Эра осторожности [Эпоха нерешительности; Век нерешительности]
Шрифт:
Мужской голос ворчливо ответил:
— Как? Неужели ты не понимаешь? Машины делают человеческую работу! Мы слепо отдали себя в руки микросхем, чего же еще ожидать? Помнишь мой прошлогодний доклад? Я сказал: «Охрана человеческой свободы — это почетный пост, и только достойные должны этим заниматься».
Форрестер сел, узнав голос. Голос Тайко Хирониби, луддита.
— Я думала, что ты говоришь о полицейских, — отозвалась Эдна.
— Какая разница! Машины должны делать работу для машин, а люди — человеческую… Что это?
Форрестер понял, что его обнаружили. Он встал, чувствуя себя дряхлым и уставшим, но все же получше, чем перед сном, и вышел из комнаты раньше, чем Эдна ответила Тайко.
— Это Чарльз. Почему ты не входишь?
Тайко стоял перед видеостеной, держа в руках джоймейкер. Его палец прижимал кнопку. Очевидно, он ввел себе смесь, вызывающую эйфорию. Тем не менее, Форрестеру он не обрадовался.
— Я вижу, тебе это не нравится, — заметила Эдна.
— Ага, — ответил Тайко.
— Если я его простила, то ты можешь простить. Ты должен понять, что он из эпохи камикадзе.
— Ага, — проворчал Тайко. Но эйфория перевесила. Может, ее вызывала струя джоймейкера, может, состояние опасности в окружающем мире. Тайко пристегнул к поясу джоймейкер, погладил себя по подбородку и улыбнулся:
— Почему бы и нет? Сейчас все люди должны сплотиться, верно? Все вместе.
Они пожали друг другу руки. Форрестер оказался в дурацком положении. Он не понимал, чем обидел Тайко, поэтому равнодушно воспринял восстановление дружеских отношений. В конце концов, когда-то Тайко предлагал ему работу. И хотя нападение сириан могло начаться в любую минуту, обществу Неда Луда, возможно, требовались рабочие руки…
Терять было нечего, и Форрестер быстро сказал:
— Я много думал над твоими словами, Тайко. Ты оказался прав, разумеется.
Тайко широко открыл глаза.
— Насчет чего?
— Насчет опасности от машин. Я думаю, что человеческую работу должны делать люди, а машины — только машинную. Можно доверять только одному компьютеру, — Форрестер постучал себя пальцем по голове, — который здесь.
— Разумеется, но…
— Меня бесит, — резко сказал Форрестер, — мысль, что охрана нашей планеты поручена микросхемам. Если бы люди тебя слушали!
Форрестер проигнорировал смешок Эдны.
— Я хочу, чтобы ты знал, — кричал он. — За последние дни я стал сторонником общества Неда Луда на сто процентов. Прими мою помощь, Тайко! Можешь на меня рассчитывать!
Тайко озадаченно посмотрел на девушку и повернулся к Форрестеру.
— Хорошо, — сказал он. — Я рад это слышать. Я свяжусь с тобой, если понадобится.
Форрестер с трудом сохранил самообладание и продолжал демонстрировать дружелюбие и доброжелательность. Почему Тайко повел себя так? Но Эдна выручила его. Подавляя смех, она заметила:
— Скажи, Тайко! Почему ты не примешь Чарльза в свое общество? Я думаю, он этого очень хочет.
Тайко нахмурился и поежился, но Форрестер продолжал гнуть свою линию.
— Я хочу присоединиться, — гордо сказал он. — Я в здравом уме. Рад буду помочь.
Тайко пожал плечами и через секунду сказал:
— Хорошо, Форрестер. Разумеется, денег будет немного.
— Какая разница! — крикнул Форрестер. — Мне это просто нравится! Кстати, сколько это «немного»?
— Ладно. Базисная шкала двадцать шесть тысяч.
— В день?
— Разумеется, Форрестер.
— Не имеет значения, — великодушно сказал Форрестер. — Всегда готов услужить.
И решил отметить радостное событие выпивкой.
Эдна наблюдала за происходящим снисходительно.
Все это время видеостена демонстрировала сцены тревоги и паники. Форрестер помнил о том, что отдал Землю сирианам. Но всячески старался все забыть, празднуя свое освобождение из мира Забытых Людей. Он пил напиток — теплый, мятный и пенистый, закусывая его шариками, по вкусу напоминавшими жареного поросенка. После мимолетной струи из джоймейкера Эдны к нему как бы снова вернулась семнадцатилетняя юность. Завтра придет время покаяться перед миром, подумалось ему. Сегодня он будет радоваться прекрасной еде и новому месту в обществе.
Но тревога вернулась, как только он услышал свое имя. Это заговорил джоймейкер Тайко:
— Человек Хирониби! Извините за беспокойство. Находится ли рядом с вами Человек Форрестер, Чарльз Дэлглиш?
— Да, разумеется, — сказал Тайко до того, как Форрестер успел открыть рот.
— Можете ли вы попросить Человека Форрестера вслух произнести свое имя, Человек Хирониби?
— Давай, Форрестер. Это идентификация, понимаешь?
Форрестер отставил чашку с напитком и глубоко вздохнул. Розовое облако радости исчезло. Он сразу почувствовал вес годов его жизни и столетий, проведенных в холодном сне. Поскольку причин для отказа не наблюдалось, он сказал:
— Хорошо. Чарльз Дэлглиш Форрестер. Что вы хотите?
Джоймейкер ответил мгновенно:
— Спасибо, Человек Форрестер. Ваш акустический образец идентифицирован. Хотите ли вы прослушать сообщение о фискальных изменениях?
Быстро, подумал Форрестер. Машина хотела лишь выдать подтверждение его новой работы!
— Разумеется.
— Человек Форрестер, — произнес джоймейкер Тайко, — ваш последний наниматель, в настоящее время удалившийся, оставил инструкции по распределению его состояния следующим образом: Лиге Космического Содружества — один миллион долларов, Шоггской Центральной Гильдии Джильберта и Салливана — один миллион долларов. Объединенному Содружеству Мирных Клубов — пять миллионов долларов. Остаток в сумме девяносто один миллион семьсот шестьдесят три тысячи сто сорок два доллара на данный момент переводится последнему работнику, то есть вам. Сейчас я перевожу деньги на ваш счет, Человек Форрестер. Вы уже можете им пользоваться.
Форрестер обессиленно присел на подушки яркой, воздушной кушетки Эдны. Он потерял дар речи от неожиданности.
— Благословение Божье! — крикнула Эдна. — Ты снова богат, Чарльз! Счастливчик!
— Разумеется, — эхом ответил Тайко, горячо пожимая ему руку.
Форрестер мог только кивать. Но Форрестер не был уверен в своей удаче. Девяносто один миллион долларов! Это были большие деньги, даже для эпохи больших чисел. Они обеспечат ему длительное комфортабельное существование. Финансируют его прихоти и развлечения. Избавят от причуд Тайко и не дадут снова попасть к Забытым Людям. И все же Форрестера мучил вопрос. Если его будут расспрашивать о последнем нанимателе? Как он объяснит щедрость сирианина, вернувшегося на родную планету?