Эрбат. Пленники судьбы
Шрифт:
Кстати, случайному или стороннему человеку это самое хранилище было обнаружить сложно, почти невозможно. Хорошо, что мы знали, где искать — не просто же так Кисс так долго выспрашивал того охранника… Так, где же оно, то хранилище? Ведь должно быть совсем рядом! Кажется, от этого самого бокового коридора чуть правее…Ага, вот! То самое, что мы и искали — небольшое круглое отверстие в камне.
В руках Кисса, как по мановению волшебной палочки, появились железные штырьки и крючочки. Пока он орудовал ими в нешироком отверстии, я оглядывала коридор. Пока тихо, Хрипуна не видно — я оттащила его подальше в темноту… Но не стоит рассчитывать на то, что все это будет длиться долго — без сомнения, вскоре сюда кто-то заявится…
Ну, Кисс, ну, поторапливайся! Без оружия нам тут делать нечего: хоть что-то, да надо заиметь. В здешних местах появиться с голыми руками — значит заранее обречь себя на поражение. Все же тюрьма — это не то место, откуда можно уйти спокойно и без проблем. В лавке Тритона нам, понятно, никакого оружия не дали, к тому же тюремные охранники по улицам ходили без оружия. Так что единственное, что у нас было — только собственные руки. Конечно, это немало, только вот нам все равно — хоть каким-то оружием, но следует обзавестись обязательно.
А вот Койен… Единственный момент, когда он внезапно отозвался, был тогда, когда я прошлась по сознанию Хрипуна. Тогда предок мне сказал одно — не стоило тебе, мол, это делать… И снова пропал. Не понимаю…
— Готово.
Я обернулась. Кисс открывал дверцу. Надо же, обычная дверца на петлях, но как же умело здесь все сделано: в дверцу с наружной стороны вделан камень, неотличимый от стены… Не зная точно, где находится это самое хранилище, его и не отыщешь, и не подумаешь, что в этой стене может быть спрятано хоть что-то! Прекрасно: пока все идет именно так, как и рассчитывал Кисс.
Так, быстро забрали ножи, кинжалы, боевые цепи, еще кое-какую мелочь… Кисс прихватил меч. А вот и кхитайские шары! Надо же, как повезло! Очень хорошо, что они здесь есть, а то, как говорил все тот же охранник, которого я отправила на Небеса, эти самые шары хранятся не на каждом витке… Если честно, то я на такую удачу и не рассчитывала! Только надеялась, что они, эти самые шары, тут окажутся… Прекрасно!
Я забрала все четыре кхитайских шара, что находились в хранилище — два мерцающих и два ослепляющих. Тоже, скажу я вам, далеко не самая безопасная вещь на свете. Кандалы и цепи нас не особо интересовали, да и не стоило таскать с собой такую тяжесть.
Что было куда важнее — так это связка ключей, находившаяся в хранилище. Запасные ключи от камер… Все верно, как и говорил тот охранник — на каждом витке, в хранилищах, находится запасной комплект ключей от всех камер, находящихся на этом самом витке. На тот самый всякий случай…
Замечательно, ключи есть! То, что надо!
Пошли по коридору, осматривая каждую из дверей по обе стороны. По словам все того же охранника, упокой Небеса его темную душу, над дверью в камеру Мариды один из каменных блоков по цвету куда более светлый, чем все остальные. Просто как пятно на стене. Надо сказать, неплохая примета. Так, кажется, вот эта самая дверь…
Кисс быстро перебирал ключи. Вставил первый, второй, третий… Все не то! А у меня все больше появлялось ощущение нереальности происходящего. Непонятное чувство… Другое дело, что нам уже некуда отступать…
Четвертый по счету ключ подошел, и дверь распахнулась почти беззвучно. Что ж, — невольно подумалось мне, — что ж, надо похвалить тех охранников, что работают на этом витке: за порядком следят, все петли и замки смазывают вовремя.
Крохотная камера, во всю длину которой была протянута узкая лежанка из плохо обструганных досок. Впрочем, лежанка была единственной мебелью в этой камере. В углу — отверстие для стоков, под потолком — узкая щель, через которую в камеру приникал воздух и солнечный свет.
Старая женщина, сидевшая на лежанке, повернулась в сторону открываемой двери, подслеповато щурясь и чуть прикрыв глаза рукой от света факела, слишком яркого после полутемной камеры…
В первый момент я не узнала в этой изможденной, чуть живой старухе прежнюю Мариду, ту, которую помнила, и у которой хватало сил и бодрости на многое. А сейчас передо мной сидела невероятно исхудавшая, совершенно седая женщина, можно сказать, древняя, бабка. Но вот то, как она прикрыла свои глаза от света факела…Это жест был мне хорошо знаком: Марида всегда держала ладонь чуть наискосок, и к тому же на тыльной стороне ее ладони была белая полоса от старого шрама…
Однако и старая ведунья в первый момент не узнала меня.
— Марида!..
— Кто это? — а голос у нее, хоть и надтреснутый, но все еще твердый.
— Марида, это же я, Лия! Неужели ты меня не узнаешь?
Я присела перед ней, и женщина внимательно всмотрелась в мое лицо. Я увидела, как ее зрачки расширяются от удивления.
— Лия?! Всеблагой… Нет… Не может быть…
— Еще как может!
— Погоди…
— Да я это, я!
— Но… Как же это… — кажется, бывшая королева никак не могла поверить тому, что видит меня перед собой. — Как ты тут оказалась?!
— Марида, ты идти можешь? Пошли!
— Куда?
— Как можно дальше отсюда! Так ты идти можешь?
— Да, пожалуй… Лия, это действительно ты? — судя по голосу, старая королева была потрясена до глубины души. И еще в ее голосе были отчетливо слышны нотки недоверия.
— А кто же еще? Вставай, пошли! — я пыталась было взять женщину за руку, но та отвела мою ладонь в сторону.
— Погоди немного…
— Что такое? Марида, нам надо торопиться! Время дорого!
— Лия, помнишь ту рубашку, что сшила мне этой зимой?
— Марида, какая рубашка, о чем ты говоришь?! Нам надо быстрей уходить отсюда!
— Та самая, которую ты сшила мне на праздник перелома зимы. В этом году… Вспомни, какого она была цвета? Мы с тобой еще из-за названия поспорили…
— Высокое Небо, при чем тут это?!.
— Ответь!
— Ну, ты, помнится, назвала этот цвет коралловым, а я… Бред какой-то!
— Еще одно… Мы с тобой этой весной говорили о цветах…
— Марида!..
— Погоди… Что я тебе тогда сказала? Ну, когда мы заговорили о цветах?