Эргоном: Час ассасина
Шрифт:
— Ваша Милость! — завопила Арина, тоже устремляясь ко мне, но на шею не бросилась, а принялась ловить питомцев. — Тихо вы! Что за хулиганство! А ну, немедленно прекратите! Как вы себя ведёте?!
Она подхватила мелкого, прижала к груди, и шушик сразу успокоился.
— Чем это вы заняты? — спросил я, проходя по галерее.
— Общаемся, — ответила, семеня за мной, Арина. При этом она старалась уклониться от языка питомца, который так и норовил достать до её лица. — Перестань! Сиди смирно!
Мать прыгала теперь вокруг девочки и возмущённо повизгивала, требуя опустить мелкого на пол.
— Это же язык глухонемых? — уточнил я.
— Ага! Мы иногда практикуемся. Чтобы не забыть. Хотите и вас научим?
Я сел на край дивана. Девчонки дружно опустились напротив. Арина, наконец, вернула щенка матери, и шушики помчались в другой конец галереи, обмениваясь разнообразными звуками и толкаясь.
— Откуда вы его знаете? — спросил я.
— Наш брат, Паша, родился глухонемым, — ответила Глаша. — Нас учили, чтобы мы могли с ним общаться. Мы часто практиковались с ним, пока он… не погиб.
— Вот как.
— Ага, — кивнула Арина. — Прикольно. Никто тебя не понимает. Кроме глухонемых, ясное дело. Мы называли это нашим тайным языком. Конечно, это не то же самое, что ахерати, но всё равно интересно. Так вас научить?
— Не надо. Я его знаю.
— Откуда? — удивила Асо. — Кто вам его показал?
— Моя… Неважно. Ты упомянула об… ахерати?
Девчонка кивнула.
— Ну, да. Он же тоже секретный. Правда, им владеют только члены рода. А жестами глухонемых могут обмениваться все. Просто их почти никто не учит. А зря, ведь на жестуно можно общаться абсолютно всем людям, независимо от того, какой язык у них родной.
Язык рода. Впервые слышу.
— Можете показать свой ахерати?
— Конечно, только переводить его нельзя. Вы не должны его знать.
— Понимаю. Только для Пешковых?
Девочки серьёзно кивнули.
— Того, кто раскроет его секреты чужаку, ждёт смерть! — страшным шёпотом сказала Арина.
— О, я не хочу, чтобы вы из-за меня умерли. Но ведь, наверное, есть записи?
Мои гостьи переглянулись и вдруг рассмеялись.
— Вы шутите, господин барон! — проговорила Арина. — Какой же он тогда был бы тайный?! Его передают родители детям. Никаких учебников не существует.
Логично. Значит, ахерати Скуратовых мне никогда не узнать. Но можно создать его заново. На основе языке глухонемых, которому научила меня сестра, царствие ей небесное. Моя светлая малышка, так рано ушедшая из жизни. Полина учила меня, чтобы я мог говорить с ней. С тех пор, как она умерла, он мне так ни разу и не пригодился. Наверное, я уже основательно подзабыл его. Надо бы вспомнить.
— А знаете, я передумал. Пожалуй, мне не помешает практика. Не нужно показывать свой ахерати. Давайте лучше поговорим на сурдоязыке.
— Правда?! — обрадовалась Арина. — Как здорово! Мы сможем общаться с вами втроём! И никто не узнает, о чём!
Около получаса мы обменивались жестами. Как я и думал, многое стёрлось из памяти. Зато я вспоминал сестру. У них с Ариной было что-то общее. Непосредственность и открытость, наверное. В какой-то момент я понял, что уже больше думаю о Полине, чем о сурдоязыке. Девочки это тоже заметили.
— Вы сбиваетесь, господин барон, — строго сказала Арина. — Будьте внимательней.
— Наверное, просто устал. С непривычки. Думаю, мне нужен перерыв. Спасибо за урок, ещё попрактикуемся, но в другой раз. Вообще, я зашёл сказать, что завтра у вас представление.
— Правда?! Так скоро?
— Вы не готовы?
Девчонки переглянулись.
— Думаю, готовы, — ответила за обеих Глафира. — Аглая отлично справляется. Нам придётся наблюдать за ней по камерам, как в прошлый раз?
— Именно так.
И никакого звука, естественно. Пешковы не должны слышать, о чём говорят Авинов с сестрой.
— Надо бы провести ещё репетицию, — сказала Глаша. — Генеральную, как в театре.
— Конечно. Если вы готовы, я позову Аглаю.
