Эсхатология, милленаризм, адвентизм: история и современность
Шрифт:
Революционная идеология гуситов в эсхатолого-хилиастических одеяниях нашла свое второе рождение в призывах анабаптистских лидеров и вождей крестьянской войны в Германии (Томаса Мюнцера, Иоанна Лейденского, Николаса Шторка и др.) в следующем, шестнадцатом столетии. Как пишет М. Элиаде, «у протестантов возврат к изучению подлинной Библии, страстная борьба с «Антихристом», сидящим на римском престоле, невольно наталкивали на хилиастическое толкование известных мест Апокалипсиса (20:3-8). Под впечатлением мистических откровений, которые получали экзальтированные души, реформа Церкви представлялась неполной, возникали мечты о более радикальных преобразованиях. Такие помыслы нашли особо благоприятную почву у анабаптистов. Аугсбурское и Гельветическое исповедания осудили хилиазм, но хилиазм виден у Кромвеля в речи, когда он закрыл Беребонский парламент, у Натаниэля Эолиана (1578), флорентийца Пацция (1592), у некоторых пророков при Людовике XIV, Пьера Пуаре (1687), у нидерландца Серария, у лабадийцев, у Дж. Мида, у Джейн Лед, у Томаса Бернера, у Лафатера, у протестантских теологов 19
145
М. Элиаде. Указ. соч. С. 201
Своими корнями анабаптизм восходит к истокам Реформации, к учению «отцов» Реформации – М. Лютера и Ж. Кальвина, провозгласивших новую доктрину спасения. Согласно господствовавшей столетия в духовной жизни народов Западной Европы католической доктрине, для человека, чьи прародители согрешили и тем самым попали под власть смерти и дьявола, искупление грехов, а, значит, спасение от смерти и дьявола возможно, ибо его грехи взял на Себя Иисус Христос, однако реализация этой возможности зависит исключительно от самого человека, а точнее от его отношений с церковью, ибо спасение совершается именно этой организацией – посредником между верующим и Богом, ее служителями, которые одни только распоряжаются Божьей благодатью. В связи с этим католическая церковь разработала точные, формализованные средства и способы спасения: верующий во всем должен подчиняться требованиям церкви, ходить к исповеди, каяться в грехах и получать от священника, которому он кается, отпущение грехов, освобождающее его от огня в аду, ходить к причастию, перед смертью успеть собороваться, а после смерти на всякий случай родственники его должны будут заказывать заупокойные мессы. Таким образом, согласно католической доктрине, любой грешник мог надеяться на спасение, если только он покается перед смертью и завещает свое имущество на заупокойные мессы, лучше всего церкви.
Реформаторы отвергли католическое учение о спасении делами, противопоставив ему свое учение о спасении верой. Они учили, что грехопадение есть повреждение Божественной природы человека, в результате чего свободная воля навсегда оказывается полоненной грехом и потому сама уже самостоятельно не может быть направлена к Богу. Человек поэтому не в состоянии исполнить Божий закон. Он – абсолютный грешник, и от этого ему не уйти. Воля его – порабощенная грехом, не может участвовать в спасении, а последнее никоим образом не зависит от человеческих усилий. Оно стало возможным в результате смерти Спасителя, который умер за грехи людей. И то, что он уже умер за людей, освобождает их от дальнейших усилий. Спасение состоит не в том, чтобы превратить грешника в праведника, что недостижимо, а в признании грешника оправданным. Спасение не даруется за заслуги, ибо какие могут быть заслуги у бесконечно и абсолютно греховного человека, оно дается даром. От человека требуется лишь принять этот дар, т. е. поверить. В этом и заключается его оправдание – оправдание верой (sola fide). Другими словами, человек принципиально не в состоянии исполнить Божий Закон. Последний есть то отражение, в котором мы открываем свою абсолютную греховность. И по закону, и по делам своим все люди осуждены. Однако жертва, принесенная Спасителем во имя людей, отменяет действие закона, а люди спасаются не исполнением этого закона и своими делами, а делами, совершенными Спасителем, и оправдание людей зависит не от выполнения закона, а одной только верой.
Отсюда следовало, что ни усилия самого человека не ведут к спасению, ибо это усилия того, кто пожелал спастись, ни действия церкви, ибо это тоже действия человеческие.
Этот теологический вывод, касающийся, казалось бы, сугубо богословского вопроса о формах и средствах спасения, в действительности имел огромные социально-политические последствия, перевернув всю Западную Европу, породив антифеодальные выступления, буржуазные революции, капиталистические отношения, современную науку и образование, институты политической демократии и т.д. Сами «отцы» Реформации, конечно, не стремились к революционным, радикальным изменениям в обществе. Более того, их позиция, особенно Мартина Лютера, была весьма осторожной, нередко консервативной и даже реакционной, прежде всего в таких вопросах, как вопрос о взаимоотношениях церкви и государства, о принципах отношения к власти и т.д. Консерватизм решения этих вопросов «отцами» Реформации был в первую очередь связан с их социально-политическими взглядами, которые были весьма и весьма осторожными. Именно анабаптисты начали борьбу с консервативными тенденциями в протестантизме, выступили с радикальными для того времени требованиями освобождения Церкви от государства, за защиту религиозной толерантности и религиозного плюрализма, за социальное, наконец, равенство. Протест некоторых из них нередко принимал хилиастические формы, соединялся с протестом масс против дальнейшего усиления эксплуатации и обнищания.
