Ещё двадцать одна сказка обо всём на свете
Шрифт:
– Помогите! Хоть кто-нибудь! – пронзительно закричала Даша, и мгновенно прильнула к любимому. Слёзы градом хлынули из её глаз. Они словно тёплый летний дождь падали на лицо Пьера. Вмиг подбежали Ришар и Луи. Ришар, как человек сведущий в медицине, моментально склонился над Пьером, и уже было хотел осмотреть его, как вдруг он открыл глаза. Улыбка вновь появилась на его сомкнутых устах, и он тихо, словно боясь спугнуть счастье, промолвил.
– Не время сейчас плакать любимая,… радоваться надо,… всё плохое уже позади… – хрипло шепнул он и улыбнулся ещё сильней. Это Дашины слезы, словно эликсир жизни привели его в чувства.
– Ох, ты нас и напугал!… ха-ха!… ну а теперь потерпи, герой… – облегчённо хохотнув, воскликнул Ришар, и осторожно повернув Пьера, стал осматривать его рану на спине. Пуля, выпущенная Мефисто, пробив кожу, застряла в том самом правом ребре, что он сломал, ещё там, у вокзала, когда его на фиакре сбил Луи. Вот от этого-то сломанного ребра у него всю погоню и ныло в боку. А теперь, пуля, попав в перелом, вызвала болевой шок, отчего Пьер и потерял сознание. Только и всего. Да уж, на такую удачу трудно рассчитывать, но какие только чудеса не случаются с влюблёнными, вот и это было настоящим чудом. Пережив сильное потрясенье, Пьер постепенно приходил в себя.
А меж тем на шум выстрелов со всех концов города спешно съехались жандармы и ажаны разных званий. Одним из первых, верхом на полицейском жеребце, примчался помощник Ришара, Жан. Он задержал раненого, но всё ещё опасного Мефисто с его привратником Маре и передал их в руки полиции. Злодеев, чтобы они не мучились, спешно отправили в тюремный лазарет.
Друзья же, как можно нежнее поместили Пьера в ландо, и со всеми предосторожностями повезли его в госпиталь. Жан вперёд всех ускакал туда на своём резвом жеребце, и заранее предупредил врачей. Буквально через минуту все они были уже на ногах и ждали своего пациента. А едва его привезли, он тут же попал на операционный стол. Операция длилась недолго и прошла более чем удачно. Пьеру благополучно извлекли пулю, зашили рану и, наложив гипсовую повязку, необходимую в таких случаях, отпустили домой. У всей честной компании радости не было предела.
8
А тем временем вести о благополучном исходе погони дошли и до жителей Монмартра. В кафе у Светланы поднялся невероятный переполох и суета. Все вдруг разом оживились в ожидании своих любимчиков. Был уже прекрасный наполненный теплом и розовым сиянием заходящего солнца вечер, когда княжну Дарью и Пьера привезла в кафе. Их встречали как героев, да они и были таковыми. Княгиня Светлана всё причитала и всхлипывала от небывалого подъёма радости и счастья мгновенно охватившего её. Однако она ни на миг не забывала и о своих обязанностях хозяйки кафе.
Хлопоча, то на кухню, где готовился торжественный ужин на весь квартал, то ныряя в погребок за винцом, она ещё и успевала на ходу накрывать столы и расставлять приборы. Впрочем, во всех её делах ей тут же нашлось немало помощников. Все кто ещё сегодня ночью помогал Пьеру, теперь уже выполняли её приказы. И агент Луи, и помощник Ришара Жан, и даже жандармы, приехавшие с ними, тоже хлопотали и во всём принимали участие. Все стремились быть полезными. Ришар, давно питавший самые тёплые чувства к стройной и очаровательной княгине Светлане теперь вообще не отходил от неё ни на шаг. И как будущий покоритель её доброго сердца пытался во всём ей угодить.
