Эрна Штерн и два ее брака

Вонсович Бронислава Антоновна

– Мы практику вместе проходили, ты же знаешь - неопределенно ответила я, - а вчера я ему отчет изрисовала и несколько рубашек по швам распустила.

– Да уж, - хмыкнул Марк, - страсти у вас на высоте. За мной так тоже девочка ухаживала, когда мне десять лет было. Она еще колючки чертополоха в ботинки засовывала. Можешь взять на вооружение.

– Ты что думаешь, что он мне нравится?!
– возмутилась я.
– Да я вообще бы предпочла его не видеть! А чертополох у тебя с той поры не остался?

– Мы с Гретой можем сходить

набрать, - захохотал парень. И тут в двери постучал Штаден.

– Время видела?
– поинтересовался он.
– Пойдем.

А куда деваться же? Обещала. И мы направились к нему в комнату, где он выдал мне испорченный отчет и стопку чистой бумаги, и я начала переписывать.

– Эту страницу переделываешь, - сказал он, просмотрев мою работу.

– Почему это?
– возмутилась я.

– Неаккуратно написала, и строчки вон вверх задрались.

– Не буду я переписывать еще раз. У тебя и в таком виде примут, содержание-то сохранилось без изменения, - не согласилась я.

– Не будешь?
– уточнил он.

– Нет, - твердо сказала я.

– Ну что ж, - он провел рукой над своим отчетом, что-то прошептал, и все посторонние рисунки и надписи исчезли. Вот гад!

– И зачем я переписывала?
– хмуро поинтересовалась я.

– В воспитательных целях, чтобы в следующий раз дурные мысли в голову не лезли. Держи рубашки.

– А ты их магией починить не можешь?
– подозрительно поинтересовалась я.

– Даже если бы мог, не стал, - усмехнулся он.
– Ведь куда приятней, когда любимая жена ремонтирует твою одежду.

– Вот и завел бы любимую жену, - предложила я.

– Да вот проблема, Штерн, - многоженство у нас запрещено. Так что пока роль любимой придется исполнять тебе.

– А тебе ведь блондинки не нравятся, - подколола я его.

– Ну если тебя это так расстраивает, можешь перекраситься, - заявил мне барон.
– Только я бы тебе не советовал.

– Почему это?
– поинтересовалась я.

– Ты шей, Штерн, не отвлекайся. А потому, что мне без разницы, блондинка ты, брюнетка или рыжая, ты мне в любом виде не нравишься.

– Вот и не смотрел бы вообще, - пробурчала я, вшивая рукав на его законное место. Все-таки хорошо, что я не порезала рубашки на ленточки, как первоначально хотела, а то что бы я теперь делала? Магией-то я еще восстанавливать не могу!

– Все, - сказала я, сделав последний стежок, - Я пошла.

– Куда это?
– поинтересовался парень.

– К себе, - ответила я.
– Восстановительно-ремонтные работы я закончила, по уговору могу идти.

– По уговору, - ехидно заявил барон, - ты здесь до утра сидишь.

– Штаден, - возмутилась я, - имей совесть! Ведь что обо мне будут говорить, ты подумал?

– А что обо мне будут говорить, если ты будешь шляться с кем ни попадя, и выплывет правда о нашем браке, ты подумала?
– спросил он.
– Короче, ложись вон

на вторую кровать и молчи.

– Сам бы попробовал в корсете поспать, - пробурчала я.

– В чем проблема?
– поднял бровь барон.
– Не хочешь спать в одежде, раздевайся.

– При тебе?
– возмутилась я.
– А ты не обнаглел вконец?

– Дорогая, чего ты возмущаешься?
– расхохотался он.
– Мы ведь с тобой не чужие люди, ты же моя жена.

Да, попытка найти совесть там, где ее никогда не было, позорно провалилась. С тяжелым вздохом я легла прямо в одежде поверх покрывала. Штаден насмешливо хмыкнул, но комментировать не стал.

– Штаден, а почему у тебя соседа нет?
– поинтересовалась я.

– А потому, Штерн, что у ваши мальчики от меня очень быстро сбегают. Боятся. Да вообще в вашей Магической академии штаны достоин разве что только твой Олаф носить, пожалуй, а остальные не мужики, а тряпки.

– А почему, в "вашей", ты же тоже здесь учишься?
– удивилась я.

– А я здесь временно, пока мой папаша в чувство не придет, а то без денег жизнь не очень весела, а местным студентам хотя бы стипендию платят, в отличие от наших.

– А если твой отец так и не надумает тебя спонсировать?

– Так, Штерн, - раздраженно сказал он, - лицом к стенке, зубы сомкнула и ни звука больше.

Когда утром я проснулась, Штадена ожидаемо не было, зато на столе стоял великолепный металлический кувшин с водой, который я аккуратно и поставила сверху на дверь, когда ее прикрывала. Даже если этот гад и не обольется, то, может, хотя бы шишку набьет. И я отправилась на занятия в отличном настроении, которое, впрочем, недолго продержалось. Общих пар у меня с "мужем" не было, так что узнать о результате кувшинной диверсии я не смогла. А вот девицы наши косились на меня и перешептывались. Новость о том, как я спасла Олафа, гуляла по всей нашей академии под номером первым, и это меня совершенно не радовало. После занятий Грета решительно взяла меня за руку и потащила в нашу комнату.

– Нельзя ему все спускать!
– возмущенно сказала она.

– И что ты предлагаешь? Он здесь любого моментально в больничное крыло отправит.

– Вот!
– подняла палец подруга.
– Ключевое слово "здесь". У нас же есть Военная академия!

– Ну уж нет!
– твердо сказала я.

Глава 6

– Улыбайся, - ткнула меня локтем в бок Грета.
– Мужчины любят дур, а серьезное выражение лица сразу наводит мысль о том, что в голове что-то есть. Как бы еще выяснить, что их нашивочки значат? А то нам нужен курс пятый-шестой, не ниже... Молодой человек, можно у вас поинтересоваться, что значат вот эти замечательный полоски и крестики? В самом деле? Ой, как интересно! Значит, у вас второй курс, у пятого крестик с загогулинкой, а у шестого два крестика? Нет, спасибо, в кафе мы не пойдем. Всего доброго!