Эрагон
Шрифт:
Когда в его лёгких уже совсем не осталось воздуха, Сапфира, изящно изогнув спину, устремилась вверх и вылетела из воды, точно снаряд, подняв тучу брызг и резко развернув крылья. Два мощных взмаха — и она уже набрала высоту.
«Вот здорово! — восхитился Эрагон. — Просто замечательно!»
«Да! — с удовольствием согласилась с ним Сапфира. — Хотя жаль, что ты не можешь надолго задерживать дыхание».
Эрагон был мокрый насквозь и на ветру быстро продрог. К тому же у него сильно заболела сломанная рука, так что Сапфира устремилась к их стоянке.
Когда Эрагон немного подсох, они с Бромом вновь оседлали
Перед обедом Эрагон, заблокировав лезвие Заррока с помощью магии, готовился к очередному уроку фехтования, заранее высматривая какой-нибудь холмик или валун, которые могли бы обеспечить ему преимущество во время поединка. Его внимание привлёк здоровенный сук, лежавший возле костра.
Эрагон быстро нагнулся, схватил сук и бросился на Брома. Лубок сильно мешал ему, да и Бром легко отбил его удар, тоже схватив палку. Эрагон присел, и лезвие меча Брома просвистело у него над головой. Зарычав, он с ещё большим напором бросился в атаку.
Теперь сражение шло на ровной земле, и каждый стремился вновь захватить высоту. Эрагон, ловко отскочив в сторону, нанёс Зарроком удар совсем низко над землёй, чуть не подрубив Брому колени. Но Бром ловко парировал и, хоть на минуту и потерял равновесие, тут же вскочил на ноги. Эрагон снова бросился на него, стараясь нанести более сложный удар. От скрещивавшихся в воздухе клинков искры так и летели. Брому удавалось блокировать все удары Эрагона, но лицо у него было весьма напряжённым и сосредоточенным. Казалось, он начинает уставать. Однако противники не сдавались, самым безжалостным образом продолжая атаку.
Но через некоторое время Эрагон почувствовал, что характер схватки переменился. Удар за ударом он завоёвывал преимущество! Бром парировал все слабее, он уже отступал. Наконец Эрагону удалось легко блокировать его удар, и он увидел, что на лбу и на шее старика пульсируют набухшие от напряжения вены.
Почувствовав себя увереннее, Эрагон стал ещё быстрее орудовать мечом, плетя ударами вокруг Брома настоящую сеть, а потом неожиданно нанёс ему сокрушительный удар плоскостью клинка, выбив меч у него из рук и быстро приставив острие к горлу.
Оба так и застыли, с трудом переводя дыхание, острие красного Заррока упиралось Брому в кадык. Потом Эрагон медленно поднял руку и отступил. Впервые ему удалось одержать верх над Бромом, не прибегая к особым уловкам. Бром медленно поднялся с земли, сунул в ножны свой меч и, все ещё тяжело дыша, сказал:
— На сегодня хватит.
— Но мы ведь только начали! — удивился Эрагон. Бром покачал головой:
— Я больше ничему не смогу научить тебя в искусстве владения мечом. Из всех противников, с которыми мне довелось сразиться, только трое оказались способны нанести мне поражение так легко, и я сомневаюсь, что кто-то из них способен был сделать это одной лишь левой рукой. — Он печально улыбнулся. — Я, конечно, уже не молод, но кое-что ещё могу и признаюсь честно: ты на редкость талантливый фехтовальщик.
— Неужели теперь мы перестанем упражняться по вечерам? — разочарованно спросил Эрагон.
— Ну нет! Так легко ты от меня не отделаешься, — засмеялся Бром, вытирая пот со лба. — Но теперь можно будет порой и один или даже два вечера пропустить. Ты сделал большие успехи, но помни: если когда-нибудь тебе на беду свою доведётся сразиться с эльфом — кем бы он ни был, воином или музыкантом, мужчиной или женщиной, — заранее приготовься к поражению. Эльфы, подобно драконам и прочим волшебным существам, во много раз сильнее людей. Возможно, даже сама природа впоследствии пожалела о том, что сделала их такими могущественными. Самый слабый эльф способен легко одолеть тебя. Между прочим, столь же опасны и раззаки. Они ведь тоже не люди и устают гораздо медленнее, чем мы.
— А есть ли способ стать им равным по силе? — спросил Эрагон. Он сидел, по-турецки скрестив ноги и привалившись к боку Сапфиры.
«Ты хорошо дрался», — сказала она ему, и он самодовольно улыбнулся.
Бром пожал плечами и тоже сел.
— Есть такие способы, но в данный момент ни один из них для тебя недоступен. Магия позволит тебе одолеть любого, кроме самых сильных твоих врагов. Для того чтобы справиться и с ними, тебе понадобится Сапфира и… огромное везение. Запомни: когда волшебные существа по-настоящему пользуются дарованной им магической силой, они могут запросто уничтожить любого человека.
— А как сражаются с помощью магии? — спросил Эрагон.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ну… — Эрагон приподнялся, опершись на локоть. — Например, если на меня нападёт шейд, то как мне противостоять его волшебству? Вряд ли я успею молниеносно произнести нужное заклинание, но даже если б это и было возможно, то вряд ли я смогу обезвредить действие его магии? Похоже, мне нужно будет знать намерения такого противника заранее. — Эрагон помолчал. — Хотя я и не представляю, как это сделать. Ведь в таких обстоятельствах кто нападёт первым, тот и окажется в выигрыше.
Бром вздохнул:
— То, о чем ты говоришь — так называемый поединок волшебников, — вещь очень опасная. Неужели ты никогда не интересовался тем, как Гальбаториксу удалось победить всех Всадников с помощью всего лишь дюжины предателей?
— Я никогда об этом не задумывался, — признался Эрагон.
— В таких случаях используется несколько способов — ты о них узнаешь впоследствии, — но главный заключается в том, что Гальбаторикс, например, был и является непревзойдённым мастером в искусстве чтения чужих мыслей. Видишь ли, во время поединка волшебников действуют строгие правила, которых должны придерживаться оба соперника, иначе оба погибнут. Во-первых, они не должны прибегать к магии, пока один из участников поединка не подчинит себе мысли другого.
Сапфира уютно обвила Эрагона своим хвостом и спросила у него:
«Зачем же ждать? Когда враг поймёт, что ты проник в его мысли, ему поздно будет прибегать к магии».
Эрагон передал её вопрос Брому, тот покачал головой и сказал:
— Нет, не поздно. Если бы мне пришлось внезапно применить магическую силу против тебя, Эрагон, ты бы наверняка умер, но в те короткие мгновения, что оставались бы тебе до гибели, ты ещё успел бы нанести и мне смертельный удар. А потому, если только кто-то из сражающихся не является самоубийцей, ни одна из сторон не начинает магической атаки, пока кто-то первым не пробьёт мысленную оборону противника.