Эротические истории пенджабских вдов
Шрифт:
* * *
Даже не имея никакого опыта, Никки понимала, что в прямом столкновении она безнадежна. Мысленно прокрутив в голове ролик воображаемой драки, она увидела, как в первые же секунды Кулвиндер могучей рукой прижимает ее к земле. Девушка поморщилась; она проигрывала даже в мысленном единоборстве. Придется прибегнуть к помощи разума. Рассказы, объяснит она, вовсе не предназначались для того, чтобы издеваться над детищем Кулвиндер, кружком, или над ней самой. Эти истории — плод вдохновения
Если эта тактика не сработает, Никки просто заберет папку и уйдет. Чтобы этот сценарий сработал, папка, само собой, должна находиться в пределах досягаемости. Внезапно девушке пришло в голову, что Кулвиндер, возможно, уже выбросила рассказы на помойку.
Поднялся и зашуршал в кронах деревьев вечерний ветерок. Фары проезжавших машин ярко горели, точно чьи-то глаза. Никки свернула в переулок и прибавила шагу, чтобы согреться. В вечерней мгле казалось, будто дома с тускло освещенными крыльцами сиротливо жмутся друг к другу. В кармане у Никки пискнул телефон: сообщение от Шины. «Все женщины по-прежнему хотят заниматься. Есть идеи насчет нового места?»
«Буду решать проблемы по мере поступления», — подумала Никки, засовывая телефон обратно в карман. За занавешенными наполовину окнами гостиной Кулвиндер мигал, словно сирена, телевизор. Никки позвонила в дверь и стала ждать, но никто не подошел. Она нажала на кнопку еще раз, потом заглянула в окно. Отсюда просматривался весь нижний этаж. Прищурившись, девушка увидела кухню: свет включен, на столе стоят стальной чайник и чашка, но людей нет. Никки поежилась от холода. Дождь становился все сильнее. Она натянула на голову капюшон куртки. В противоположность ярко освещенному дому Кулвиндер жилище Тарампал было погружено во мрак.
Никки перешла дорогу и остановилась на краю подъездной дорожки Тарампал. Отсюда она надеялась получше разглядеть дом Кулвиндер, но для этого нужно было подойти вплотную к крыльцу Тарампал. Ясно, что дома никого нет, но от этого было немногим легче. Темная громада по-прежнему угрожающе нависала над Никки, зияющие окна напоминали пустые, почерневшие глазницы. Девушка заставила себя сделать несколько шагов. По крайней мере, крыльцо предоставляло хоть какое-то укрытие от дождя. Никки увидела, что на втором этаже дома Кулвиндер, в спальне, горит неяркий свет. Она прищурилась, высматривая признаки чьего-либо присутствия. В какой-то момент ей показалось, что за окном мелькнула тень, но это вполне могла быть полоса дождя, перемещенная сильным порывом ветра.
«Что я здесь делаю?» — подумала Никки, когда навес крыльца задребезжал под натиском ливня. Даже если Кулвиндер откроет на стук в дверь, каковы шансы, что она спокойно вернет рассказы? Собственно, эти листки не имели никакого значения. Женщины знают свои тексты наизусть. Есть магнитофонные записи. На самом деле девушка хотела поговорить с Кулвиндер. Объяснить появление этих историй. Внушить ей, что женщины, рискнувшие подняться на один тихий бунт, способны объединиться снова, чтобы одолеть несправедливость куда больших масштабов. Сердце и разум Никки пребывали в безумном смятении, после того как она догадалась про почерк Джагги. Ей просто
Никки вынырнула из-под крыльца и снова вышла на дорогу. Сегодня она не будет говорить с Кулвиндер. Еще слишком рано. Пусть женщина остынет; наверное, именно этим она сейчас и занимается. На улице Никки свернула налево, к станции. Без привычного груза рассказов сумка на бедре болталась из стороны в сторону. В окнах горел теплый, уютный свет. Девушка почувствовала внезапную тоску по родному дому. Лил дождь, и Никки вспомнились ее долгие блуждания по городу с мокрым от дождя и слез лицом, после того как она бросила университет. В один особенно дождливый день она и забрела в «О’Райлис», радуясь, что наткнулась на место, где можно переждать непогоду.
Никки остановилась как вкопанная. Паб! Можно продолжить встречи вдов в задней комнате! Прибавив шагу, девушка вытащила на ходу телефон.
— Шина, я придумала, куда можно перенести занятия! В «О’Райлис», где я работаю. По будням вечерами там почти пусто.
— Ты хочешь, чтобы пожилые пенджабские вдовы встречались в пабе?
— Понимаю, вариант не самый традиционный, но…
— Могу себе представить эту картинку!
— Я тоже, — усмехнулась Никки, мысленно видя возмущенную Притам, которая отказывается входить внутрь, и пьяную Арвиндер, качающуюся на люстрах. — Но послушай, Шина, как только мы начнем рассказывать истории, они забудут, где находятся. Главное — продолжать собираться. Возможно, это будет временное прибежище, пока мы не подыщем что-нибудь получше.
— Я могу подвозить пожилых женщин на своей машине, — предложила Шина. — А еще найти подругу, которая согласится везти остальных, и объяснить им, как добираться. Скажи мне, где твой паб, и я все устрою.
— Ты уверена?
— Никаких проблем.
— И еще одно, — проговорила Никки и замолчала. Шине это не понравится. — Возможно, найден способ уличить Джагги.
— Ой, Никки!
— Просто послушай.
И Никки торопливо, пока подруга не успела возразить, рассказала, как было дело со смазанным текстом на заявлении Тарампал.
— А что сказала Кулвиндер? — спросила Шина, когда девушка закончила.
— Она и слушать не захотела! Видимо, была слишком потрясена и разгневана событиями в кружке. Я до сих пор в Саутолле. Отправилась было к ней домой, но потом решила, что стоит выждать немного.
— Если ты рядом с домом Кулвиндер, то и мой неподалеку. Не хочешь зайти? На улице льет как из ведра.
— Было бы здорово, — призналась Никки. — Я на Куин-Мэри-роуд. Тут рядом автобусная остановка и небольшой парк на той стороне улицы.
— Угу-у-у… А! Я тебя вижу.
— А ты где? — Никки прищурилась. Сквозь дождь она различала силуэты людей за окнами домов, но Шины не видела.
— Я через дорогу, рядом с парком. Но, Никки, не останавливайся. Продолжай быстро идти.
— Что происходит?
— Просто иди прямо и на следующем перекрестке развернись.
Никки почувствовала, как от ужаса у нее по телу побежали мурашки, и краем глаза заметила чью-то тень.
— За мной следят? — прошептала она.
— Да, — подтвердила Шина.