Если бы не ты
Шрифт:
– Ты куда, любимый?
– говорит так, будто мы с ней несколько лет вместе. Это предел, Марина!
– Не переигрывай, - выплевываю резко.
Марина замолкает и хлопает на меня глазами, в которых уже собираются слезы. Потерять меня она не боится, вот только ни здесь, ни при всех.
Молча ухожу к бару. Сегодня я не пью. С утра встреча с отцом. Дед переложил на мои плечи часть обязанностей по компании, а для согласования отдельных моментов нужен генеральный директор, то есть Федор Черниговский. Если бы не бизнес, еще бы сто лет не общались с отцом. А так ... а так иногда приходится. После гибели Киры я - единственный наследник его империи. Вот так судьба пошутила над всемогущим Федором Черниговским.
– Ааа, я волнуюсь!
– мелодичный голос какой-то девчонки раздается совсем близко.
– Я не пью. Мне нельзя, - отвечает другая. Ее голос сливается с битами новомодного трека.
– Если только сок. Хотя, Катюш, пошли уже к нашим.
Голос удивительно похож на Ксюшин, но из-за спины первой, а точнее из-за водевиля на ее башке, я не могу рассмотреть девчонку. Вижу только часть оголенной спины, прикрываемой глянцевой поверхностью светлых волос. Не она. Очередная блондинка в блядском платье. В этот момент замечаю знакомых ребят с экономического и решаю пойти к ним. Но зачем-то оборачиваюсь в сторону тех девчонок, а точнее той, чей голос напомнил о Ксюше. Они все также стоят у барной стойки спиной ко мне и разговаривают с барменом. Одна повыше и покрупнее, с гнездом вместо прически и в черных шароварах. Неудивительно, что из-за нее ничего не было видно. Вторая тоже высокая, но худая, точнее тонкая , почти невесомая. Изумительно гладкие волосы с жемчужными переливами слегка прикрывают ее оголенную спину и шею, доходя до лопаток. Платье, которое я сначала принял за аналог Маринкиного, по факту таким не являлось. Оно нежно струилось по телу незнакомки, не открывая ничего лишнего и доходя почти до колена. Обнаженная спина смотрелась безумно эротично, а от мысли, что под такое платье белье не полагается, начало свербеть в паху. Похоже я нашел ту, с кем смогу забыть о Ксюше!
– Хей, Черный! Какими судьбами? Вот уж где не ожидал тебя встретить, так это здесь!
– хлопает по плечу меня Андрюха Симонов.
С Симоном мы знакомы с пеленок. Вместе росли, учились, отвоевывали свое место под солнцем. Раньше наши матери были близкими подругами, а дед до сих пор ведет дела с отцом Анрюхи.
– Разве такое пропустишь?- пытаюсь отшутиться. Сейчас разговор по душам мне ни к чему.
Симон начинает рассказывать последние новости, но они пролетают мимо моих ушей. Мой взгляд прикован к спине незнакомки в синем.
– Вот ты где? А я тебя потеряла. Не познакомишь с другом?
– Марина, чтоб ее! И как только нашла меня в этой толпе?
Сколько же в ней наглости вперемешку с тупостью! Она ластится ко мне, а сама стреляет глазками в сторону Симона. Подыскивает запасной аэродром. Правильно. Но вот только другу такую свинью я не подложу. Прощаюсь с другом , благо предлог всплыл сам, и веду Марину обратно. Проходя мимо бара, с грустью замечаю, что незнакомка уже ушла.
За нашим столом людей почти нет. Только рыжий сидит чернее тучи и пьет. Компания так себе.
– Тимур, а пойдем на танцпол? А? Тебе понравится, обещаю! - шепчет Марина.- Совсем немного потанцуем и ко мне поедем.
– Иди одна! Я не танцую. Посмотрю издалека.
Спорить Марина не стала и через минуту уже виляла своей задницей в центре танцпола. Что я здесь делаю? Обвожу взглядом опустевший столик, дергающихся под музыку студентов, подвыпившие компании возле бара. Тоска смертная. Хочу просто встать и уйти. Кидаю последний взгляд в сторону Марины, решаю уйти по-английски без нытья и прощаний. Но тут же замираю. В двух шагах от моей якобы девушки танцует та самая незнакомка. Опять спиной ко мне. Я уже готов сорваться к ней, забыв о Марине, но решаю немного понаблюдать. Мне до одури приятно на нее смотреть. На ее изгибы, плавность линий, чувственность движений. Глядя на нее я забываю обо всем: о Марине, о том, что хотел уйти, о Ксюше. Девушка поднимает руки, скользя ими по своему телу, двигает бедрами в такт музыке и, извиваясь, как змея, медленно поворачивается в мою сторону. А я понимаю, что меня только что шибануло разрядом в 220.
