Еще ближе
Шрифт:
— Прости, — сказала я, опуская голову и отступая, но он притянул меня к себе и заставил посмотреть в глаза.
— Ты знаешь, кто я. Ты знаешь, что я люблю тебя. Тебе угрожает опасность. Я не намерен оставаться в стороне в любом случае. Но как вампир еще и не имею права. Быть с тобой теперь — мой долг, Стил.
Снова забарабанили в дверь, и теперь я открыла сразу. На сей раз это был запыхавшийся Берк.
— Идемте. Приехали.
Терн и я схватили куртки и вслед за ним побежали вниз. У подъезда уже ждала машина. Льза отключила энергетическое поле, в котором не было нужды, и на мой телефон сразу посыпались смс-ки. Уже
«Будь осторожна».
Алкоголь моментально выветрился из моего сознания. Я прижалась к теплому плечу Терна и посмотрела в темное окно, за которым мелькали огоньки автозаправок, кафе и супермаркетов. Вот он, час «Х». Вот он — день и час ради которого мы тренировались и проливали пот и кровь. Терн наверняка ощутил мою дрожь, но говорить ничего не стал. Меня не нужно было успокаивать или ободрять. Я знала, на что шла. Знала — и была готова.
Льза попросила водителя включить телевизор, и вскоре мы, затаив дыхание, слушали и смотрели прямой репортаж с места событий.
Вертолет завис над крышей здания, но не слишком близко. Лучи прожекторов плясали вокруг, фигуры и в черном и фигура в белом стояли неподвижно.
— К нам присоединился военный вертолет, но мы все еще надеемся на то, что все решится мирно. Эти люди отказываются отвечать на вопросы и вступать в диалог до приезда представителей Вселенского Совета, но пока не проявляют никакой агрессии. А вот и высшие расы.
Свет скользнул вниз, и стало видно, как по дороге к зданию несутся джипы с эмблемой Вселенского Совета — золотистыми звездами, заключенными в темно-синий треугольник.
— Да, так и есть. К зданию приближается кортеж Совета. Мы надеемся, что ангелам и вампирам удастся разрешить конфликт без жертв… Смотрите!
Над крышей стоящей напротив десятиэтажки вспыхнул ярким светом экран, один из тех, на которых обычно транслировались рекламные ролики. На экране появилась комната без окон, залитая пронзительным ярким светом. В этой комнате, привязанные за руки и за ноги к железным стульям, сидели шесть человек. Все — в белом, с мешками на голове. Я почувствовала, как сердце ухнуло куда-то вниз. Если с демонокровками был Дар, то кто тогда эти люди? Обычные мирные жители, которых снова используют как пушечное мясо?
Я на мгновение закрыла глаза, боясь увидеть страшное, но тут же снова открыла — боясь пропустить.
— Мы видим, что на экране, установленном на соседнем здании, нам показываются какие-то люди. Они тоже одеты в белое, а головы накрыты мешками. Страшное зрелище. Страшное и странное, особенно если учесть, что никаких требований до сих пор предъявлено не было. Но теперь совершенно точно ясно, что речь идет о захвате заложников. Нам остается только ждать реакции Совета. Напоминаем, что сюда уже прибыли его представители.
Автомобили Совета подъехали ближе. Толпа, собравшаяся возле здания, была такой плотной, что советникам пришлось пробиваться сквозь нее, буквально расталкивая людей локтями. К счастью, почти сразу на помощь им пришли сотрудники полиции.
— Разойдитесь! — раздался снизу зычный крик.
— Очистите путь!
Людей стали теснить назад. Я заметила знакомое лицо — это был тот самый зеленоглазый вампир, что присутствовал на допросе Мезп. Он и еще
Прожектор ударил светом в них. Человека с мешком на шее оттащили назад, просто дернув за цепь — так сильно, что он едва не свалился. Один из демонокровок вышел вперед. Это был молодой мужчина с волевым лицом. В его руках не было оружия — у них его вообще не было, но я буквально почувствовала, как веет опасностью. Им не нужны были пистолеты и ножи. Их оружием был разум, а пулей — воля, которая после меткого выстрела вонзится точно в цель и уничтожит ее.
— Нам нужен Кристалл! — закричал он. — Мы даем вам двадцать четыре часа, сутки на размышление. До открытия Ворот в Белый мир по истечении этих суток останется шесть часов. После этого каждый час один из тех людей в белом будет умирать. Последним умрет ваш демонокровка. Если попытаетесь открыть огонь — они умрут все сразу. В комнате установлено взрывное устройство и стоит таймер. Если я или один из моих людей не переведем таймер, он взорвется тотчас, как откроются Ворота. Время пошло. И чтобы вы поняли, что мы настроены серьезно…
Я поняла, что сейчас случится, но просто не смогла заставить себя отвести взгляд. Демонопоклонник повернул голову к мужчине с мешком на голове. Слова звучали четко и громко.
— Беги вперед. Я сказал.
Он не смог бы сопротивляться. В два шага несчастный преодолел расстояние до края крыши. Споткнувшись о парапет, он дернулся, пытаясь удержать равновесие, но руки были связаны за спиной и ничем не смогли помочь. Серебряная цепочка змеей потянулась за ним, мужчина упал вперед, забалансировал на краю, отчаянно пытаясь удержаться, и не смог.
Тело полетело вниз, провожаемое лучом прожектора. Раздался ужасный чавкающий звук, толпа отшатнулась, послышались крики. В эфире тут же появилась сетка настройки, видимо, репортеру тоже стало плохо. Я же только сейчас осознала, что сжимаю руку Терна, повернулась и уткнулась лицом в его плечо, сдерживая тошноту.
— Им уже нечего терять, — сказала Льза медленно и очень четко. — Они сделают, что обещали. Как же я хочу убить эту тварь своими руками.
— Если ангелы не отдадут Кристалл, эта смерть будет лишь первой в череде, — сказал Берк сквозь зубы. — Я расскажу тебе, как все будет. Если сейчас этих уродов грохнут, умрут и те шестеро, что сидят взаперти. Ангелы бы запросто отдали приказ, поверь. Но среди них наверняка не все демонокровки. Тот парень был с цепью, потому что это были узы. Они не стали бы рисковать собой просто так. Я почти уверен, что демонокровки сидят где-нибудь в отеле через улицу и обсуждают происходящее, поглядывая в телевизор. Они покажутся, когда приедем мы. Не раньше. Им нужны мы, а не толпа под окнами. И даже не Совет. Мы. Я почти уверен, что эти люди на крыше — пешки. Расходный материал.
— Ты думаешь, это вызов? — покачала Льза головой.
Но я была согласна с Берком. Ангелы могли сейчас выстрелить по зданию ракетой. Это бы никого не убило, только тех несчастных в комнате. Снова партизанская война, снова игра в поддавки? И та, и другая сторона уже устала скрываться. Настало время открытой игры. Именно потому ангелы и допустили сейчас эту жертву. Именно потому и закрыли глаза на смерть невинного человека. Потому что на карту было поставлено гораздо больше, чем его жизнь.