Эскорт для предателя
Шрифт:
Гарри открыл глаза. Зря он предался этим мыслям. Дороги назад нет. Только вперед, иначе он сломается окончательно.
Паппас быстро создал новое обиталище доктору Али. Сначала надо было отправить ответ на адрес на сервере Hotmail. Иранец ждет. Он знает, как скрываться на просторах Интернета, как послать электронное письмо по защищенному протоколу так, чтобы не оставить следов. Он все умеет. Если, конечно, он вообще существует.
Паппас начал составлять ответ. Для этого имелся ряд шаблонов, которые Управление сочинило, чтобы общаться
Обычно Управление просило завербованного агента подождать шестьдесят дней, прежде чем снова выйти на связь, чтобы убедиться, что за ним не ведется слежки, ни виртуальной, ни реальной. Но в данном случае времени не было. Иранская ядерная программа являлась «непосредственной угрозой миру во всем мире и международной безопасности», как заявляли в Белом доме. Предполагалось, что иранцы пару лет назад приостановили военную часть проекта, но в действительности в это никто не верил. В администрации были те, кто хотел начать войну прямо сейчас, чтобы не дать иранцам достичь хоть каких-то успехов. Паппас считал, что в число этих людей входит и Фокс, но никогда не спрашивал его об этом напрямую. Возможно, он просто не желал услышать ответ. Пусть политикой занимаются в Белом доме, и именно такие амбициозные люди, как Артур Фокс.
«Когда и как мы встретимся в следующий раз?» Обычно это был первый вопрос к агенту, будь он реальным или виртуальным. Связь может оборваться в любой момент, поэтому в зашифрованном письме Паппас задал несколько вопросов. «Имеете ли Вы право выезжать за рубеж? Можем ли мы выйти на контакт у Вас на родине? Где нам встретиться?» Он сообщил доктору Али, что надо подождать пятнадцать дней, прежде чем присылать ответ на защищенный интернет-адрес с использованием системы кодировки, применяемой в Управлении. Слишком быстро, для хорошей работы задержка должна быть больше, чтобы проверить контакт. Но времени не было.
Паппас снова вызвал к себе Марсию Хилл. Ему хотелось поговорить, но не с Артуром Фоксом, директором или кем-то еще, кто огрызнется в ответ, если он скажет что-нибудь не то. С Марсией все в порядке. Она давно верит не системе, а конкретным людям. Хорошо бы, чтобы с ней пришел и кто-то из молодежи. Он решил вызвать Мартина Виттера, заместителя Марсии по оперативной работе. Парень только что вернулся из Ирака и своей недетской серьезностью напоминал ему Алекса. Для него главное — уничтожить «плохих парней».
Они собрались в лишенном окон кабинете Паппаса. Администратор принесла из кафетерия кофе и печенье, чтобы их встреча проходила в более доверительной обстановке. Гарри был на взводе. Хорошие новости всегда будили в нем подозрения.
— Как мы будем работать с этим парнем? —
— Ого! Давай сначала подумаем, как разыскать его, — сказала Марсия. — Пока что у нас и агента нет, только адрес электронной почты.
— Добро. Предположим, что доктор Али готов начать игру. Он ответит на мое письмо и согласится пойти на первоначальный контакт. Обсудим это. Что будем делать? Попробуем устроить встречу на их территории?
— Никак нет, сэр, — вмешался Мартин Виттер. — Нас засекут, а потом доберутся до него, и он труп. Нужно встретиться за границей. В Дубае, в Турции, там, где мы можем проводить операции.
— Допустим, он невыездной, — предположил Паппас.
— Но ведь на Навруз, персидский Новый год, все куда-нибудь ездят?
— Нет, — ответила Марсия. — Специалисты по ядерной программе теперь не имеют права покидать страну и в Навруз. Кроме того, до него еще девять месяцев. Этим ребятам не дают визы даже на паломничество. Так что, полагаю, придется встречаться с ним в Иране.
Паппас задумался. Конечно, лучшим вариантом был бы контакт за границей, но это невозможно.
— Согласен с Марсией. Если он действительно работает в ядерной программе, то его никуда не выпустят. Надо организовать встречу в Иране. Как это сделать?
По сути, это был даже не вопрос. Он знал ответ.
— Сначала мы передадим ему аппарат для секретной связи в Тегеране. Правильно? Оставим его, например, в парке. Пусть его принесет какой-нибудь человек, совершенно чистый с точки зрения их разведки. Турист с турецким или кувейтским паспортом, который ни разу не был замечен в связях с нами. Кто-нибудь, у кого хватит духу просто пойти в парк, бросить там игрушку и убраться оттуда к черту. Потом доктор Али подбирает ее, и — бинго! У нас есть связь. Начнем с этого.
— Какую игрушку? — спросила Марсия. — Под что ее замаскировать?
— Не знаю. Камень, комок глины, банка из-под газировки. Пусть техники посоветуют, что подойдет под окружающую обстановку.
— Как-то невыразительно, — ответила Марсия. — Иранцы предпочитают что-то личное, что покажет наше доброе расположение.
— Ладно. Когда мы узнаем, кто он, мы пообщаемся с ним и выразим симпатию. Это будет что-нибудь особенное, что можем послать только мы. Духи для жены. Лекарства для детей. То, что скажет ему: «Америка любит тебя. Даже посреди проклятого Тегерана, бандитской столицы мира, мы положили подарок к твоему порогу».
Глаза Виттера расширились. Именно таким он хотел видеть ЦРУ. Всемогущая организация, способная дотянуться до любой точки планеты.
Марсия Хилл решила вернуть их с небес на землю.
— У нас нет адреса. Мы не знаем, где этот парень живет и работает, молодой он или старый, есть ли у него жена и дети, не говоря о том, нужны ли им духи и лекарства. В принципе, милые мои мальчики, нам неизвестен даже пол перебежчика. Может, это онаначиталась «Лолиты» и решила завести переписку с ЦРУ. Подумайте.