Еще о войне. Автобиографический очерк одного из пяти миллионов
Шрифт:
Вот некоторые сведения о лагере из справочника «Лагеря советских военнопленных в Беларуси 1941–1944», хранящегося в национальном архиве республики Беларусь (автор В. И. Адамушко и др. Редакционная коллегия: В. И. Адамушко и др.):
Лагерь Дрозды июль 1941
Место расположения: урочище Дрозды Минского района.
Время существования июнь-июль 1941 г.
Краткие сведения о лагере: в лагере содержалось также мирное население в возрасте от 15 до 60 лет (около 30 тыс. человек). В начале июня(?) расстреляно 10–12 тыс. человек. В конце июля часть пленных и гражданского населения направили на
Текст приведен без каких-либо исправлений. В таком же виде он был изложен на немецком языке «Объединением Саксонские мемориалы в память жертвам политического террора» и издан в Минске в 2004 году.
Можно понять составителей справочника немцев – они начали войну в 1939 году и могли допустить ошибку с датой расстрела пленных в лагере еще до начала войны с Советским Союзом! Уж слишком много было этих расстрелов. И об умолчании количества военнопленных – эти сведения известны. Но где же были переводчики и редактура, пропустившие грубейшие ошибки в тексте?
В предвоенные годы, до момента подписания Молотовым договора с Риббентропом, в Советском Союзе в СМИ проводилась информационная компания по созданию у населения представления о фашизме: широко демонстрировался антифашистский фильм «Профессор Мамлок», критиковались деятели Англии и Франции, проводившие политику заигрывания с Германией. Жестко оценивалась Мюнхенское соглашение между Германией и Англией и Францией по Чехословакии. И, тем не менее, и в мыслях не было, что немцы способны пойти на расстрел тысяч наших солдат и офицеров во исполнение уже подписанных фюрером и генералами приказов.
Должно было пройти какое-то время, чтобы эта истина дошла до сознания тысяч и тысяч попавших в плен.
Каждый день (в Дроздах) набирались рабочие команды. Помню, как несколько немецких офицеров, внимательно вглядываясь в лица окруживших их военнопленных, руководствуясь какими-то непонятными для нас установками, отбирали пленных якобы для работы. Я так ни разу и не попал в число отобранных. Несколько лет назад я узнал, что еще в 1972 году на окраине Минска, жителями при обработке земли под огороды, были извлечены несколько человеческих черепов. Проведенные Министерством обороны в 1994 году раскопки показали, что на этом месте были расстреляны и захоронены много тысяч военнопленных и евреев-жителей Минска. Место расстрела находилось в нескольких километрах от лагеря Дрозды. Можно сделать вывод, что каждый день в лагере отбирали многие сотни военнопленных и увозили не на работы, а на расстрел. За двадцать дней существования они успели (в чем и признались спустя более полувека)
Место расстрела и захоронения 10 000 жертв на окраине Минска
расстрелять более 10–12 тысяч человек. Жертвы лагеря в Масюковщине в это число не входят – там была своя арифметика.
Имеются свидетельства очевидцев ежедневных так называемых рутинных казней. В среднем казнили 200 человек в день (явно заниженная цифра) Из записей адъютанта Г. Гиммлера Вернера Гротманна за пятницу, 15 августа: «Утро. Присутствовали на казни партизан и евреев в окрестностях Минска. Инспектировали лагерь для заключенных. 14:00 – обед в Доме Правительства. 15:00 – поездка в минское гетто. Инспекция психиатрической больницы. Вечером возвращение в Минск, ужин и ночлег в Доме Правительства».
Минск. Гиммлер инспектирует лагерь для военнопленных.
Фотоматериалов о расстреле нет в наличии, хотя картина частично может быть восстановлена благодаря сохранившимся показаниям на суде начальника личного штаба Г. Гиммлера Карла Вольфа, присутствовавшего на расстреле. В частности, из них следует, что заключенных ударами принуждали спрыгивать в яму и приказывали лечь на живот, после чего 8-10 палачей стреляли одновременно в голову или шею, затем следующую партию людей заставляли спрыгивать и ложиться поверх только что убитых. Существуют некоторые свидетельства, что Г. Гиммлер был шокирован казнью и пришел в замешательство. После расстрела Г. Гиммлер дал указание сделать процедуру казни «более щадящей» для палачей. На ужине Гиммлер, будто бы оправдываясь, сказал о прошедшей казни: «Возможно, вы задаетесь вопросом, как можно делать такое, но если мы не будем делать это, то они сделают то же самое с нами».
