Эромагия
Шрифт:
— Прекрати!
— Что?
— Прекрати так меня называть!
— Почему? — удивилась Анита. — Шончик — это так вроде ласково… Ну, это… то есть…
— Никогда не называй меня так больше! — Ведьма с удивлением заметила, как покраснело его лицо.
— Ну ладно, ладно… — Она поджала губы. — Тоже мне сэр крутой рыцарь.
Шон не отвечал, с хмурым видом потроша одежду незнакомца.
— Так что ты хотела спросить?
— Что? Забыла, ты меня сбил… Ладно, потом, если вспомню.
Пока они обменивались репликами, на полу выросла колючая дребезжащая груда — ножи разных форм и размеров, металлические звездочки со зловещими отточенными лезвиями, амулеты с костяными рукоятками, граненые камни на цепочках, стянутые медными кольцами пучки перьев, дротики с пышными кистями, кошель с разноцветными шариками и, наконец, несколько золотых монет. Нож, который выглядел попроще остальных, Шон, тихо сопя, сунул за голенище сапога. Аните понравилось изящное алое оперение одного из дротиков, и она приколола его на груди, словно брошь.
— Ты смотри… — пробормотал вдруг рыцарь. — Еще один потайной карман… Слушай, может, ты сама достанешь?
— Что достану?
— Да вот, лежит там что-то… Ага, точно, плоское что-то такое. Может, волшебное? По твоей части…
— Где?
Тремлоу, к тому времени перевернувший незнакомца на живот, ткнул пальцем куда-то в область копчика.
— Вот здесь.
— Где здесь? — не поняла Анита.
Шон почесал затылок.
— На жо… то есть за подкладкой на штанах сзади у этого человека потайной карман, и в нем что-то лежит.
— Ну так при чем тут я? Доставай!
Тремлоу присел на корточки, извлек из голенища нож и взрезал плотную черную ткань.
— Ну и как? — спросила Анита, когда он осторожно просунул в надрез пальцы, при этом отвернув от незнакомца лицо и глядя на стену. Ведьма помимо воли ухмыльнулась, закусив нижнюю губу.
— И нечего смеяться, — буркнул Шон. — Признаюсь — боязно мне.
— Этот человек, наверное, спрятал самое ценное в место, которое бережет пуще зеницы ока, — предположила ведьма.
Шон с напряженным лицом просунул в надрез ладонь до середины и зашевелил пальцами, пытаясь ухватить то, что лежало в потайном кармане.
Анита посоветовала:
— Глубже, глубже давай. Так не ухватишь.
Шон нахмурил брови, грозно сверкнув на нее глазами.
— Попробуй обеими руками, — продолжала насмехаться она. — Ловчее выйдет…
Человек вдруг шевельнулся. Тихо застонав, повернул голову, и ведьма увидела, что мутные глаза его стали осмысленнее. Изогнув шею, незнакомец заглянул себе за спину — глаза округлились, он что-то испуганно выкрикнул… Анита расслышала неразборчивое «Не трогай!». Тремлоу вновь ударил его рукоятью по затылку, и незнакомец затих.
Шон выпрямился, сжимая в руках маленькую, затертую от частого употребления брошюру.
— Только и всего… — разочарованно протянула Анита.
Он принялся листать книжечку, и ведьма сунула голову ему под руку, чтобы разглядеть. Вся брошюра оказалась убористо исписана непонятными каракулями, на обложке — под названием, также выполненным незнакомыми значками, — мелким шрифтом значилось «Памятка гендерного чародея». Ни единой буквы более прочесть не удалось, за исключением подписей к двум картинкам. На одной изображалось что-то круглое, а подпись гласила: «Венец Страсти». На другой что-то продолговатое — «Жезл Страсти». Растерянно хмыкнув, Шон положил книжку в карман.
— Ты что-нибудь понимаешь?
— Не очень-то.
— Я тоже. Идем за ними?
Знакомым путем они спустились к темнице. Внизу дрожь почти не ощущалась.
— А здесь есть засада? — поинтересовалась Анита, разглядев дверь в подземелье. — Что утверждает воинская наука?
Шон пожал плечами — воинская наука, должно быть, молчала.
— Тогда я попробую на всякий случай еще раз, — решила ведьма.
Она старательно зажмурилась, простерла ладони к двери, зашептала… и ничего не произошло.
— Знаешь, — произнесла Анита после паузы, — на этот раз почему-то не получилось.
— Да ну? — удивился Шон. — А я-то думаю, что ж такое, почему ничего не происходит?
Ведьма покосилась на него — рыцарь стоял с совершенно серьезным лицом. Ну точно, лучше бы он был глупее. А то теперь сарказм начался… Анита ничего не имела против сарказма, но предпочитала, чтобы он исходил от нее, а не был на нее направлен.
— Что-то здесь, в подвале, мешает моей магии, — надменно разъяснила она. — Странное дело, впервые с таким сталкиваюсь…
— Впервые, да? Ладно. За дверью лестница, а на лестнице вряд ли будет засада. Хотя, слышишь, вроде там говорит кто-то…
Подкравшись к дверце, они прислушались. Изнутри и вправду доносился голос.
— Ищите, ищите! — требовал он. — Где-то здесь Жезл! Рядом он, неподалеку, чую, чую близость его… О-о, сверкающее великолепие, как же я его чую! Какой душевный подъем, какой наплыв трепетной мощи от одной близости его!
Анита вздрогнула — из стены вдруг вылупились зеленовато светящиеся в полумраке силуэты, увеличились, стали объемными… и вскоре три призрака величественно поплыли под потолком. «Они от нас прячутся, маменька, — подзуживал призрак поменьше. — Должно быть, сызнова за кем-то волокутся…» Троица пересекла коридор и канула в дальней стене. Голос, бормочущий: «Непременно отыщем его. Я еще не закончила беседу с этим человеком…» — стих.
Из подземелья донесся хор воплей:
— Вот он! Хватай!
— Кто? Жезл?
— Не Жезл, дубина! Мосин! Вон, вон! В угловой камере засел, гад!
Голос великого лорда что-то невнятно забормотал в ответ, но сразу же его заглушил другой:
— Изменник! Постыдный негодяй! Мерзкий лиходей! О, сколько зла в тебе, сколько предательского коварства! Мы доверили тебе величайшую святыню Братства, Жезл Страсти, пагубный для колдовства ведьм! Мы помогли тебе захватить власть в королевстве, а ты, отщепенец-ренегат? Вместо того чтобы превратить страну в плацдарм Братства и совместными усилиями уничтожить Лайл-Магель, задумал отколоться от нас?! О, демонический обман! О, лживая неискренность! Ты предательский изменщик, Валдо Мосин, самозваный лорд!