Ещё один день
Шрифт:
– Хоуп, твою мать! Где ты пропадала?! Ты должна рассказать мне все, каждую секунду, каждое мгновение этих полутора месяцев.
Я улыбнулась в ответ… и тяжело вздохнула.
Сердце бешено заколотилось. Волосы на шее встали дыбом.
«От этого не уйти, ты же понимаешь? Только не с Мией».
Я дотянулась до трости, которую прислонила к стене, прежде чем открыть входную дверь, и кивнула.
– Тогда я начну с этого.
Мия перевела взгляд на мою руку и тупо уставилась на трость. Она растерянно посмотрела на меня, и я медленно кивнула.
– Да, это моя трость и…
– Хоуп, твою мать, во что ты опять вляпалась?
Голос подруги звучал тихо и взволнованно. Он едва заметно дрожал.
Я покачала головой.
– Это долгая история, и она не для трезвых голов.
Девушка растерянно наблюдала за мной, пока я, тяжело опираясь на трость, поднимала платье с пола и вешала его в шкаф. Она не сказала ни слова, когда я поманила ее пальцем и указала на гостиную. Просто прошла следом за мной.
На низком столике возле дивана уже стояло два бокала и бутылка вина. Первая. Вторая стояла на полу возле ножки кресла. Я села на мягкие подушки, повернулась к девушке нужной стороной лица и приготовилась к вопросам. Но Мия просто смотрела на меня. В уголках ее глаз собрались слезы.
– Присядь.
Словно подчиняясь команде, девушка села рядом, не в силах отвести взгляд от трости, несколько раз сглотнула и тихо попросила:
– Пожалуйста, расскажи мне все.
В ее голосе было столько тревоги и заботы, что мою грудную клетку пронзила боль. Я шумно выдохнула и потерла лоб кончиками пальцев. Потом быстро открыла вино и разлила его по бокалам.
– Это действительно долгий рассказ. Давай выпьем для начала.
Подруга медленно кивнула и взяла бокал дрожащей рукой. Я натянуто улыбнулась, поднимая свой бокал в воздух.
– За возвращение блудной дочери?
Она бездумно кивнула и чокнулась со мной. Ее взгляд тем временем был прикован к шраму на моей руке. Он скользнул по трости и опустился вниз, к моим ногам. Девушка охнула, разглядывая лангету. Ее встревоженное личико посерело.
Я наблюдала за ней, ожидая какой-то реакции, вопросов… Но подруга просто смотрела на меня и молчала.
Когда цепкий взгляд Мии скользнул по моему лицу, я машинально отвернулась.
– Вот черт…
«Вот черт!».
Кажется, мы сказали это одновременно, только Мия произнесла эти слова вслух.
Когда ее пальцы коснулись моего подбородка, я рефлекторно дернулась и глубоко вдохнула.
– Мия, не надо, пожалуйста.
Пальцы девушки замерли на расстоянии пары сантиметров от моей щеки. Целой щеки, без шрама, но меня все равно пробила нервная дрожь.
Девушка опустила руки на свои колени и наклонилась корпусом вперед, стараясь заглянуть мне в лицо.
– Хоуп, скажи мне только одно.
Я прикрыла глаза и поджала губы. Вот и дождалась вопросов…
– Ты должна сказать мне правду.
Голос подруги дрожал, как и ее кисти, сжатые в кулаки. Вообще-то все ее тело била дрожь.
Я посмотрела на нее краем глаза и медленно кивнула. Мия сглотнула, несколько раз беззвучно открыла и закрыла рот, а потом пустила контрольный вопрос током по моим нервам.
– Это сделал Сойер?
БАМ!
Все напряжение, которое я таскала в груди эти недели, все эмоции, которые я старалась прожить и отпустить, вся боль, обида и отчаяние, которые душили меня все это время – одним вопросом Мия умудрилась выпустить все это наружу из клетки внутри моей груди.
И в тот самый момент, когда я нервно улыбнулась и открыла было рот, чтобы рассказать про аварию, из моих глаз брызнули слезы. Да с такой силой, что я спокойно могла затопить ими всю квартиру.
План держать все в тайне полетел в тартарары.
Грудь сдавило стальным обручем. Я зашлась в рыданиях и согнулась пополам. Все упражнения, которым учила меня Элли, сейчас не помогли бы. Все слова, которые я проговаривала себе перед зеркалом, не были способны меня успокоить или подбодрить.
Я утонула в черной пучине безысходной тоски.
Мия быстро забрала у меня бокал, обхватила пальцами за запястья и потянула на себя. Когда я подалась к ней навстречу, девушка быстро обхватила меня обеими руками и сжала, что было сил.
– Я рядом, Хоуп. Все хорошо.
И я зарыдала еще сильнее. Потому что в голосе подруги было столько любви и тепла, которых мне не хватало все это время, столько заботы и тревоги, что мне на мгновение показалось, что мое собственное сердце подводит меня, пропуская удары.
Девушка нежно гладила меня по спине, пока я плакала.
– Тише, дорогая, тише, все хорошо, я рядом.
Я уткнулась в плечо Мии, оставляя разводы туши на красивой шелковой ткани ее блузки, цепляясь за нее пальцами и жмурясь изо всех сил.
Боль снова и снова оглушала меня. Я рыдала и мотала головой.
– Нет, Мия, ничего не хорошо! Все плохо! Все очень плохо!
Подруга вздохнула и сжала меня еще сильнее.
– Значит, будет. Тише, дорогая, я рядом.
Не знаю, сколько времени мне потребовалось, чтобы успокоиться. Когда я с тихим стоном отстранилась от девушки и вытерла глаза, с моих губ сорвался нервный смешок.
– Твою мать, а я надеялась, что не затоплю тебя соплями.
Я нервно улыбнулась, но Мия оставалась серьезной.
– Хоуп, что случилось?
Я тяжело вздохнула и развела руки в стороны.
– В общем, просто развестись с ним… оказалось… недостаточно.
Девушка покачала головой и внимательно посмотрела на меня.
– Хоуп, ты должна рассказать мне все, пожалуйста!
Я глубоко вдохнула и начала рассказ…
– Логан убьет его.
Я вздрогнула и посмотрела на подругу. Девушка хмурилась и жевала губу, глядя в пустоту. Она была настолько серьезной, что мне стало страшно.