«Если», 2005 № 01
Шрифт:
Эти стенания не всегда понятны. То один культуролог с дипломом начинает высказывать претензии к экранизациям: мол, корабли не в должном количестве (слишком много), и наоборот, вот эту деревеньку позабыли, там у мэтра в книжке был пир горой. То другой вмешается — было все уже, было, римейки одни, а еще и новое поветрие возникло — скрещивание Белого Бима с Черным Ухом. Ну а третий корит за отсутствие должной глубины, веселости и новых идей.
Что ни прочтешь, везде черным-черно. Актёры бездарны (Станиславский мучается — так часто поминают). Сценаристы целиком продались Голливуду (даже те, что отродясь там не бывали). Продюсеры накопали откуда-то гуттаперчевых траш-мастеров мелкого помола (ладно, Питера Джексона за его старания
А что сборы от кинофантастики под небеса лезут, так это у всех подряд становится поводом для скорби. И что ни эксперт — чуть не Наполеон. Низвергатель и громовержец.
Да полно, так ли все плохо? Ругать чужой труд много ли ума требуется? А вот хвалить что-либо у нас почему-то за доблесть не считается. Интересней обозвать голливудщиной, выцедить сквозь зубы: «Так себе киношка»… Хвалить сложнее. Надо видеть сильные стороны, хорошие моменты. Уметь прощать слабые. И просто — любить. В данном случае — кинематограф.
Ведь именно фантастике в ее экранном воплощении с самого рождения было необходимо нежное отношение. Трэш-фантастика былых времен — все эти Франкенштейны, зловещие мертвецы, стар-треки и конаны-варвары — на фоне шедевров реалистического кино тех лет остро нуждалась в прощении глупостей, наделанных по молодости. И прощали же. И даже, как ни парадоксально, любили за них.
Но теперь мало кто вспомнит о бесспорных заслугах кинофантастики: не о пресловутых спецэффектах, а о принципе построения образа как нереальной реальности, овеществленной фантазией создателя. Сейчас редкий фильм не содержит в себе фантастического, от идейной части до чисто технической; фантастика везде, повсеместно, всюду!
Кинофантастика и фантастика в кино (а это давно уже явления разные) научили мировой муви-рынок угождать порыву, доверять деньги и идеи личностям странным, диковатым, непонятным. Гении тридцатипятимиллиметрового авторского трэша, производящие мировые бестселлеры, где-то спорные, в чем-то слабые, но в основном же триумфальные, прославляющие фантастическую идею в кинематографе фильмы — вот олицетворение начала двадцать первого века в кино.
Трезвенники-язвенники затянут свое «немогумолчать»: где нынче былые будоражившие умы идеи, где трогательность и эпохальность? И будут не правы. Потому что все это есть. Да, отрендеренные Джа-Джа Бинкс и Горлум со Шреком сделались вдруг главными персонажами кинопроцесса, загнав в тень живых актеров; культовые «Звездные войны» стали сериалом с продолжениями, а вокруг сплошь засилье экранизаций комиксов. Но где трагедия?
Трагедии нет. Есть жизнь, и жизнь бурная, со своими заводями, и водоворотами. Кинофантастика стремительно сближается с некогда далеким «большим», реалистичным кино. Этого жаждали все: киношники и зрители, фэны и писатели, высоколобые киноведы и режиссеры-авторы, чье слово на этом поле всегда будет иметь больший вес. Пусть. Кинокомиксы? Допустим. Но если так можно снимать кино сколь угодно «легковесное», значит, можно так же снимать и гениальные картины. Если можно так оживить чужую фантазию, значит, у своей и вовсе нет границ.
И пока сборы от фильмов растут, змей-продюсер с большей легкостью отстегивает сумму на очередной проект, доверяя его буквально вчерашним табуреткоделателям, и ведь не проигрывает! Вообще, наблюдая уже состоявшихся звезд бокс-офиса и обладателей разнообразных статуэток, можно проследить забавные тенденции, которые день за днем обретают все более реальные очертания. Да, «золотой дюжине» зритель часто отказывает в самости, собирая их всех в одну кучу — кумир, он и есть кумир, мишень для поклонения и хулы. Но ведь какие разные пути, если вдуматься, их туда привели!
