продажи, проституции и развлечений. Здесь же располагается мини лаборатория, проводящая опыты на живых людях и животных.
Исследования показывают, что вирус при сочетании определенных препаратов и условий способен провоцировать развитие в живом организме привлекательных, с точки зрения организаторов подпольных развлечений, качеств: физическая сила, выносливость и жестокость, безграничная и безжалостная.
Моя задача состоит в истреблении отродья, занимающегося этим беспределом, а также спасении людей, которых насильно удерживают. Применение грубой силы ни к чему. Оружием станет женское обаяние и заточенный во мне вирус, а главным союзником – мужская тоска по теплу женского тела, голодное влечение, желание страстного поцелуя, который, подобно карающему мечу Господа, будет поражать их одного за другим.
Для тех, кто переболел изначально и пережил первую волну заражения, находиться рядом со мной не опасно. Но в слюне находиться настолько высокая концентрация, что это действует хуже любого яда!
Это выяснили в последней лаборатории, где меня исследовали. Меня даже в шутку называли ходячей Пандемией. Там я и узнала о себе много нового, что может пригодиться мне для моей Миссии.
На горизонте уже виднеется смотровая вышка порта. Держусь на открытой местности с той целью, чтобы меня непременно заметили. Спустя минут пять навстречу направляется бронированный внедорожник со стрелком, по пояс выглядывающим наружу и удерживающим ручной пулемет.
Не хило испугались одиноко идущей девушки в армейской форме. Усмехаюсь про себя, напрягаясь от волнения.
Автомобиль подъезжает ближе и останавливается в пяти метрах. Стрелок на крыше прицеливается. Немытые около месяца волосы, сбитые в колтуны; грязная, затертая до дыр старая армейская форма.
Успеваю заметить отсутствие двух пальцев на правой руке и глубокий шрам на щеке. Из машины никто не выходит.
– Кто такая? – обращается стрелок.
– Работала волонтером в зоне отчуждения, – отвечаю на вопрос, – На лагерь напали и многих убили. Мне удалось спастись. Пытаюсь найти убежище. Вы поможете мне?
Стрелок, не отвечая, скрывается в салоне автомобиля, а спустя некоторое время появляется вновь.
– Сними капюшон и покажи лицо!» – обращается стрелок.
– Я боюсь заразиться, – снимая капюшон, отвечаю, – Можно не открывать рот?
Стрелок демонстративно перезаряжает пулемет и целится в голову. Это понятно по следу от лазерного прицела на лбу.
Снимаю бандану, пряча под ней маску, и вдыхаю глоток свежего воздуха.
Так непривычно и одновременно боязно! А что если он захочет посадить меня в машину без маски? Что если они не имеют иммунитета?
Чувствую, как вирус вырывается наружу с каждым выдохом. Подобно дракону, стремительно отправляется в полет, но быстро ослабевает и погибает на подлете к врагу.
Стрелок вновь скрывается в кузове автомобиля и долго не появляется оттуда. Сердце настороженно ускоряет ритм.
Неужели им известно что-то обо мне или моем замысле? Нет, не может этого быть!
Некоторое время спустя, стрелок возвращается на исходную и продолжает целиться в голову.
Можешь закрыть лицо! – кричит стрелок.
Одеваю маску с банданой и капюшон. Нервный озноб еще не отступил, ноги едва удерживают тело, а во рту образовалась сухость. Открывается пассажирская дверь, и оттуда появляется здоровенный увалень с автоматом на плече, одетый в идентичную стрелковой военную униформу, менее подверженную износу. Глаза скрывают солнцезащитные очки. Короткая стрижка и выразительные строгие черты лица позволяют сделать вывод о военном прошлом обладателя.
Приблизившись на расстояние в пару шагов, произносит:
– Давай без глупостей! Назови имя!
Меня посетило непреодолимое желание скинуть маску и наброситься на него. В этом случае мы оба погибнем, как и те, кто успеет с ним контактировать. Все старания будут напрасны, потому что не удастся никого спасти.
– Ирина, – с дрожью в голосе произношу, – меня зовут Ирина!
– Возраст! – устраивает допрос здоровяк.
– Двадцать два года… Исполнится скоро. Короче, двадцать один…
– Откуда ты и куда направляешься? – сделав пару шагов в мою сторону и продолжая пристально разглядывать, спрашивает здоровяк.
– Я уже отвечала вашему другу. Он не сказал? – решаю съязвить.
Стремительным движением здоровяк приближается и наносит удар кулаком в грудь, от которого молниеносно перехватывает дыхание и наступает паралич, не позволяющий удержаться на ногах. За ним следует удар ногой в область почек. Сильнейший болевой импульс распространяется по всему телу.
Стрелок невозмутим. Скорее всего, ему часто приходится видеть нечто подобное.
Не меняя интонации в голосе, здоровяк повторяет вопрос: