Escape. книга 1

Бодлер Алиса

– Это что-то на извращенном, что ли? – в такие моменты я чувствовал себя отвратительно старым, хоть и был ровесников Ив. Я совершенно не понимал, о чем она говорит.

– Зи-Зи, как это грубо и плоско! И вообще, мне все равно как неотесыши вроде тебя характеризуют это, пока такие заказы приносят деньги! – соседка хмыкнула, демонстративно сдув свою челку с глаз. – Хватит обзываться на то, что ты не понимаешь. А то у тебя снова либо черное, либо белое.

Увидев виноватое выражение моего лица, Иви светло рассмеялась и любезным жестом пригласила меня сесть рядом. Мне нравилось быть здесь, в непосредственной

близости рядом с ней, чувствовать приподнятое настроение и вдохновение, с которым девушка бралась за любую работу. Ее спальное место всегда казалось мне более уютным, чем свое собственное.

Эти перебежки в личное пространство подруги начались еще много лет назад, в нашем общем, довольно безрадостном детстве. Нас объединяло схожее прошлое и мрачные обстоятельства, на которые не может повлиять ни один ребенок на свете, как бы сильно этого ни хотел. Ни у Иви, ни у меня не было семьи. Мы росли в учреждении с другими братьями и сестрами по несчастью, время от времени путешествовали по чужим домам, но всегда неизбежно возвращались обратно. Было ли это проклятием именно нашего дома, мы не знали, но на злой рок не жаловались, потому что умели довольствоваться малым. Нас было шестеро, и у каждого по прибытии в общественное заведение был с собой мешок колючих воспоминаний и проблем, которые смогли выкинуть нас из общества на столь ранней стадии жизни. Ив легко делилась своим прошлым с другими, делая акцент на том, что ей пришлось пережить. Она открыто могла говорить о том, что эти испытания сделали ее сильнее, помогли раскрыть талант, научили бороться и достигать цели.

Я, в свою очередь, о причинах, по которым попал в учреждение более пятнадцати лет назад, вспоминать не любил. В голове покоились лишь отрывки, которые я распознавал значительно хуже, чем собственные видения.

Сейчас, спустя время и три года работы с психотерапевтом, на ум приходили лишь редкие теплые моменты тех времен. И все они были связаны с Иви. Например, я постоянно просил ее поменяться кроватями на время моей болезни, хоть и боялся нарушить границу дозволенного. А болел я довольно часто.

Лишь одна ощутимая проблема проследовала со мной сквозь года, и по-прежнему терзала мое сознание. Мне всегда не хватало ощущения безопасности. Куда бы я ни попадал и чтобы ни делал, я не чувствовал себя дома и не знал, как могу это исправить. Я до сих пор не мог отучиться от пагубной привычки произносить одну и ту же невнятную фразу во время сильных эмоциональных переживаний. Это выглядело странно. Для всех, кроме Иви. Я вечно повторял одно и то же, словно пустой болванчик: «Хочу домой». А при мыслях о «доме» в голову приходили странные, пыльные образы, которые не имели ничего общего с тем, что я когда-либо видел в реальности.

К осознанному возрасту я понял, что у меня чересчур богатое воображение и ощущение «дома» я могу создать себе только сам, если хорошо постараюсь. Именно так я научился входить в свои особые состояния и перемещаться по несуществующему миру. По этой же причине меня затягивала именно квестовая индустрия, работая в которой, я априори, находился в альтернативных вселенных и даже помогал их строить. В конце концов, я больше не был ребенком, и никто не мог выдернуть меня из опостылевшей серости одним днем. Да и в детстве – не получилось.

Я старался брать пример с Иви. Теперь мне казалось,

что в этом вопросе она и была той самой нестыдной «подсказкой», о которой вещал мой психотерапевт.

– Мы давно не разговаривали, – Ив заметила то, что я погрузился в себя и последние пару минут не подавал признаков жизни. – Как твой врач, как на работе?

– Не знаю, – я взъерошил копну своих русых кудрей ладонями. – То есть все, как всегда. Константин сказал, что у меня аффективные галлюцинации.

– Это что за зверь такой? – нахмурилась подруга.

– Еще один Фурри, наверное, – я спешно отмахнулся. – Забудь.

– Окей… – блондинка сделала вид, что послушалась меня, но прищурилась, давая понять, что еще вернется к этому разговору. – А как дела у Веселого Боба?

Иви любила придумывать различные присказки к людям и ситуациям. Я думал, что именно таким и должен быть настоящий художник. Рисовать не только красками, пастелью, или чем-то еще, но и мыслями. С ней воспринимать бесцветность окружающего мира было несколько проще, потому что даже глубокий неизменный серый в ее руках приобретал оттенки. А время от времени, при должном старании, у меня получалось увидеть и другие цвета.

– Веселый Боб привел не менее веселого друга с новым заказом, – я вспомнил поведение мистера О, не смог сдержаться и подкатил глаза. – На какой-то дурацкий квест.

– Ну, и чем же он «дурацкий»? – Ив вновь погрузилась в процесс рисования, ожидая от меня рассказа.

– Знаешь, все эти сомнительные творцы… – я сделал паузу, пытаясь понять, как именно могу выделить категорию одержимых учредителей так, чтобы она не пересекалась с тем, что создавала Иви. Потому что ее творчество было действительно содержательным и не имело ничего общего с теми, кто стремился заработать на обыденном, выдавая последнее за что-то гениальное. – Они же правда убеждены в том, что их идея и сценарий – уникальны. И следовать всем указаниям при постройке квеста нужно максимально точно, даже если некоторые элементы невозможно воспроизвести в реальности.

– Сценарий-то дашь почитать? – в голосе подруги звучала львиная доля скептицизма.

– Кстати, – я вспомнил, что давно не проверял мессенджер и посмотрел в телефон. Диалог с О по-прежнему заканчивался на моем сообщении. – Нет, он все еще его не отправил.

– И как же ты можешь знать, что он дурацкий, если даже не читал? – Иви ущипнула меня за плечо. – Зи-Зи, ай-яй-яй!

– Да ну тебя, Ив, – я слегка дернул ее за длинную прядь в ответ, и соседка рассмеялась. – Ноя правда не понимаю, почему файла еще нет. Знаешь, Боб меня так торопил с видео-туром, что я даже не заметил, что свою часть информации заказчик не предоставил.

Иви пожала плечами и продолжила водить стилусом по экрану. Я отполз на другой край ее кровати и, только собравшись отвлечься и посмотреть что-нибудь с телефона, увидел уведомление из ненавистного чата. Невероятно.

– Вот урод! – несдержанно воскликнул я. – Сейчас же двадцать два часа!

– Чего там? – больше девушка на меня не отвлекалась и совмещала наш диалог с работой.

– Да ничего! Вспомнили… – я сбавил тон, чувствуя, что сегодняшним вечером эмоции переходили через все установленные лимиты. – И он появился. Прислал свой файл, как же! Раньше, конечно, не мог. С конца моего рабочего дня прошло уже три часа.