Ермак. Революция
Шрифт:
Старейшины пуштунских племен поддержали его согласным гулом. Зато некоторые князья недовольно поморщились.
— Предлагаю голосовать. Кто за то, чтобы принять в подарок оружие от Белого царя? — продолжил Ахмад-хан и поднял вверх свой посох.
Было бы странно, если бы кто-то проголосовал против. Получить столько винтовок и патронов к ним на халяву. В России списанные берданки после небольшой переделки продавались, как охотничьи ружья, и они шли по восемнадцать рублей, а патроны с бездымным порохом стоили по десять рублей за сто штук. Вот и посчитайте стоимость только первого подарка, где большинство винтовок
— Кто за то, чтобы разрешить войскам Белого царя войти на территорию Афганистана и помочь освободить Кабул? — задал вопрос Ахмад-хан, когда голосование по первому вопросу закончилось.
По этому вопросу единства не получилось. После некоторых уточнений по поводу состава и количества русских войск, это предложение было принято двумя третями голосов.
— Чтобы голосовать по следующему вопросу, попрошу сначала уважаемого Азизулла-хана довести до джирги информацию, которая стала известна только сегодня, догнав его в пути из Кабула, — произнёс Ахмад-хан.
После этих слов, на ноги поднялся один из старейшин и произнёс:
— Насрулла-хан вчера вечером объявил себя новым эмиром Афганистана. Аманулла-хан убит его людьми. Хабибулла-хан по заявлению нового эмира — мертв. В Кабуле английский гарнизон усилен двумя полками сипаев. Это всё.
Ох, какой гвалт тут поднялся. Я выхватывал отдельные слова, из которых становилось понятным, что многие сомневаются в правдивости этой информации, а также возмущаются, почему её не довели сразу в начале Лойя Джирги.
Ахмед-хан поднялся с земли и, повысив голос, попросил тишины. Та энергетика, которая попёрла от этого невысокого пуштуна, сразу дала понять, почему именно он является старейшиной и вождём одного из самых крупных и сильных племен Афганистана — попальзаев — одной из основных ветвей племенного союза Дуррани.
— Уважаемые вожди и князья, если бы эта информация стала известна в начале джирги, мы бы до сих пор обсуждали её и не приняли бы никакого решения, из тех, что уже обсудили и решили, — почти синхронно переводил мне Корнилов речь Ахмед-хана. — Усомнится же в правдивости слов Азизулла-хана — вождя «королевского» племени мухаммадзаи, значит нанести всему племени оскорбление, которое смывается только кровью.
После этих слов наступила гробовая тишина. Племенной союз Дуррани составлял больше одной трети всех пуштунов на территории Афганистана. Дост-Мухамед-хан был из рода мухаммадзаев. Эту информацию до меня быстро довел Корнилов, поясняя расклад сил на джирги.
— Насрулла-хан, объявив себя новым эмиром Афганистана без решения Лойя Джирги, плюнул нам в лицо. Поэтому предлагаю, — Ахмад-хан обвёл окружающих тяжёлым взглядом, — Насрулла-хана эмиром не признавать, а объявить новым эмиром Афганистана Исмаил-хана.
Я про себя отметил, как чётко Ахмад-хан подводил мнения большого совета под необходимые ему решения. Чувствовался огромный опыт управления людьми.
В общем, окончилась Лойя Джирга с принятием и отображением на бумаге следующих решений: объявлена война Великобритании, Исмаил-хан выбран новым эмиром Афганистана, афганцы принимают помощь Белого царя в виде оружия и боеприпасов, русские войска могут войти на территорию Афганистана для помощи в разгроме англичан,
Я тоже поставил на всех экземплярах решения Лойя Джирга, включая и тот, что достался мне, свою печать, которую по совету Корнилова изготовили в Ташкенте и провели приказом по штабу туркестанского военного округа. Бюрократия, однако!
Казалось бы, только сомкнул глаза и заснул, как был разбужен довольно-таки не вежливым тычком в плечо.
— Вставайте, генерал. Англичане сюда идут, — услышал я голос Кубад-хана.
Глава 19. Осада.
Когда слова про то, что сюда идут англичане дошли до моего ещё не до конца проснувшегося мозга, тело начало действовать самостоятельно, по вбитым ещё в Псковской учебке рефлексам. Буквально несколько секунд и я уже полностью одетый, благо спали в одежде, с одним из револьверов Галан Тё-Тё в руке, стоял перед Кубад-ханом.
— Где англичане? — задал я вопрос, пытаясь оставаться спокойным.
— Две тропы, по которым можно подняться в кишлак, перекрыты сипаями. На каждой около двух батальонов солдат и по четыре семифунтовых горных пушек. Прорваться, практически, невозможно. Или с очень большими потерями. К нам идёт офицер-парламентер под белым флагом. Старейшины и князья собираются на площади, — ответил князь и вышел из небольшой комнаты, в которой мы ночевали с Корниловым, заканчивавшим одеваться.
Такие удобства, как крыша над головой, мы получили, как представители Белого царя. Большинство старейшин ночевали под открытым небом.
Когда мы с Лавром подошли к месту проведения вчерашней Лойя Джирга, там уже находилось большинство её представителей из тех, кто был на совете и принимал решения. Остальные быстро подходили. Лица, почти у всех были невозмутимы, но движения несколько дёрганные, что выдавало волнение и напряжение.
Я подошёл к Ахмад-хану, которому что-то докладывал здоровенный, бородатый и вооруженный с ног до головы пуштун. Кроме винтовки Ли-Метфорда тот имел на поясе за кушаком два револьвера, хайберский нож в ножнах и ручка ещё одного кинжала торчала из-за голенища сапога. На его груди перекрещивались два патронташа, с патронами для винтовки и револьверов. Этакий воин-пехливан, ростом почти под два метра, что было для пуштунов редкостью.
Рядом стоял Кубад-хан и ещё несколько, как я понял самых уважаемых старейшин, которые внимательно слушали говорившего. Увидев меня и Корнилова, Ахмад-хан произнёс на очень хорошем английском:
— Вы уже в курсе нашей проблемы, генерал?
— Да, уважаемый Ахмад-хан. Но как англичане узнали об этом кишлаке? И о том, что именно здесь будет проходить Лойя Джирга?
— Всё очень просто. Джирга приглашала на совет Насрулла-хана. О Хабибулла-хане не было никаких известий, а его брат является не только главнокомандующим афганской армии, но эмир несколько месяцев назад назначил его наследником престола вместо своего собственного сына. Мы думали, что Насрулла-хан поддержит нас, но он выбрал другую сторону, предав собственный народ. Убрав руками англичан членов совета, он сможет добиться разлада в племенах, потери единства афганского народа и имеет все шансы, чтобы установить свою диктатуру под протекторатом британцев, — хан замолчал, а несколько старейшин, которые понимали английский язык, согласно закивали.