За следующий час мы трижды прогнали сценку. Без слов, разумеется. Я поздравил всех участников с тем, что они отлично справляются, а затем забрал Падшую в кабинет, чтобы отработать речь. Нужно было ещё сделать девушке хрипловатый голос, ведь по легенде её связки пострадали во время покушения. Так что день прошёл в хлопотах. А после ужина, на который повар подал спагетти с сочными отбивными, я уединился и принялся составлять тайный язык своего рода. Дело непростое и долгое. За основу я взял жестуно, но это лишь служило подспорьем. Очевидно, что создание ахерати Скуратовых займёт не один день. К счастью, не требовалось придумывать обозначения вообще всех слов. Тайный язык нужен для обмена самыми важными фразами. Так что можно зашифровывать в символы целые предложения. Первым делом я составил список того, что может понадобиться в экстремальных ситуациях. Так сказать, боевую часть. Затем — фразы, которые потребуются во время переговоров. Получилось не слишком много, но и немало. Неделя точно уйдёт, а то и больше. Ещё и самому придётся всё это выучить. Плохо, что не с кем практиковаться: пока что я единственный представитель рода Скуратовых. Но ничего. Рано или поздно это изменится. Будет, кого научить. Первыми, очевидно, станут мои будущие супруги. Ну, а там уже и дети подтянутся. Надеюсь, это тело не бесплодно. Вообще, не мешало бы провериться. Мало ли.
Спать я отправился рано. Завтра важный день, нужно быть в форме. Надеюсь, всё пройдёт, как по маслу, и Владимир Авинов из врага превратится в моё оружие.
Глава 49
Встречу «сестра» назначила на восемь вечера в гостинице «Розарио», принадлежавшей нашему клану. Находилась она на территории барона Маргасова. Никаких проблем с прибытием не возникло. Да и с чего бы? Мы приехали заранее, инкогнито, и заняли номер. В соседний был приглашён Авинов, и там находилась только Аглая. Она с Пешковыми ещё раз прогнала сцену — уже на новом месте, чтобы учесть планировку, размер комнаты и расстановку мебели. Больше репетировать не стали, чтобы не тратить Живу. Пусть лучше останется на премьеру.
Авинов прибыл за пять минут до назначенного времени. Скорее всего, он наблюдал за гостиницей и ждал приезда сестры. Конечно, не дождался и решил, что Наталья заняла номер накануне или вообще живёт в «Розарио» с самого приезда в город. Был Владимир не один: его сопровождал азиат-телохранитель. Поднялись они на этаж вместе. Обо всём этом нам сообщало наружное наблюдение, частично расположившееся в машине на улице, а частично — в холле гостиницы. Так что мы точно знали, кто явился и когда. Предупредив Аглаю, засели перед монитором, на котором было изображение из смежного номера. Когда раздался стук в дверь, Падшая встала и впустила посетителей.
Объятий не было. Авинов поклонился, а затем вдруг опустился на одной колено. Похоже, такое у них в клане было приветствие. Аглая, умничка, не растерялась и положила руку на голову «брату». Слава Богу, не ту, которую Наталья потеряла. Вместо неё у оригинала был протез.
Я замер, наблюдая за участниками спектакля. Первый физический контакт -важный момент. Иллюзия не дрогнула, Авинов ничего не заподозрил. Когда он встал, Аглая указала на кресла возле окна, и они прошли туда. Девушка прихрамывала, как и полагалось по роли. Азиат же вдруг поклонился и что-то сказал. Ага, отпросился в туалет. Хочет проверить, нет ли ещё кого в номере. Он вышел, но вскоре вернулся и занял место возле двери. Садиться не стал. К тому времени Авинов уже беседовал с «сестрой». Слова слышно не было, как я уже говорил, но я примерно представлял ход беседы. Наталья рассказывала брату, чем занималась в изгнании. Вкратце, разумеется. Пришлось сочинить целую историю, но встреча была задумана не ради неё, так что в детали Наталья не вдавалась. К тому же, не к лицу суровой воительнице долго жаловаться. Затем перешли к рассказу Авинова. Он болтал минут пять. Наверняка поведал о своих последних приключениях. Наталья слушала, не перебивая. Худощавая, очень серьёзная и довольно красивая, с татуировкой черепа на скуле — иллюзия была совершенной, но длиться вечно не могла. Нужно было переходить к сути. Я взглянул на Пешковых. Они сидели, сосредоточенно глядя в экран. Мы условились, что девочки предупредят, когда почувствуют, что пора закругляться. Пока всё шло хорошо. Они здорово развили свои способности за последнее время.