Название анабаптистов, или перекрещенцев (от греческого баптизо — погружаю в воду, крещу водой) было дано им их протестантскими оппонентами и критиками за то, что анабаптисты выступили против сохранившейся у последователей Лютера и Кальвина традиции крещения детей и стали заново крестить тех, кто приходил к ним. Такое крещение их оппоненты и противники и рассматривали как перекрещенство. Однако идеологи
Впервые анабаптистские идеи высказал один из ближайших учеников Лютера Николай Шторк, весьма известная личность того периода. Исходя из учения своего учителя – Мартина Лютера о том, что человек оправдывается исключительно через искупительные заслуги Иисуса Христа, которые усваиваются каждым отдельным христианином при условии веры в Спасителя, Николай Шторк логическим путем пришел к заключению о том, что крещение младенцев не освобождает их от первородного греха со всеми его последствиями, ибо в момент крещения они не имели сознательной веры в Иисуса Христа, важность которой определяется тем, что «вдохновение, ниспосланное свыше, озарение внутреннего существа человека светом истины должны определять поведение христианина». А поэтому, утверждал Н. Шторк, необходимо заново совершать крещение над всеми взрослыми христианами, так как совершенное над ними в младенческом возрасте крещение не действительно. При этом Н. Шторк и его последователи ссылались на практику первых христианских общин, которые, по их словам, не допускали крещения младенцев. Этот новый догмат и послужил причиной отделения от последователей Лютера известного в истории религии течения «анабаптизма» — предвестника современного баптизма.
Шторк и его последователи исходили из того, что Бог непосредственно изрекает Свое слово во внутренность души и человек посредством этого получает благодать. Увлекаемые порывами религиозного экстаза и благочестия, анабаптисты переживали откровения, видения и беседы с Богом. Очень часто их «видения» носили социально-политическую окраску, что было неудивительным из-за остроты социального вопроса в Германии, где крестьянство жестоко эксплуатировалось немецкими князьями. Столь же естественным было и то, что социально-политические мотивы анабаптистов облекались в религиозные – хилиастические одеяния. Шторк, Томас Мюнцер, Иоанн Бухгольд и другие анабаптистские идеологи левого крыла полагали, что одряхлевшая, погрязшая в пороках церковь будет реформирована и обновлена человеком «большим», чем Лютер, который одновременно совершит переворот и во всем обществе таким образом, что все «нечестивые» (читай – богатые) будут уничтожены и на земле водворится видимое царство Христово. Они были глубоко убеждены в том, что наступили последние дни и второе пришествие Иисуса Христа очень и очень близко. Явившись на землю, Христос уничтожит царство антихриста, под которым они имели в виду папство, и сотворит новое царство из «истинно-верующих», или «святых», к коим они относили себя и своих последователей – главным образом, немецких крестьян, изнемогавших от крепостнической кабалы.
Так, Н. Шторк на одном из собраний в городе Виттенберг, в том самом, где Лютер прибил к дверям католического собора свои знаменитые тезисы, провозгласил, что сам ангел поведал ему о скором конце этого неправедного мира и о страшной судьбе тех, кто сегодня, не зная жалости к ближнему, обирает и унижает его. В адрес этих «нечестивых» была направлена и угроза: «Трепещите нечестивые, трепещите, скоро, очень скоро вы будете вздыхать в угнетении, а избранники Бога, сделавшись царями на земле, будут разделять со мною власть».
Первоначально, в 1520 г. с этими заявлениями Шторк и его последователи (Марк Томас-Штюбнер, Келлер) выступили в немецком городе Цвиккау, на границе с Богемией. Здесь они, «цвиккаусские пророки», и начали свою проповедь о скором конце света и торжестве славного земного царства Христова. Апеллируя не столько к Священному Писанию, сколько к собственному внутреннему откровению, они стали выступать с требованием не просто веры, но веры, подкрепленной адекватными ей, добрыми делами. В связи с тем, что дети не способны на такие дела, то надо крестить «возрожденных» взрослых.
После изгнания «пророков» из города Цвиккау по решению местного городского совета, они перебрались в Виттенберг, где в то время, воспользовавшись отсутствием Лютера, властителем дум и сердец верующих, особенно молодых, стал Андреас Карлштадт. Это весьма заметная личность в истории немецкой Реформации. В Виттенберге он был профессором философии и теологии местного университета. В 1517 г. он, предвосхищая Лютера, прибившего свои тезисы к дверям местного собора только в 1520 г. опубликовал 152 тезиса против торговли индульгенциями. В последствии он становится активным сторонником Лютера и участвует на его стороне в знаменитом диспуте Лютера с католическим легатом И. Экком, защищавшем учение Рима. Протестуя против осторожности и консерватизма позиции Лютера, он выдвигает все более и более радикальные предложения по реформации церкви. Так, в 1521 г. он требует ведения всех церковных служб на немецком языке, допущения мирян к обоим видам причащения без ограничений и без обязательной предварительной исповеди, разрешения священникам ношения светского платья и вступления в брак. В следующем году он вынудил совет принять по его требованию решение об изъятии из местных церквей всех изображений, в том числе и распятий, запрещения исполнения в храмах музыки, отвлекающей будто бы верующих от Бога. Все это: «органы, трубы, флейты – это театр», а не церковь, говорил Карлштадт. Возмутившись промедлением и нерешительностью в действиях властей города, он во главе своих сторонников стал срывать изображения во всех городских церквях, а их служителей, оказавших сопротивление, избивать камнями.