Эргай. Новая эра земли
Шрифт:
– Но ведь... ты гораздо сильнее, мог бы на них воздействовать.
– Нет. В том-то и дело, Саш, что ловушка была продумана до мелочей. То место, где это происходило - энергетический распределитель. Этакий аналог электростанций. Там напряжение внешних энергий такое, что в разы увеличивает любое воздействие. Потому у меня быт выбор - или я применяю дар, и этим убиваю всех солдат, пришедших меня ловить. Или сдаюсь.
– Получается, что эти твои бывшие сподвижники просто хотели таким образом сломать твои принципы? Думали, что ты не сдашься военным?
– Они не ожидали, что
– Потом... их поймали. Всех, кроме одной единственной девушки - «тени», которая смогла сбежать - Джен. Меня после нескольких месяцев разбирательств осудили на пятнадцать лет службы на благо Союза. Остальных казнили. Повезло только Мирель. Во время суда выяснилось, что она беременна. От меня. Мой отец не позволил убить ещё не родившегося внука. Даже добился для несостоявшейся невестки лучших условий заключения под стражей. Ей выделили отдельный охраняемый домик. До рождения малыша она должна была жить там, а вот потом...
– Что?
– спросила, слушая его, как завороженная.
– После родов её приговор тоже должны были привести в исполнение. Ребёнка бы забрала моя семья. Но за месяц до родов Мирель сбежала. И благодаря дару «тени» найти её не удалось.
– А Мика она родила на Земле?
– Да. Она пряталась здесь. А когда мальчику было пять с половиной месяцев, отдала его тем, с кем жила по соседству - чете Вяткиных. Потом улетела и снова примкнула к рядам сопротивления. Продолжила жить так, как жила до встречи со мной, только стала куда агрессивнее.
– А ведь она могла бы остаться на Земле с Миком. Её бы здесь не нашли, - проговорила я тихо.
– Жила бы себе спокойно. Растила сына.
– Могла бы. Но выбрала для себя другой путь. Ей не нужен был ребёнок. Она и забеременеть хотела только для того, чтобы я никуда уже не делся из их организации. Соврала мне, что сделала противозачаточную инъекцию. Вот только о своей беременности она сама узнала уже после ареста. Второй же раз её поймали чуть больше семи лет назад. По иронии судьбы, отличились ребята из моего отряда. И я лично присутствовал на допросе. Там же она бросила мне в лицо, что её сын родился мёртвым - не вынес родства с таким предателем, как я. Она тогда вообще много чего говорила. Но сейчас это всё в прошлом, как и сама Мирель.
– Ладно. Забудем о ней, - я вздохнула, ища тот вопрос, который бы смог увести нас от этой больной для Али темы.
– Тебе известно, как в ряды сопротивления попал Рис?
– Известно, - задумчиво кивнул Гай.
– А сам он тебе, значит, об этом не рассказывал? Несмотря на ваши... очень близкие отношения.
При этих словах взгляд Алишера стал непривычно, даже устрашающе колючим. А я вдруг осознала одну простую истину: он знает, что было между мной и Дарисом. Знает... и его это явно злит. Но прошло мгновение, Гай медленно выдохнул и снова притянул меня ближе, будто стараясь доказать самому себе, что сейчас я с ним, и никуда уходить не собираюсь.
– Али, мы с Рисом - друзья. Не больше. Но то, что было... никуда теперь не выбросишь. Это прошлое. Оно есть. С этим нужно как- то жить.
– Я понимаю, Саш, -
– И верю тебе. Просто вся эта ситуация вызывает крайне неприятные эмоции, которые меня бесят. Но давай закроем эту тему. Ты спрашивала, как Дарис попал в сопротивление?
– Да, - кивнула, радуясь, что он сам решил оставить наше с Рисом прошлое в прошлом.
– По глупости, - ответил Гай.
– Он очень тепло относился к Мирель. Можно сказать, что именно она была его первой возвышенной юношеской любовью. Когда она беременная сбежала, Рис искренне радовался. А спустя три года узнал из новостей, что её поймали и казнили. Это стало для парня ударом. Он поругался с отцом, даже с мамой. Устроил им настоящий скандал, а потом перевёл куда-то на теневой счёт все свои деньги, коих у него имелось немало, и пропал. А через несколько дней родителям сообщили о его гибели.
– Это он мне рассказывал, - вспомнила я.
– Говорил, что именно Джен помогла ему спрятаться, а ещё с её помощью он нашёл умельца, который извлёк из его тела чип.
– Раньше аристократам чипы не вживляли, - с грустной иронией проговорил Гай.
– А после случая со мной - начали. Тогда, помню, был знатный скандал в Совете Союза.
Он довольно хмыкнул. Я вообще заметила, что он не особенно жалует представителей этого самого Совета, хоть и не говорит этого прямо.
– А как отреагировали твои родители на новость о том, что Рис жив, но его будут судить?
– спросила, привалившись к Гаю плечом и рассматривая игру языков пламени в камине.
– Предсказуемо, - хмыкнул Алишер.
– Уже вылетели сюда. Отец подключил все возможные связи, и если нам повезёт, то слушание дела Дариса сделают открытым, и решение по его делу будет принимать расширенный судейский состав. Это даст нам шанс избежать казни. Меня в своё время спасло именно это. Если бы тогда решение принимали за закрытыми дверями обычные судьи, я бы сейчас рядом с тобой не сидел.
– Одного не пойму: как, имея приговор, ты умудрился стать лейдом, да ещё и командующим?
– спросила я, снова посмотрев ему в глаза.
– Я шёл к этому не один год, - развёл руками Гай.
– Просто, Саш. в моей природе - отдавать приказы, а не подчиняться. Потому и старался сделать всё, чтобы получить продвижение по службе. А теперь, видишь, и арлейдом стал.
– Ты ещё про какую-то заманчивую должность намекал, - припомнила я наш разговор в больнице.
– Точно, - улыбнулся Гай.
– Но пока решение ещё не принято.
– Почему?
4
– Земле нужен толковый наместник. В Совете предлагают назначить на эту должность меня, и сделать её наследственной.
– И ты против?
– не поняла я его настроя.
– Нет, - улыбнулся Алишер.
– К том}' же, при этом назначении остаток моего срока по приговору аннулируется. Так что я только «за». Здесь дело в другом: для наместника его планета - дом. Он следит за порядком в этом доме, делает всё для его благополучия. Но по традициям Союза, хозяином планеты может быть только тот, у кого есть семья. Свой клан. Когда наместник один - это временная должность.
– То есть, чтобы получить это назначение, тебе нужно жениться?