Ксюша. Это, мать вашу, Ксюша!
37. Ревность
Еле уговорила Катю подойти к нашей группе. Кто бы мог подумать, что скромница-заучка лучше любого бармена знает толк в алкогольных напитках. После выпитого космополитена она все же набралась храбрости и мы смогли присоединиться к нашим.
Ребята сидели вместе с параллельной группой за сдвинутыми вместе столиками и что-то активно обсуждали. Кто-то из девчонок заливисто хохотал, парни активно доказывали свою правоту, спорили и в конце концов тоже смеялись. Один только Стас сидел немного в стороне и пил какую-то коричневую жижу, ничего не замечая вокруг себя. Сбруевой тоже не оказалось среди ребят. Еще бы. Наверняка, Тимур отвел ее к своим одногруппникам. Разве будут они с зелеными первокурсниками сидеть? Но так даже лучше! Видеть их кошачьи нежности мне совершенно не хотелось.
Заметив нас с Катей, ребята оживились. Посыпались комплименты, вздохи зависти девчонок, присвистывания и улюлюканье парней. Стас тоже поднял голову от своего напитка. Взгляд пьяный, злой и оценивающий. Пожалуй, от него стоит сегодня держаться подальше, а то опять гадостей наговорит.
– Ребят, ребят! А пойдемте танцевать, а?
– перекрикивая шум воскликнула Машка Исупова.- Все вместе! Взорвем танцпол! Пусть знают лингвистов-первокурсников!
Немного поспорив, всё же решили пойти всем составом. Только Стас так и остался сидеть.
Музыка, разрывающая ушные перепонки, сильно отличалась от той, что играла тогда в " Розмарине". Ничего необычного, просто ремиксы зарубежных композиций в клубной обработке. Многие были мне знакомы, а потому расслабиться и танцевать было намного проще. До тех пор, пока на танцпол не вышла Сбруева.
Она была одна. Веселая, красивая и счастливая. Еще бы Тимур не запал на нее. Кошачий взгляд, длинные стройные ноги на высоком каблуке, облегающее платье с откровенными вырезами на изумительной фигуре. Нужно быть очень смелой и уверенной в себе, чтобы надеть такое. Я бы не смогла. Да и что мне подчеркивать такими нарядами? Это вон у Маринки четвертый размер, есть что выставить напоказ. Рядом с ней я чувствовала себя курицей в балахоне. Хотелось убежать, спрятаться, вернуться домой. Пока Тимур меня не увидел. По всем фронтам я проигрывала Сбруевой. Не хотелось давать ему лишний повод в этом убедиться.
Но сбежать я не успела.
Черниговский появился из ниоткуда. Подошел со спины Марины и нежно обнял ее за талию. Сбруева вся растаяла и, подняв свою кукольную мордашку, стала нежно целовать Тимура в шею, щеки, скулы. Тот же, закрыв глаза, продолжал трогать ее и что-то шептал на ухо. Они так органично смотрелись вместе! Их тела идеально сочетались между собой и с музыкой. Тошно. Смотреть на них было тошно! Но оторваться я не могла. Ощущала себя никчемной и смотрела, смотрела, смотрела. Идея нарядиться и прийти в клуб сейчас казалась самой идиотской из всех. Дура! Какая же я была дура! Знала же, что так будет, что увижу их вместе. На что я надеялась? Затмить Сбруеву? Куда мне до нее? С другой стороны я никак не могла понять, почему эти двое меня вообще так волнуют. Я же сама не хотела, чтобы Черниговский даже близко ко мне подходил. Но тогда отчего мне так больно и обидно?
Самым верным решением было просто уйти. Уйти с танцпола, из клуба, из жизни этой сладкой парочки. Оставалось лишь предупредить Катю, а может и уйти вместе. Вот только я ее нигде не видела. Ее не было на танцполе, не было у бара, не было за нашим столиком. Тогда я решила подняться на второй этаж и поискать там. Наверху был еще один танцпол с более прогрессивной музыкой: техно или минимал, - не знаю, я не разбиралась во все этом. Но и там Катю я не нашла.
Где же она? Уходить одной мне не хотелось, мы договорились не бросать друг друга. Но где ее искать не могла приложить ума.