Вспомните хотя бы крупнокалиберный залп ПиДжея: феерический финал пятилетней его эпопеи с наследием Толкина известен любому, а ведь совсем недавно имя самого успешного режиссера современности было мало кому знакомо. Поругивали кинокритики Джексона и за отступления от канона, и за ту же голливудщину. Снова — зря. Сделать шаг в сторону от оригинала и не оступиться. Взять зрителя обаянием фильма. Вот чего достиг он, самим своим существованием изменив мир кинофантастики.
Впрочем, история успеха никому не известных новичков начиналась не с него, а с двух братьев, имевших широкие увлечения, но неопределенное образование. Лоуренс и Эндрю Вачовски со своей малобюджетной по нынешним временам «Матрицей» (это в те времена благословенные 60 миллионов были Цифрой) совершили прорыв в невозможное — перешли от невесть кому нужных «компьютерных мультиков» к феноменальной гамме монтажных и операторских решений. Могучий поток последовавших подражаний и откровенных римейков, цитат и отсылок раскрыл глаза последним неверующим. Никому тогда не известные люди шагнули разом так широко, что теперь даже на фоне придуманного журналистами «провала» третьей «Матрицы» имена братьев Вачовски остаются для синефилов всего мира символом революции на экране. Ау — тем, кто кричит об отсутствии оригинальных идей и новых лиц! Эти не годятся в кандидаты?
Хорошо, зайдем-поищем с более твердых позиций. Жанру фантастических экранизаций столько же лет, сколько самому кинематографу, и самые первые кинопрорывы увенчаны в том числе попытками переносить на пленку фантастические романы. Если хотите, после мюзикла литературная фантастика остается и по сегодняшний день самым близким к кино видом искусства. Но, увы, кто сейчас, помимо специалистов-киноведов, помнит все эти «Из пушки на Луну» да «Кинг Конги» первой половины прошлого века? Картонные макеты остаются картонными макетами, а марсиане — резиновыми масками на актерах. Сколько десятилетий и сколько инженерного гения понадобилось, чтобы воображение зрителя перестало перетруждаться, а глаз — различать, где заканчивается один визуальный эффект и начинается другой.
Революция НФ-экранизаций случилась незаметно, и суть ее в том, что создателям фильма теперь практически ничего не нужно делать с оригиналом. Бери роман да перерисовывай с натуры на экран, хоть добуквенно. Так история незаметно обратила нас к самому иллюстративному, но и самому спорному объекту поклонения в современном фантастическом кино. К сериалу о Гарри Поттере.
Вообще, творчество миссис Роулинг само по себе — тема для дискуссий, его успех во многом спорен и почти мистически необъясним, однако факт остается фактом: домохозяйка Джоан Роулинг — самый читаемый автор современности и самая богатая женщина Соединенного Королевства. Что уж экранизировать, если не сказку о юном волшебнике? Только подыщем молодого, пусть поработает над образом.
Те же и Крис Коламбус. Нет, «Двухсотлетнего человека», несомненно, можно поставить в один ряд с лучшими картинами о роботах, но, по большому счету, режиссер ленты «Один дома» не так уж и знаменит. Хоть он и создатель пары кассовых фильмов, но все равно ведь не Спилберг, однако именно Крису Коламбусу доверяют экранизировать сначала первый том сочинений мадам Роулинг, а потом и второй. Условно — та же темная лошадка. Огромные бюджеты — 130 миллионов на серию, в полтора раза больше, чем у «Властелина Колец». Но история тут куда более грустная, нежели у самодовольных разругавшихся со всем Голливудом братцев Вачовски или у скромняги ПиДжея. Продюсеры да тень создательницы встали у режиссера за спиной, не давая самому выбрать актеров, не позволяя вольничать с сюжетом. А стоило сборам от второй части не дотянуть до нужной отметки, особенно на фоне заметного прибавления у выходящего параллельно «Властелина Колец», как тут же с Крисом Коламбусом распрощались, задвинув его на продюсирование. По взаимному согласию, надо понимать.