Если бы не ты
Шрифт:
– Вот, не поверишь, пару часов назад напали!
– Господи, Реми! Как ты? Кто напал?
– сердце моментально ушло в пятки. Значит это Черниговский! Псих! Идиот! Что же он никак не успокоится!?
– Сны на меня напали, Ксюха! Сладкие и эротические! Рассказать на каком моменте твой звонок прервал мои фантазии?
– Реми откровенно смеялся надо мной. Я тут места себе не нахожу, а он?
– Фу, Реми! Я серьезно! Между прочим я волновалась!
– толстолобый Реми, неужели ему непонятно?
– Зря! Ксю, если ты больше не волнуешься, можно я спать продолжу?
– сказал и сладко
– Погоди. А вот в этих твоих снах кто главная героиня?
– черт, как-то по-идиотски сформулировала я вопрос. Но если смс присылал не Тимур, то значит его поклонница.
– Ну, точнее, с кем ты там во сне был?
– А ты уверена, что хочешь знать с кем я был и что делал?
– игриво отвечает Реми. Ну же ,парень, соберись. Мне не до шуток.
– Нет, что ты с ней делал - оставь при себе. Моя нежная психика этого не переживет. Ты мне имя скажи. Лучше с фамилией. А если номер телефона знаешь вообще супер!
– Ксю, а ты на ночь случайно мухоморов не ела?
– Я торт ела, - не сразу соображаю, что он пошутил.
– Реми! Так сложно сказать имя? Неужели не понимаешь как важно это для меня!
– Ксю, милая моя, ты сейчас, конечно, расстроишься и может даже остаток ночи проведешь в слезах, но снилась мне не ты, - нет, он в открытую надо мной сейчас издевался.
– Мы все еще можем остаться друзьями?
– Реми, имя!
– Иди ты!- почти шепотом сказал Реми. Что? Я не ослышалась? Он только меня послал?
– А вот это сейчас было обидно. Дурак! Еще друг называется! Бесчувственный чурбан!
– И чего началось то сразу? А? Сама же просила! Просила? Получи! Погоди! Ты что ревнуешь?
– Ревную?! Да за такое я убить тебя готова!- я вся кипела от негодования. - Как у тебя язык повернулся послать меня?
И тут в трубке раздался заливистый смех. Ему еще и смешно!
– Ксю, Э-ди-та! Эдита Вилкевичуте. Литовская модель. Ее портрет мило украшает мое скромное жилище. А ты что услышала?
– Судя по всему ничего полезного. Ладно, Реми, спи! До понедельника!
Найти злоумышленника разговор с Реми так и не помог. Радовало одно, что Тимур его не покалечил, как в прошлый раз.
Тимур. Что я вообще о нем знала? По сути ничего. Только университетские сплетни. Он же знал обо мне практически всё. Мы не на равных. А значит он всегда будет на шаг впереди. Это не для меня! Возможно, узнай я его лучше, смогла бы понять его агрессивное поведение по отношению ко мне и оценить степень опасности, исходившей от него.
Ждать до утра мне не позволило мое терпение, точнее его отсутствие. Поэтому оставшуюся часть ночи я посвятила изучению инета в поисках интересного о Тимуре и его семье.
Узнать удалось не так и много. Сын депутата Федора Черниговского и Надежды, дочери местного миллионера Юрия Ермолаева. Еще у него была сестра, Кира. В инете полным-полно фотографий их семьи. Тимур совершенно не похож на отца. Тот светлый, невысокий, да и формы лица слишком округлые. Вообще дядька весьма не привлекательный, даже отталкивающий. Такие обычно улыбаются в глаза, а за спиной строят козни. Наверно, Тимур взял от отца именно это. А вот от матери у него были глаза. Такие же черные и выразительные. Кира. Нет, точно, я с ней никогда не была знакома. У девчонки была такая яркая внешность, я бы ее точно запомнила.
На всех старых фотографиях они всегда все вместе. Этакая показательная счастливая семья. Но может так оно и было. Хотя взгляд у Тимура почти на всех фото злой и одичалый. Одинокий. Вроде в семье, но как будто один.
Три года назад Тимур потерял сестру и мать. Сестра погибла при взрыве отцовского автомобиля, а мать - спустя полтора месяца в автокатастрофе. Тяжело такое пережить. Кто-кто , а я могла его понять.
Не знаю зачем, но чем больше я читала о тех трагических событиях, тем ярче вырисовывала параллель между нашими семьями. Четыре года назад у Соболева якобы погибла дочь, а спустя месяц происходит трагедия с женой. По сути он остался один с сыном. Спустя всего год Черниговского старшего ждала та же самая участь.
Вот только мы с мамой живы... А Тимур с отцом остались навсегда одни.
От этих размышлений по спине пробежал холодок. А что, если эти трагедии в наших семьях были связаны между собой? И Тимур об этом знал.
Я должна с ним поговорить! Я тоже имею право знать правду!
–
33. Фамилия
Машина плавно несется по трассе. За окном проносятся леса, поля, садовые домики, железнодорожный мост. Тот самый, на котором я могла погибнуть. На котором вместо меня умер другой человек. Тяжелые мысли. Сейчас при свете дня все ощущается намного острее. Я наблюдаю за водителем через зеркало заднего вида, как делала это в детстве, когда по этой же дороге ездила в школу. Гена спокоен и собран, как и всегда. Мне бы его выдержку! Шесть долгих лет моя безопасность в его руках. Мне повезло! А вот Кире нет. Ее не уберегли.
Ночью я почти не спала, все время думала о наших семьях с Тимуром. Искалеченные судьбы. Интерес Черниговского к моей персоне только подогревал мысль о том, что есть незримая связь между всеми этими событиями, между Соболевыми и Черниговскими. Но какая? На первый взгляд, трагедия в семье Тимура зеркально отражает нашу с разницей в один год. Почему? Совпадение? Тогда что пытается узнать Тимур? Мне непонятны причины. В любом другом случае я предположила бы желание одного отплатить той же монетой другому,иными словами отомстить. Но это не про Соболева. При всей его холодности, строгости и резкости, он никогда не поднимет руку на ребенка. Он мог бы разорить обидчика, подставить, посадить. Но не убить! Кроме того, Соболев прекрасно знал, что я жива, знал, что за покушением на меня стоял мой отец, Николай Горский. Тогда что связывало Максима Соболева и Федора Черниговского? Федора... А если?
– Гена, а как звали человека, который из-за любви к маме отца посадил?
– Леша называл, но сейчас уже не помню.
– Из-за любви? Скажешь тоже! Лешка тебе сказку нарисовал, а ты и поверила, - не отвлекаясь от дороги заворчал Гена.
– У тебя другая версия?
– Ксюш, что было в жизни Катерины до встречи с Максимом, меня не касается. Обсуждать эту тему за ее спиной неправильно. Есть вопросы - задавай матери. Как раз подъезжаем. Хотя...
– Гена задумался, а потом добавил: