Эргоном: Последний ассасин
Шрифт:
— Вроде, нет. А что?
Ещё несколько шаров отправились в ловушку.
— Меня пригласил барон Пешков на именины дочери.
— Так, и при чём тут я?
— Хочу тебя попросить составить мне компанию.
Аня опустила руки. Поправила волосы, перехваченные повязкой.
— Слушай, я, конечно, не против. Но ты уверен, что тебе нужно появиться там в моей компании? Все ведь решат, что мы пара. В смысле — что меня тебе уже сосватали.
— Это и неплохо.
— Да? — княжна прищурилась. — Почему это?
— Не хочу, чтоб меня атаковали свахи. Пусть поборются за мою руку и сердце.
Девушка усмехнулась.
— Ну, ты и фрукт! Хотя, наверное, это правильно. Отчасти. Вот только вряд ли кто-нибудь станет конкурировать с нашим родом. Как бы тебе не остаться без кандидаток.
— Ну, так я и не спешу под венец. Три года ещё в запасе.
— Хм… Ну, да.
— Тебя ещё что-то смущает? Может, у тебя есть жених, и его это скомпрометирует? В таком случае, конечно, я просьбу снимаю.
Заодно выясним, находится ли Аня в числе этих самых кандидаток. Хотя бы теоретически. Впрочем, зачем Шуваловым родниться со Скуратовыми?
— Нет, не в этом дело, — проговорила, глядя в сторону, княжна. — Видишь ли… Чёрт, эта твоя проклятая амнезия! Извини. Я не должна была так говорить.
— При чём тут она? — прищурился я. — Ну-ка, колись!
— Ладно. Всё равно придётся. Видишь ли, я была помолвлена с твоим братом. Отец хотел выдать меня за кого-нибудь из другого клана, но политической необходимости не было, и он решил… В общем, уступил моему желанию.
Так-так! Выходит, у княжны была любовь с моим родственником. Или просто симпатия? Что-то она не особо переживала, когда его убили.
— Вы любили друг друга?
— Нет. Не совсем. Он любил. А я решила… В общем, что это не такой уж плохой вариант. Извини, что так говорю о твоём брате.
— Ничего. Я всё понимаю.
Не совсем, конечно, но это сейчас неважно.
— То есть, ты опасаешься, что люди решат, будто ты быстро переобулась?
— Вроде того.
— Но ведь смысла был в том, чтобы породниться с моим родом, верно?
Девушка кивнула.
— Ну, да. Получается, так.
— Тогда нет никакого противоречия. И потом, я ведь живу у вас. Что удивительного, что ты составишь мне компанию?
— Наверное, ничего. Но мне нужно подумать. Обещаю, что дам ответ быстро. Если что, успеешь подыскать замену. Ту же Ильину позовёшь.
— Спасибо. Удачной тренировки.
— Ага, благодарю. Мне ещё часа полтора тут кидаться огнём.
Она пришла после ужина и сказала, что согласна. Но заявила, что мы должны выбрать платье. Новое, в котором она ещё нигде не была. И туфли, ясное дело. Ну, и, наверное, сумочку. Так что на следующий день мне предстоял мучительный шоппинг.
Глава 52
Салтыков, наконец, вышел в школу. После первого же урока подошёл к Артёму в компании дружков и ещё кучи народа — наверное, своих одноклассников и тех, кто явился поглядеть на вызов. Меня демонстративно игнорировал.
— Господин Елагин, — слегка насмешливо поклонился фиолетовый. Волосы у него были зачёсаны так, чтобы прикрывать пожелтевший синяк, но всё равно было видно, что половина лица другого цвета. — В связи с нанесённым вами при свидетелях оскорблением требую удовлетворения.
Артём коротко кивнул.
— Готов дать вам его в любое время.
— Отлично! — Салтыков растянул губы в злорадной усмешке. — Как насчёт завтрашнего утра? Заодно на уроках не придётся скучать.
— Как вам будет угодно, — ответил Артём. — В шесть?
Фиолетовый кивнул.
— Да. На заднем дворе, где тренировочная площадка.
Ясно: хочет собрать зрителей. И явно не сомневается в победе.
— Я буду, — сказал Артём. — Кто распорядитель?
— Как вам угодно. Но я предлагаю Степана Юрьевича. Чтобы потом не было вопросов.
Артём кивнул.
— Возражений не имею.
Салтыков отвесил полушутливый поклон и удалился, гордо задрав подбородок.
— Хорошо, что судить будет завуч, — сказал Кирилл. — Он не допустит нарушений.
— Это не имеет значения! — махнул рукой Артём. — Виктор гораздо лучше меня владеет мечом. У меня шансов нет.
— Не унывай, — проговорил Кирилл, хотя было видно, что он и сам уже мысленно прощается с приятелем. — Мало ли, как обернётся.
В столовой обсуждали вызов. Многие подходили к Артёму, желали удачи. Но большинство просто ждало завтрашнего зрелища. Я не сомневался, что вся школа собирается прийти поглазеть, как одного из учеников продырявят. Хлеба и зрелищ, как говорится.
— Может, тебя потренировать сегодня? — предложил Павел Артёму. — Покажу пару приёмчиков. Вдруг пригодятся.
— Виктор наверняка ещё не в форме, — сказала Женя. Она сидела рядом со мной, хотя до этого всегда располагалась напротив. — Вряд ли он сумеет выложиться по полной.
Разговоры в таком духе продолжались, пока Артём не восстал, потребовав, чтоб его перестали поддерживать.
— А то чувствую себя, как на собственных поминках, — проговорил он, попытавшись улыбнуться.
Вышло неубедительно.
А после четвёртого урока Салтыкова увезли на скорой с подозрением на отравление. Это вызвало переполох. Ученики мигом поделились на тех, кто считал, что он вернётся, и поединок состоится, и тех, кто убеждал остальных, будто фиолетовый прикинулся больным, что не драться, а вызов бросил для виду.
— Повезло тебе, — тихо сказала Артёму Аня. — Как минимум, отсрочку получил.
— А толку? — вздохнул тот. — Выпишут его через пару дней.
Однако уже вечером стало известно, что сын барона Салтыкова скоропостижно скончался от неизвестной кишечной инфекции. Об этом даже в новостях объявили, о чём мне сообщила Маша.