Еще один глоток
Шрифт:
ГЛАВА ВТОРАЯ
Понедельник
ЛОВУШКА ДЛЯ БЕЛЛАМИ
I
Было без четверти восемь, когда Вэнинг вошел в бар ресторана "Беркли", прошел прямо к свободному столику и сел. На другом конце зала Беллами в широком пальто с каракулевым воротником увлеченно беседовал с миловидной дамой.
Вэнинг наблюдал за ним. Беллами что-то рассказывал. Он перегнулся через стол, сопровождая рассказ быстрыми движениями
– Послушайте, Филип, не могли бы вы кое-что для меня сделать? – попросил он. – Я только что выпивал вон с той дамой. Позовите официанта и скажите, чтобы он записал это на ваш счет, не возражаете?
– Вы настолько на мели? – спросил Вэнинг.
– Ага, – подтвердил Беллами, – даже еще хуже. – И бодрым голосом продолжил: – мне сегодня чертовски не повезло. Я выиграл во "фруктовом" автомате пять фунтов, но, дьявол их побери, я был должен в том баре пять фунтов четыре шиллинга, поэтому, конечно, пришлось отдать выигрыш. Довольно противно, вы не находите, Филип?
– Вы не производите впечатления слишком бедного человека. Это пальто с мехом стоит немалых денег.
Беллами ухмыльнулся. В голове у Вэнинга мелькнула мысль, что, если бы Беллами немного привел себя в порядок, он был бы весьма привлекательным парнем.
– А я и не знал, – ответил Беллами. – Это не мое пальто.
Вэнинг взглянул на столик, где сидела знакомая Беллами.
– Ваша приятельница уходит, – предупредил он.
Женщина, с которой до того сидел Беллами, встала. Вэнинг увидел, что ей лет сорок, но выглядела она прекрасно. Она послала Беллами прощальную улыбку, он помахал в ответ рукой.
– И кто же это такая? – поинтересовался Вэнинг.
– Чертовски милая женщина, – усмехнулся Беллами. – Я не знаю, кто она. Я ее никогда прежде не видел.
– О, Господи, но это же "Беркли"! Неужели вы вот так просто подсели к этой даме, заговорили с ней и угостили вином?
– Почему бы и нет? – широко открыв глаза, удивился Беллами. – Я очутился за ее столиком. Она оказалась женщиной с чувством юмора. Ей понравилась история, которую я ей рассказал.
– Надеюсь, это была приличная история? – спросил Вэнинг. Беллами поднял брови.
– Абсолютно. У меня все истории приличные. Забавные – и не слишком рискованные. Двойной "Хейг", пожалуйста. Так чему я обязан этим свиданием?
Вэнинг подозвал официанта и сделал заказ.
– Ники, я не хочу, чтобы вы очень уж налегали на спиртное. У меня для вас есть работа.
– Бог ты мой! – воскликнул Беллами. – Наконец, свершилось! У меня будет работа. Какой кошмар!
– Вы хотите сказать, что не желаете никакой работы?
Беллами ответил елейным голосом:
– С тех пор, как вы, Филип, коленкой под зад вышибли меня из своей конторы, я делал все возможное, чтобы избежать какой бы то ни было работы, но, похоже, она меня все же настигла, – он наклонился к Вэнингу: – Вы просто не можете без
– Забудьте про отдел "Ц", – прервал его Вэнинг. – Помните только о Международной торговой корпорации Вэнинга.
– Хорошо, – согласился Беллами, – я же только вам это сказал.
– Я знаю, Ники, но вы слишком много болтаете. Если вы согласитесь на работу, вам придется прекратить болтать и прекратить пить.
– Это ничего не объясняет. Расскажите мне подробнее о самой работе, – попросил Беллами.
Он полез за сигаретами, а Вэнинг, глядя на него, вспомнил оброненную заместителем министра фразу: "Харбел вовсе не считает Беллами дураком. Напротив, он уверен, что тот весьма умен, что это – блестящий человек". Вэнинг подумал, что либо Харбел сумасшедший, либо Беллами – великолепный актер. И вовсе не смешно, если Беллами при его уме, стратегическом даре и выдержке крадет и продает врагу государственные тайны.
Официант поставил на стол стаканы. Беллами нашел наконец свой портсигар и открыл его. Внутри оставалась одна-единственная сигарета. Он протянул портсигар Вэнингу, но тот покачал головой и достал свой.
– Берите мои, Ники. Слушайте и не перебивайте. Вы удачливее, чем думаете. У вас появился шанс сотворить добро.
– Слушаю, – кивнул Беллами, – я весь – внимание.
Вэнинг понизил голос.
– Прежде всего, я попрошу вас мысленно перенестись назад, в сентябрь. Тогда я был вынужден уволить вас, Марча и Мотта, так как мы сокращали штаты. Мне было страшно жаль, ведь хоть вы и были несколько беспорядочны в работе, дело делали блестяще. Во-вторых, вы лучше тех двоих понимали, что именно мы делаем и как работает наша организация. Я больше сожалел о вас, чем о Харкоте или Фреди Мотте. Представляете поэтому, как я рад, что вы снова можете на меня работать? Но не совсем так, как прежде.
– Продолжайте, Филип, – разбодрил его Беллами, – у меня сердце колотится от любопытства.
– Коротко говоря, в отделе "Ц" создалась весьма серьезная ситуация. Весь последний месяц я работал над очень важным материалом, предназначенным для румынских и турецких газет и для одного-двух балканских изданий. Это была отличная работа. Но каким-то образом она попала в руки Геббельса. Сначала он получил копию наших материалов, потом вывернул их наизнанку и опубликовал свою версию в немецких, румынских и турецких газетах. Он выбил у нас почву из-под ног. И это уже в третий раз. Первый был в сентябре, второй – в ноябре.
Беллами поджал губы.
– Дела неважные, Филип, – посочувствовал он. – Подозрительно. Кто-то в конторе шпионит?
– Похоже, что так, – ответил Вэнинг и осушил свой стакан. – Очевидно лишь одно, Ники. Кто-то из сотрудников, кто имеет доступ к материалам, по которым готовятся мои заключения, – может быть, кто-то из научно-исследовательской группы – выносит их из офиса и передает кому-то, у кого есть возможность быстро передавать их в Германию.
Беллами кивнул.
– Вероятно, это делается через Голландию. Голландия кишит немецкими шпионами – все с фальшивыми бородами. А чем я могу помочь?