Пьера же устроили лежать на оттоманке, прямо в центре веранды кафе. Но он неугомонный, нет-нет, да порывался вскочить, чтобы помочь остальным. Услышав в очередной раз, как Светлана с кухни зовёт кого-то, он опять откинул плед, и уже приподнял голову, как немедленно был остановлен сидевшей рядом Дашей. Она чутко отслеживала все его поползновения.
– Куда это ты собрался,… ну-ка тихо-тихо,… что мало тебе! Лежи спокойно,… и без тебя всё сделают… – командным тоном, но с напускной сердитостью заявила она и, поправив Пьеру покрывало, погрозила ему пальчиком, словно маленькому озорнику.
– Ну, Даша,… ну я же не могу так,… все что-то делают, а я разлегся,… может, я всё же пойду… – улыбаясь своей очаровательной улыбкой, попытался возразить он.
– Ты сегодня и так уже много чего сделал! Написал столько картин, спас меня,… впрочем, уже только одного этого будет достаточно, чтоб тебе отдыхать всю свою оставшуюся жизнь… – ласково прервала Пьера Даша, и прикоснулась к его губам нежным поцелуем, не давая ему больше возможности перечить ей.
Но вот подошла пора, накрыли столы, и началось невероятное торжество. Пир, как говориться, получился на весь мир. Новость о таком значительном происшествии, как победа над колдуном Монтескью, поразила даже самые смелые умы, и в одночасье облетела всех, кого только возможно было. А вскоре уже и весь Париж знал о прекрасной княжне Дарье и её возлюбленном, загадочном художнике Пьере, который в совершенстве владел волшебной техникой написания картин. И каждый неравнодушный к искусству человек в этот чудесный вечер старался обязательно приехать на Монмартр и поздравить влюблённых.
Да, это был настоящий праздник. И ещё много-много дней кафе княгини Светланы гудело как весёлый улей, встречая своих гостей. А меж тем раны Пьера заживали быстро. Его организм, впрочем, как и у всех влюблённых, источал чудодейственные флюиды, способствующие скорейшему выздоровлению. Не прошло и недели, как он уже опять взялся за холсты и кисти. И они с Дашей, как и прежде, стали вновь выезжать на их заветные места, где он с упоением писал свои новые неповторимо-волшебные полотна.
Вот так и закончились те невероятные события. Однако это не значит, что закончилась история любви и приключений прекрасной княжны Дарьи и необыкновенного художника Пера. О, нет, их история ещё только начиналась. И, кто знает, как дальше сложится их судьба, и какие творческие удачи их ещё ждут впереди. А может они и сейчас так же, как и прежде, сидят себе на лавочке в Булонском лесу и обсуждают очередную чудесную картину Пьера,… как знать,… как знать…
Конец
Сказка о доблестных дочерях графа Кондакова коих государь замуж выдал
1
Начались все эти события в старинные времена в сельце Преображенское, что стоит надёжным форпостом на подступах к столице нашего великого государства. На окраине сельца почти рядом с вольной речкой Яузой жил тогда в небольшом домишке молодой граф Кондак. Ну, то есть как жил, скорей всего просто выживал. Кое-как рыбачил, охотился, да что-то в огороде выращивал. Хотя охотник он был замечательный, отменный стрелок. Дичь, какую добывал, сразу на ярмарке продавал. На то потом и существовал.
Когда-то давно род его славился подвигами ратными да вотчиной богатой. Но всё кануло в лету, и остался только дым воспоминаний. А виной тому стала зависть междоусобная боярская, что в лихие времена людям жить мешала. В былые годы по заговору подлому, подмётному, оклеветали старшего боярина Кондака за его справедливые помыслы да доброе отношение к своим людям. Попал граф Кондак в опалу, немилость царскую. Поверили тому мерзкому пасквилю, долго разбираться не стали, и сослали честного графа-боярина со всеми домочадцами из столицы великой в малое сельцо на окраину. Обездоленный и обесчещенный заболел он с горя, и умер.