Эрмитаж памяти

Булатова Елена Ошеровна

И день за днем от ветра свет храню, —

Как хитрый грек, известный всем философ,

Ищу людей. Необитаем остров.

Безлюдье. Рев вдали – то роботы в строю.

И в странной тишине, без голосов людей –

Забитой звуками вне человечья,

Безмолвно вопиет еще живая тень,

И мается душа, безмолвьем изувечена.

(12.12.06)

Дирижабль завтра

Проявился котяра, что хочет, увиваясь, присвоить меня

И теперь, раскрасавец,

спешит мне навстречу бегом.

Прижимаясь, мяучит, к ноге притираясь хвостом –

С рыжей шкурой, огромный и толстый, недавно линял.

Я с котярою рыжим мурлыкать хочу в унисон.

Я чешу, зарываясь в рыжую шкуру рукой.

Он мяучит в ответ, завороженный той колбасой,

Чем когда-то кто-то похожий нарушил его покой.

К рыжей крупной башке невеликие уши прижав,

Хвост трубой уперев, как собственность метит свою.

Я назавтра опять с ним вместе «мяу» спою,

Если завтра опять увижу кота-дирижабль.

(13.12.06)

Смена ракурса

И парочка оленя заваливших

Спокойных волков, рвущих, потроша

Свою добычу. Не искали крыши –

Открыто, не боясь идущих не спеша

Людей по низу каменного склона.

То не в дремучих выдалось лесах

Давным-давно, во время оно –

На обинокленных моих глазах.

Обычный день развернут, как избушка.

Открылся ход в мир параллельных ординат –

Два волка мясо рвут на солнечной опушке,

Бросая на людей холодный взгляд.

(14.12.06)

Пороки гениальных

А что с глазами было у Ван-Гога?

И не астигматизм ли виноват,

Что звезды у него цвели широко,

Переполняя весь небесный палисад.

И у Эль Греко с Модильяни взгляд не здравый —

Тела натурщиков те тянут, как Прокруст.

Художник видит так, и мы не вправе

Излить хулу из ядовитых наших уст.

И я пристроюсь при пороках гениальных,

И у меня глаза глядят ни в склад, ни в лад,

Усиливая свет от самых дальних

Светил, что вырвался мильярды лет назад.

И у меня в глазу свет носится, как шалый,

Что многократно отражаяся внутри,

Как у кота в ночи, усилит самый

Мельчайший квант, примчавший издали.

(15.12.06)

Толчок

Дверь скрипнула, рывком включая запись

Бессмертных нот, квант времени прервав.

Дверь скрипнула, и в храме, озираясь,

Явилась Джильда – призрак в кружевах.

Фантомы – мрачный шут и герцог юный,

Волною звуков схвачены, летят,

Мельканием частот и нот бесшумных

Сметаемы, уносятся, вихрят.

И прощается с землей

Чудных грез волшебный рой.

И скрипит на кухне дверь

Восхищением потерь.

(16.12.06)

К звездам

Ноги бьют воду. И песня Лоретти

В такт попадает гребку.

Где Робертино ангела встретил,

Что отгоняет тоску?

Ноги устали, а руки, как плети.

Час на исходе. Нет сил…

Где-то в мозгу угнездился Лоретти,

Снова мотор запустил.

Тучи наплыли. И шквалистый ветер

Резкую поднял волну.

Звонко поет Робертино Лоретти,

Но не слыхать никому.

Нетормозима поступь столетий,

Шар на орбите в спираль.

Голос хрустально прозрачный Лоретти

Мчится сквозь тернии вдаль

К звездам. И там, за чертой горизонта,

Выйдя из зон стратосфер,

Мальчика песня, тонка и звонка,

Преодолеет химер.

(17.12.06)

Иордань

Тучи выгладили горы

Плоскою подошвой.

Ветер рвется их пришпорить,

Да не тянут ношу.

Затоптались, толстопяты –

С места не подвинуть.

Сыро, мокро, неприятно –

Окопались. Ливень.

Утюгом утюжат ребра

Тощих гор хребтины.

Неизвестно, будет ведро,

Иль зальет долины?

Дождик, дождик, перестань!

Мы поедем в Иордань

Богу молиться,

Христу поклониться.

(18.12.06)

Среда

С зонта бегут ручьи. И тараторит дождь

Скороговоркой по заданью логопеда.

И обрывает враз. И медленный Гипнос

Под крышей крон перемогает среду.

И в гору путь становится длинней,

И ниже клонит нос промокшая одежда.

И лень

Стреножит шаг. И пальцы хлад корежит.

По улицам пустым сливает дождь

Свою безликую и тошную настырность.

И даже найденный счастливый грош,

Блеснув, минутно лишь осветит сырость.

(19.12.06)

Сестра зари

И в розовых тонах – сестрой зари,

Взмахнув крылом гавайской птицы, —

Поутру мне давно не спится –

Лечу я, чудо сотворив.

Пусть зябко – хладен океан,

Но ждет счастливое свиданье

Мне – птице райской с розой чайной.

И тайно сладостен обман.

Опасен вздрог воздушных ям –

Разоблачения нам боком.

Оборони, не будь жестоким,

Мой сон, провидческий обман.

Позволь еще, в последний раз

И боле не молю – покуда –

Увидеть в море острова

И обомлеть виденьем чуда.

(23.12.06)

Потом, потом…

С какой балды, скажи, разумник,

Впадая в детство,

Я, отвергая запах скуки,

Спешу одеться

В брючишки розовых оттенков

Грудной бебешки –

Полуприкрытые коленки,

Цветок на плешку?