Эромагия

Левицкий Андрей Юрьевич

— Ага, я вижу, как ты разрумяниваешься, когда он рядом, — вставила ведьма, но Тремлоу проигнорировал ее слова.

— …Чародеям из Братства он не должен достаться.

— Но все равно — быстро все как-то очень происходит.

— Быстро, — согласился рыцарь. — Даже времени подумать не было. А теперь время есть. Кардамуд собирается в заброшенный храм, к своей Мелоните, хочет там… вернуться к супружеской жизни. А нам что делать? Отобрать Жезл? Не знаю, не знаю… Пока что он вежлив и добр, но…

— Жезл и сейчас с ним, — напомнила Анита.

— То-то и оно… Не уверен, что смогу

с ним справиться. Доспехи хотя бы какие-то, оружие получше. А так, как сейчас… Нет, не выйдет, пожалуй.

— Дался нам вообще этот Жезл! — сказала Анита. — Пусть забирает его себе.

Она положила ладонь Шону на колено.

— …Да и голоден я, — продолжал рыцарь, не слушая ее. — Мяса бы сейчас, поджаренного…

Рука ведьмы сама собой скользнула выше, и Анита прижалась к Шону теснее.

— А ведь дракон может не скоро вернуться, — сказала она. — Может, только к утру…

— Поджаренного, но с кровью. Говядины… нет, лучше свинины! Да пожирнее…

— Представляешь, до утра-то еще вон сколько времени…

— И картошки с лучком…

— Луна какая красивая светит…

— Топленое масло, сыр…

Анита заглянула в его задумчивое лицо — в глазах рыцаря плавало два окорока.

— Ах ты! — Она стукнула кулаком по колену и возмущенно отодвинулась.

— Что? — Тремлоу наконец вспомнил о ведьме. — Ты чего?

— Чего? Того! — Задрав нос, она отвернулась.

И увидела смутное движение среди ветвей.

Через мгновение поляна наполнилась чародеями в черном. Завывающие фигуры спрыгнули с деревьев, взлетели, будто подброшенные пружинами, из кустов, вынырнули из окружающего мрака, скача и дергая конечностями.

Шон попытался ухватить одного из них, но противник, кувыркаясь, упрыгал в ночь, зато по бокам возникли две новые тени — и тоже завертелись, подвывая тонкими голосами, наводя чары.

Рыцарь стал размахивать мечом. Колдуны скакали и извивались, выбрасывая то руку, то ногу в сторону Шона, но неизменно держась на приличном расстоянии. Анита, стараясь держаться за спиной спутника, тщетно перебирала в памяти заклинания, предназначенные непослушным детям, — ни одно не годилось сейчас. Вспомнив о подобранном в замке дротике с алой кисточкой, ведьма выдернула его из платья и швырнула в колдунов. Взвыв, дротик описал крутую дугу и улетел вверх, мгновенно скрывшись в звездном небе.

Тут Шону наконец удалось схватить зазевавшегося чародея за шиворот. Подтянув врага поближе, рыцарь обрушил кулак на обернутую черной косынкой голову. Но за мгновение до этого чародей провернулся в руках Тремлоу, кувыркнулся, расставив согнутые в коленях ноги, и удар пришелся не по голове, а с другой стороны. Чародей воткнулся головой в мягкую землю, извиваясь всем телом.

Возвратился дротик с красным хвостом, пролетел перед Анитой, кувыркаясь, исчез в кустах. К Шону с разных сторон одновременно подскочили трое черных, швырнув в лицо рыцаря нечто, рассыпавшееся радужной пылью, отпрыгнули. Шибануло такой вонью, что Анита, едва вдохнув, рухнула на колени, прижимая ладони к лицу. Шон с выпученными глазами и перекошенным ртом бросился к кустам, чародеи настигли его, навалились визжащим клубком, и вся куча мала рухнула в заросли.

Когда

вонь ослабла, ведьма приоткрыла глаза. Двое черных держали ее, стоящую на коленях, за плечи. Из кустов доносилось сопение, возня, глухие звуки ударов и приглушенные взвизги чародеев. В воздухе промелькнул, выписывая замысловатые петли, дротик с красной кисточкой. Анита попыталась вырваться, но черные держали крепко. На миг все стихло… Потом, бешено размахивая конечностями, из зарослей вылетел чародей, пронесся по воздуху и рухнул в костер, подняв тучи искр и серой пыли.

Стало темно. Анита дернулась, но ее сжали еще крепче. Деваться было некуда, и в конце концов она позволила опутать себя серебристо блестящей цепочкой. Кусты зашевелились, показался Шон, также упакованный в кокон из тонких стальных цепей. Его вели три чародея. Выйдя на поляну, они посадили пленника рядом с Анитой и стали приводить в чувство раненых. К удивлению ведьмы, все оказались живы.

Самый рослый из чародеев приблизился и оттянул скрывающую лицо черную маску. В неверном свете разбросанных углей выглядел он чрезвычайно внушительно и зловеще. Некоторое время он разглядывал пленников, затем каркнул:

— Где Жезл?!

Анита вздохнула. Шон тяжело заворочался в цепях, сел и сплюнул кровью.

Чародей поднес ко рту круглый амулетик и закричал:

— Я — Первейший! Первейший! Вызываю «Крылатый Орел»!

Из амулета донеслось шипение и шорох.

— Да, они у нас! Жезла при них нет!.. Нет! Нет!.. И поблизости нет, я бы почувствовал!.. Дьявольское пекло, я бы почувствовал, ощутил бы его! Да, конечно… Спрятали где-то… Что? Да, забирайте нас.

Он убрал переговорное устройство, натянул маску и сквозь прорезь уставился на пленников кровожадно блестящими глазами. Жужжа, над головами промчался дротик с красным оперением, описал сложную фигуру, несколько раз перевернувшись в полете, исчез среди зарослей.

Вскоре где-то далеко раздался низкий гул. Он усилился, листва и хвоя на окружающих поляну деревьях пришла в движение, мелко задрожала вместе с ветками потоньше. Сидеть на трясущейся земле было неприятно, Анита неловко поднялась на ноги вместе с Шоном.

Гул все нарастал. Поляна озарилась льющимся сверху мертвенно-серебристым светом. Задрав голову, ведьма увидела прямоугольное плоское брюхо летучего корабля, озаренное по краям матовыми фонарями.

4

Громадина снизилась и повисла над верхушками сосен. Интересно, подумала Анита, как они собираются опускаться? Но чародейский корабль опускаться не стал, оттуда сбросили веревочные лестницы.

Шон вдруг напрягся, цепи на плечах натянулись…

— Ты что! Ты что! Не надо! — завопил один из чародеев, судя по голосу, более молодой.

— А что? — Шон расслабился, с любопытством глядя на колдуна.

— Эти цепи рвать нельзя! — пояснил тот. — Это очень сильно заколдованные узы.

— Почему нельзя? — вмешалась Анита. Она уже несколько раз попробовала цепочку на прочность, хоть порвать ее и не надеялась, просто любопытно было…

— Да, почему это нельзя? — присоединился Шон.

— Запрещено.

— А… ну, если запрещено…