«Если», 2012 № 06
Шрифт:
Спецэффектами, которые должны были сопровождать выступление группы, управлял видеотехник, находившийся в своей домашней студии на Ди-Карнасе. Для того чтобы работать с оформлением сцены, ему совсем не обязательно было лететь с музыкантами в тур. Точно так же, как и звукоинженеру, который, не выходя из дома, приступил к тестированию акустики. Виртуальные акустические системы громоздились по краям сцены. Огромные колонки перепархивали с места на место, перепрыгивали друг через друга, менялись местами. И при этом не издавали ни звука. Тестовые сигналы слышал пока только звукоинженер.
Сами музыканты тем
Хотя кто сказал, что тарджуны именно таким образом выражают свой восторг?
Один старый рокер, имени которого сейчас никто и не вспомнит, рассказывал Ригелю о том, что как-то раз гастрольная нелегкая занесла его группу на планету Бронхайл, где им предстояло выступать на фестивале животноводов. На концертной площадке под открытым небом собралось около тысячи местных жителей. Ну, и рокеры решили не ударить в грязь лицом. Они играли так, что со струн гитар летели искры, а звуки кружили над сценой, подобно лепесткам сливы, сорванным порывом весеннего ветра. Это было не просто вдохновение, а истинное чудо, благодать, снизошедшая с небес. Но зрители стояли неподвижно, с каменными лицами, скрестив руки на груди. И чем больше старались музыканты, тем напряженнее становилась тишина в толпе слушателей. Когда же они закончили играть, зрители все так же молча разошлись. Это был не просто провал, а унижение, равного которому нет и не может быть. Их ведь даже не освистали! Но главное, сами они были уверены, что отыграли концерт на сто двадцать пять процентов!
Собственно, этот провал и стал причиной распада группы. Не понимая, что произошло, музыканты принялись упрекать друг друга. Ну, и как водится, до добра это не довело. И только годы спустя старый рокер совершенно случайно узнал, что на Бронхайле принято выражать свой восторг молчанием. Местные жители уверены, что истинные чувства словами выразить невозможно.
Вот как оно в жизни-то случается.
Филин развернул ударную установку внутри прозрачного куба и принялся беззвучно молотить палочками по барабанам и тарелкам. Кайзер, прижимая пальцами левой руки наушник, правой выводил какие-то замысловатые комбинации на одной из многочисленных клавиатур, в несколько рядов окружавших его со всех сторон. Джокер стоял в центре сцены и, низко опустив голову, так что упавшие волосы скрывали лицо, меланхолично подергивал струны своего двенадцатиструнного баса.
Икар искоса глянул на сопровождающего их тарджуна. Тот стоял в углу сцены и, казалось, чувствовал себя неловко. Ему единственному совершенно нечего было делать.
Икар улыбнулся тарджуну. Тот в ответ дернул кожистым носом.
— Скажите, — обратился к сопровождающему Икар, — почему планета называется Тарджун-Дерфен? Вы ведь себя называете просто тарджунами. Что означает слово «дерфен»?
Он спросил это только ради того, чтобы завязать разговор. Но почему-то у тарджуна от его вопроса волосы на загривке поднялись дыбом.
— Ничего не значит, — быстро ответил он. — Тарджун-Дерфен — устаревшее название. В самое ближайшее время Первая Тройка Центрального Гнезда проведет референдум о переименовании планеты в Тарджун.
— То есть народ выскажет свое мнение…
— Нет, — перебил тарджун. — Свое мнение выскажет Первая Тройка Центрального Гнезда. А народ с восторгом его примет.
— Понятно, — кивнул Икар.
И на всякий случай отошел в сторону.
Он не любил говорить о том, чего не понимал.
Зрители начали заполнять трибуны и стоячий партер за час до начала концерта. Наблюдавшие за ними из-за кулис музыканты отметили, что тарджун-дерфенские фанаты вели себя точно так же, как и все остальные любители рока в любом уголке Галактики. В радостном, нетерпеливом предвкушении долгожданного шоу они не могли ни усидеть, ни устоять на месте. То один, то другой тарджун вдруг высоко подпрыгивал, взмахивал крыльями и на секунду-другую воспарял над головами товарищей. Икару казалось, что взлететь как следует тарджунам что-то мешает. Может быть, сковывающая движение крыльев одежда? Впрочем, когда толпа сбилась плотнее, даже такие трюки проделывать стало невозможно. И тогда тарджуны, насвистывая имя любимой группы, принялись подбрасывать вверх пригоршни разноцветных, блестящих конфетти.
Над стадионом начали сгущаться сумерки, и, направляемые умелой рукой видеотехника, по арене и трибунам, заполненным жаждущей зрелища публикой, начали бегать лучи прожекторов. Время от времени призрачным, голубовато-зеленым светом озарялся осьминог, зажавший в щупальцах раскачивающийся конец маятника.
Открыв ладонь, Ригель посмотрел на циферблат виртуальных часов.
— Ни одна уважающая себя группа не начинает концерт вовремя, — верно истолковал его жест Икар.
— Зрители уже собрались!
— Собрались и пока что получают удовольствие от самого процесса ожидания. Не спеши, ваше время еще придет.
— Когда?
Икар лишь снисходительно хмыкнул в ответ. Что-что, а уж свое дело он знал отменно.
Признаки нетерпения зрители начали проявлять примерно через полчаса после заявленного времени начала концерта. Им явно наскучило просто тусить самим по себе и уже хотелось чего-нибудь новенького. Икар точно уловил нужный момент и незамедлительно скомандовал:
— Пора!
Ригель посмотрел на друзей по команде, улыбнулся, ударил себя кулаком в грудь, обтянутую черной майкой со скалящимся черепом, вставил в уши вакуумные наушники и, подпрыгнув пару раз на месте для куража, бодро побежал на сцену. На бегу он подал команду видеотехнику. И в тот момент, когда лидер группы «Маятник Фуко» появился на сцене, с края рампы к небу взлетели искрометные фонтаны. Остановившись в центре сцены, Ригель поймал парящий в воздухе виртуальный микрофон и крикнул:
— Привет, Тарджун-Дерфен!