Несколько уточнений по поводу информации адъютанта В. Гротманна, который явно лукавит упоминая о расстреле
Не следует забывать и о других захоронениях тысяч жертв в Минске – на улице Толбухина 10 тысяч военнопленных.
Были и иные, мало известные населению, пути уничтожения пленных. Приведу полностью отрывок из книги немецкого автора, бывшего узника концлагеря «Бухенвальд» Эмиля Карлебаха, опубликованной в Берлине в 1959 году под названием «Как военнопленные прибыли в лагерь» (перевод с немецкого Попова)
Медленно текла жизнь для нас узников концлагеря Бухенвальд. Еще сохранились в памяти тяжелые воспоминания о днях нападения на Советский Союз. И вдруг осенью 1941 года неожиданно произошло событие удивившее всех. Эсэсовцы выделили часть площади для построений и огородили колючей проволокой «маленький лагерь» как они его называли. Концлагерь в концлагере! Каждый из нас знал, что это означает, мы это уже пережили после гитлеровского марша в Польшу, а также после «Еврейской акции» в ноябре 1938. «Маленький лагерь» означало, что ожидаются новые узники, для которых условия проживания в лагере будут более жесткими, чем для нас старых. Но что дальше произошло, было страшнее, чем ожидали. Однажды железные лагерные ворота с надписью «Работа делает свободным» широко распахнулись. Ударами прикладов и грубыми выкриками загоняли эсесовцы внутрь лагеря людей. Людей? Было очень трудно в этих оборванных, грязных и голодных фигурах найти что-то человеческое. Гебельс и Гиммлер совершили новую сатанинскую подлость. Пригнанные к нам люди были частью двадцатитысячной колонны советских военнопленных из окружения под Минском. В июне – июле 1941 попали они в плен. Сейчас был уже октябрь. В промежуток с июля по октябрь произошло следующее: двадцать тысяч пленных совершили пеший переход на запад через Польшу а затем западную и среднюю Германию до Ганновера и затем опять на юго-восток до Бухенвальда. В походе на голгофу за эти длинные месяцы они ни разу не получали горячей пищи, ни на минуту не заходили в какое-нибудь помещение. В любую погоду должны были спать под открытым небом. И всё это было сделано с целью демонстрации немецкому населению. «Смотрите», так выглядят большевистские недочеловеки – выродившиеся, оборванные, грязные. Всё дальше по улицам населенных пунктов шли пленные. Кто не мог идти – расстреливали и его тело вместе с умершими от голода закапывалось. Излишне говорить, что господа офицеры из вермахта ни слова не обмолвились, как возмутительно нарушались ими правовые положения об обращении с военнопленными. Всего пригнанных в Бухенвальд оставалось две тысячи. Две тысячи из двадцати! Восемнадцать тысяч человек погибли в этом марше смерти. Погибли посреди высокоцивилизованной Германии.
В июле 1941 территория вдоль берега Цнянки служила местом сбора военнопленных (лагерь Дрозды)
17 июля нам выдали впервые по 200 грамм хлеба, и повели колонной через город по улице (ныне Богдановича) на новое место базирования лагеря. Колонну сопровождали охранники с автоматами и велосипедами, на багажнике которых привязаны тяжелые ранцы. Следить за пленными и вести рядом груженый велосипед было весьма неудобно и, сопровождавший нас рядом немец, выбирал из колонны пленного, поручал ему вести велосипед. Мне показалось, что предпочитал он кавказцев, которые, как правило, с велосипедом вели себя неумело – он постоянно у них падал на землю. Охранника это удивляло – он злился и ругал пленных, а иногда и избивал. Но очередь дошла и до меня. Недолго думая, я сел на него и поехал рядом. Как ни странно, немцу это понравилось. Когда колонна остановилась, он пошел в дом (мы шли мимо частных строений) и принес мне несколько блинов, взятых со стола в доме.
В июльском № 568 немецкого еженедельного киножурнала «Deutsche Wochenschau» за 1941 год несколько минут посвящено событиям того времени в Минске, в частности лагерю военнопленных в Дроздах и Дому Правительства. Вот слова диктора, сопровождающие идущую по улице стотысячную колону военноплнных:
«Diese Horden, unter Ihnen ungez"ahlte Juden, sollten in Marsch Gesetzt werden um die deutschen Stadte und Dorfer in Schutt und Asche zu legen. Sie hatten ein Bludbed ohnegleichen Bevolkerung eingerichtet. Allein dem schnellen Zupaken des Fuhrers und seiner tapferen Soldaten zu verdanken dass Deutschland zum dies’ Gefahr bewahrt geblieben ist…».