Если хочешь, останься
Шрифт:
Генрих нахмурился и явно пытался вспомнить события, предшествовавшие его возвращению.
– Я был лесным Хозяином, – наконец проговорил он, – и я был счастлив, охраняя этот лес от чужих… Но я… Я не уверен, что готов и дальше нести эту ношу, брат…
– Ничего страшного, – махнул рукой Эрвин, – постоит лес и без Хозяина!
– Нельзя! – громыхнул Генрих, на мир снова превратившись в жуткое существо, окутанное мраком. – Лес не должен стоять без присмотра!
– Я готов, – неожиданно раздался негромкий голос, и все присутствующие, включая Генриха, вздрогнули. – Я готов принять твою ношу, если ты сочтёшь меня достойным.
Хайлас спокойно смотрел на Хозяина леса и едва заметно улыбался.
– Почему? – удивление Генриха было совершенно непритворным. – Ты сам не понимаешь, на что соглашаешься, гном!
– Понимаю, – покачал головой Хайлас, жестом останавливая собравшегося что-то возразить Леонарда, – я умираю, и мне не хотелось бы после смерти превратиться в никому не нужный, скитающийся по горным шахтам призрак. Не скрою, у меня была надежда, что со смертью наложившего проклятье колдуна оно развеется. Но, видимо, изменения уже слишком глубоко проникли в меня, и даже гибель Александра, скрывавшегося под маской красавчика Джайлса, ничего не изменила. Мне осталось совсем немного, и если ты примешь моё предложение и поможешь на первых порах, я надеюсь стать достойной заменой тебе, Хозяин леса.
– Предлагаю отложить принятие решения и подумать об этом после того, как граф посетит свой замок, – предложил Леонард, – мне кажется, тогда ему легче будет сделать правильный выбор.
– Ты уверен, что я хочу смотреть на развалины? – вздохнул Генрих, а Леонард улыбнулся, несмотря на всю серьёзность и даже трагичность ситуации.
– Просто пойдём со мной, – предложил он, и Генрих, кивнув, бережно поднял на руки тело Антуана Стендриджа.
Путь через лес оказался достаточно коротким, и буквально спустя несколько минут они вышли на простор, откуда открывался вид на замок.
Граф неверяще смотрел на потрёпанные в бою, но крепкие стены, на трепещущие на башнях флаги, среди которых был и фамильный стяг Шеффилдов. Во дворе сновали люди и демоны, уничтожая следы недавнего боя, на кладбище деловито суетились призраки. Леонард нажал на выданный ему Теодором коммуникатор и негромко сказал:
– Тео, выйди в сторону леса, ты тебя ждём…
Вскоре Леонард смотрел, как в их сторону шёл, заметно припадая на правую ногу, Теодор, за которым следовал верный Хасид, плечо и рука которого были забинтованы, но сквозь повязки всё равно проступала кровь. Видимо, эти двое так и не добрались до лазарета, занятые другими делами.
Когда друзья подошли ближе, Леонард заметил, что половину лица у Тео занимает огромный роскошный синяк, ещё только наливающийся синевой. Видимо, досталось парням крепко… Но главное – все живы и относительно здоровы.
– Что с Антуаном? – сорванным голосом прохрипел Тео, с тревогой глядя на безжизненное тело графа Стендриджа. – Он ранен? Скорее несите его к Джулиану!
– Он не ранен, – проговорил Хозяин леса, бережно опуская тело на траву, – он отдал жизнь ради победы. Только благодаря его жертве Александр Блайвиль уничтожен.
– Александр?! – Тео от удивления даже смог приоткрыть заплывший глаз. – Не Джайлс?
– За маской Джайлса скрывался именно Александр, не знаю только, насколько давно, но, полагаю, достаточно много лет, – кивнул Хозяин, – он спас не только меня. Это сильный человек и достойный воин. Я – граф Генрих Шеффилд.
– Теодор Холверт, – в свою очередь представился Тео, – я ректор академии, которая теперь находится в замке. Я приходил в лес, ты меня не помнишь?
– Нет, – Генрих покачал головой, – я не помню почти ничего, что происходило со мной за эти годы… столетия… Всё как в тумане, и мне кажется, что скоро я вообще всё забуду.
– А ты не хотел бы? – Тео внимательно взглянул на Хозяина леса.
– Нет, – решительно, не раздумывая ответил граф, – это моя жизнь… точнее, то, что мне её заменило, и я не хочу отказываться от неё.
– Я посмотрю, что в моих силах сделать, – очень серьёзно ответил Теодор, – а сейчас тебе, наверное, хотелось бы увидеться кое с кем?
– Мне? – граф невесело усмехнулся. – Все, кого я любил, давно находятся недосягаемо далеко. И виноват в этом только я сам.
– Нет, ну до чего же вы, люди, любите присваивать себе чужие заслуги, а? – неожиданно раздался весёлый голос неунывающего, хотя и выглядящего изрядно потрёпанным Мортимера. – С чего это только ты виноват? Не примазывайся, это исключительно заслуга твоего заклятого дружка Александра, ну и Великая Лестница слегка накосячила, в смысле – промахнулась… не без того… Кстати, я Мортимер, бог-психолог.
– Кто?! – на лице графа было такое искреннее изумление, что сопровождавший его Эрвин не выдержал и фыркнул.
– Слушай, ты вроде призрак, а не глухой пень, – продолжал выступать Морти, но Тео уже достаточно хорошо изучил своего практиканта, чтобы понять: он просто старается разрядить обстановку и растормошить Генриха. – Говорю же, бог я. Не этого мира, правда, а демонского… или демонического? Тео, как правильно?
– Откуда я знаю? У Биэля спроси, он тебе точно скажет…
– У кого? – граф Генрих даже покачнулся, услышав, видимо, имя, которое уже и не надеялся когда-либо встретить. – Ты сказал – у Биэля?!
– Ну да, – моментально сообразил Морти, – это наш друг, он – один из ближайших помощников Теодора, и он дал ему клятву верности. Наверное, если бы не они с Харви, мы кладбище не удержали бы. Ух, и битва там была!
– Харви? Капитан Харви Сэльнур? Он тоже здесь??! – Генрих неверяще посмотрел на Теодора, который кивнул и что-то быстро проговорил в коммуникатор.
– Здесь многие из тех, кто пал, защищая замок, – негромко, но как-то очень внушительно проговорил Хасид, – они приняли нас, приняли академию и стали нашими верными помощниками и друзьями. Они тренируют студентов, охраняют периметр, выращивают травы, занимаются воспитанием молодёжи…
Принц не успел договорить, потому что Генрих вдруг сначала застыл, а потом сделал несколько неуверенных шагов в ту сторону, откуда к ним торопливо, порой срываясь на бег, шли Биэль и Харви.
Не дойдя до графа нескольких шагов, они остановились и прижали кулаки к правому плечу, приветствуя своего бывшего командира. Граф Генрих, побледнев, хотя, казалось бы, призракам такое не под силу, смотрел на давних соратников, и по его щекам текли самые настоящие слёзы. Постояв немного, он шагнул к друзьям и с каким-то глухим стоном обнял сначала капитана, а потом демона. Теодор почувствовал, как в глазах у него защипало, и отвернулся, чтобы не мешать встрече, которой в принципе не могло быть.