Эшелон сумрака
Шрифт:
– Тебе пора спать, – холодные слова.
Я бы сказала леденящие. Я вздрогнула, нахмурилась сильнее чем прежде, а после поднялась на ноги.
– Простите, господин, – шепнула я, – спокойной ночи.
И рванула по крыше к люку, гонимая не столько ветром, сколько гнетущим непониманием. А что, если бы я спросила про маску? Он бы тогда поднялся и убил бы меня?! Шутка, конечно, но наказал бы точно.
Спускалась я в замешательстве, потому чуть не упала с лестницы, прежде чем спрыгнула на пол и застыла, держась за одно из креплений – в вагоне горел свет.
Оборачивалась
– Ты не должна была туда забираться, – с укором сказала мне Мери.
Она стояла со скрещенными у груди руками и сверлила меня взглядом так, будто я что-то украла.
– Веста рассказала мне про господина, – вышло у неё строже, чем обычно, – он велел проводить тебя до его личных вагонов утром.
– Уже, не… – начала было я, но никто слушать меня не стал:
– Можешь идти спать, – она сузила глаза, – завтра не убегай, а сразу подходи ко мне. Поняла?
Спорить с ней я не стала. Может господин ещё просто не отдал приказ? А после моего вопроса…
Я вмиг испугалась и кивнула женщине. После чего развернулась и пустилась бежать до самого последнего вагона, где нырнула в темноту и прокралась к своей пружине. Слёзы догнали меня уже там.
***
Утро началось вяло – я сомкнула глаза не раньше, чем за час до побудки. Но давило на меня не это, а то, что я его прогневала. Мне казалось странным, что в этот раз я не испытывала страха, но одновременно чувствовала дискомфорт, будто… вину.
Так или иначе, но с этого момента я зареклась больше не задавать глупые вопросы. Если я, конечно, теперь смогу вести с ним разговоры.
Лорды мне казались крайне обидчивыми и ранимыми. Все известные мне, кроме него. Оушен и в самом деле был другим: прекрасным, как полярная звезда. И холодным, равно ей же. Недоступным, загадочным и волшебным. Словно вышедший из сказки принц, которому хотелось отдать сердце, зная, что он поступит благородно даже если не найдет ответа в своем.
Я жалела только о том, что сама не была принцессой. Он хотел видеть во мне кого-то пусть и не равного себе (до него всем было далеко), однако хоть чуточку подобного. Я же была простой. Не такой хорошей и ладной, как Золушка, и совсем далёкой от принцессы.
Я могла лишь слушать его необычайно завораживающий голос, произносящий правильные и мудрые мысли, и радоваться открывшейся возможности – мне несказанно повезло быть рядом.
Ноги свесились с кровати медленнее, чем обычно. Я всё ещё помнила слова Мери, раздающей сейчас приказы уборщицам, в свою очередь принимающим смену у других. Раньше я не видела этого, убегала сразу на кухню, боясь остаться здесь на подольше.
– А ты чего сидишь? – спросила подошедшая к моей кровати Нюра, – тоже уволили, да? Так я не сомневалась! Куда пойд…
– Госпожа Луана? – в вагон вплыл мальчик лет десяти, приблизился к управляющей и оглядел всех замерших присутствующих.
Он принадлежал к высшим слугам – это было видно по вышитым серебряным вихрям на сюртуке и штанишкам до середины голени. А так же по белоснежным гольфам и аккуратным туфелькам на небольшом каблучке.
– Э-это я, – слазила с кровати я быстро, не желая воровать у мальчика время.
– Милорд дозволяет вам остаться на кухне, – деловито произнес он, отчего я застыла на половине пути, – как вы и просили. С этого дня вы повышены до второго повара и вам разрешено передвигаться по средней части поезда.
Воздух из лёгких выбило.
– При необходимости вы можете обращаться ко мне, госпожа, – он говорил немного с трепетом, – и ещё: милорд передал вам свои извинения и сообщение о том, что он прибудет только к позднему ужину.
Он поклонился находящейся в странном чувстве и спросил:
– Я могу идти?
Я, собрав силы, кивнула ему и услышала в ответ:
– Доброго дня вам, госпожа.
После чего он удалился, оставив меня и остальных в смятении, и даже не знаю кого больше – меня или Мери, с которой мы теперь были на одной ступени власти.
– Я п-пойду, – решила отчитаться я, а после склизнула по вагонам до кухни, будто бы мой новый статус побежал за мной, разнося эту весть всем вокруг.
В нужном вагоне я стояла и пыталась отдышаться, пока Веста смотрела на меня с укором. Мне он показался заслуженным.
– Проспала ты что ль? – она заглянула в кастрюлю на плите и начала ругаться уже на её содержимое, – бесовщина, честное слово! Почто ты пригораешь сегодня, матерь господня?!
Отвечать на её вопрос я не стала, тем более никого из остальных ещё не было, и мы с поварихой были одни. А она, кажется, вообще ничего не знала. И это было замечательно!
Потому я прошла к ней и принялась за привычные дела, которыми занималась каждое утро каждого прошлого дня.
– На! – она сунула мне в руку черпак, – теперь твоя забота – следить за ней! Иначе я её… чего так глазищи раскрыла?
Женщина даже шаг назад сделала, будто испугалась. С её хромотой это выглядело забавно, а с извечно нахмуренным лицом вызвало у меня улыбку.
– У тебя хоть мордаха округлилась, а то была… – она прошла дальше по своим делам, в то время как я подошла к манке и долила туда ещё молока из бидона рядом, – тростинка с глазищами! – она показала ладонями размер моих глаз и схватила вторую кастрюлю для варки яиц, – недокормленый ребенок. Слыхала, кстати?
Я отняла глаза от своего варева и качнула головой, напряженно всматриваясь в её прерывистые резкие движения. Мне казалось, что сейчас она обвинит меня в том, что я поступила нечестно.
– Нюрку то выперли! – она усмехнулась, – как я и говорила. Мери не верила, а… погодь! А ты… должна была же… а лорд то… – она уставилась на меня пронзительно, – я же видела мальчишку из высших сегодня. Отказалась?
Теперь она действительно смотрела с осуждением. Я поджала губы и кивнула, отдавая своё внимание чему угодно, только не ей.