Если мы будем вместе...
Шрифт:
Вот такая необычная подопечная мне досталась. Маша оказалась совершенно не такой, как я ее себе представлял. Эту девушку невозможно было не полюбить. Умная, веселая, добрая и великодушная. И она была гораздо сильнее, чем я мог подумать. Пережить такое и не озлобиться на весь мир, остаться человеком не каждый сможет. Добавьте к этому незаурядное чувство юмора и вы поймете, почему я сходил с ума от желания сделать ее своей, видеть ее рядом с собой всю оставшуюся жизнь. Тогда я решил для себя, что стану для нее тем, на кого она всегда сможет положиться, самым верным другом и незаменимым помощником. Для начала.
Маша
Сердце
Крылья от тоски – опаленные
Трудно каждый день, нести в гору
Этот крест...
Планы и мечты – разбитые,
Слезами глаза, умытые,
Только наизусть молитвами
Манифест...
Николь, «Лети»
Как-то так само собой вышло, что Миша начал везде носить меня на руках: передвигаться в инвалидном кресле было неудобно и не везде на нем можно было проехать, но, по правде сказать, я просто ненавидела чувствовать себя в нем беспомощной. Миша говорил, что ему это совсем не тяжело, а мне было приятно, когда он прикасался ко мне своими большими ладонями, прижимал к своей широкой груди, мне нравилось ощущать под своими пальцами его крепкие мускулы, горячую кожу и жесткие волосы, по которым я украдкой проводила руками. Я смотрела на него и удивлялась, каким близким и незаменимым он для меня стал за каких-то два месяца. А ведь, при первом знакомстве он показался мне мрачным и недалеким типом, грубым и неотесанным мужланом, который тяготится своей ролью «няньки». Кто же знал, что за внешней угрюмостью и нелюдимостью прячется внимательность, отзывчивость и доброта. Ясное дело, он с самого начала решил, что избалованная папенькина дочка не заслуживает его времени и внимания. Да, я его за это предубеждение и не виню. Откуда ему было знать, что я никогда ничего не получала просто так. Даже свою учебу в университете я оплачивала сама, работая у папы.
Я и не заметила, в какой момент отношение Миши ко мне изменилось. Просто мы были вместе и днем, и ночью (ему даже поставили раскладушку в моей палате, хотя папе это не очень нравилось), много общались. Я никогда не любила, чтобы меня жалели, а тем более, считали немощным инвалидом, поэтому старалась всегда все делать сама. Вот и от него я не торопилась принимать помощь. Он не лез напролом, постепенно приучая меня к своему присутствию, к тому, что он всегда рядом.
Меня подкупило то, что он не пользовался своим положением, чтобы получить какие-либо привилегии, как поступили бы многие другие на его месте, не распускал руки и не отпускал «сальных» шуточек. Миша относится ко мне как к обычному человеку. Даже не удивился, когда я попросила научить меня приемам самообороны и подобрать оружие, которое всегда могла бы носить с собой. Он просто принес мне небольшой армейский нож, рассказал и показал, как им пользоваться и куда прятать. Каждый день мы с ним по часу отрабатывали приемы, которые были доступны в моем положении.
Настоящих близких друзей у меня не осталось. Пашу эти сволочи убили, а Ленка… пришла однажды ко мне в клинику недели через две после заключительной операции. Высокая брюнетка с фигурой и внешностью модели. Ухоженная, дорого и со вкусом одетая. Она всегда эффектно выглядела
– Ну, здравствуй подруга.
– Лена! Привет! Я так рада, что ты пришла. Я скучала по тебе. Миша, познакомься, это моя самая близкая подруга Лена. Лена, это Михаил – мой телохранитель.
– Очень приятно, – кивнул парень, хотя его лицо выражало совсем противоположное. Девушка с первого же взгляда ему не понравилась. Ну, и ладно. Лена даже не удостоила его ответом, только сморщила нос, как будто унюхала что-то неприятное. Странно, раньше она не была такой ханжой. – Миша, ты не мог бы оставить нас одних ненадолго. Мы немного поболтаем о своем о девичьем.
Миша с ничего не выражающим лицом ответил:
– Не могу, Мария Андреевна. Если что-то случится, с меня голову снимут. – Так официально он называл меня только при посторонних, в остальное время я настояла, чтобы он обращался ко мне только по имени.
– Да, что тут может случиться? – Я в тот момент, кажется, растеряла весь здравый смысл и чувство самосохранения. Как я могла не доверять Лене? Я бросила на него умоляющий взгляд и продолжила, – здесь только я и Лена, и ты будешь совсем рядом – сразу за дверью.
– Хорошо, десять минут, не больше, потом я вернусь, – кивнул он после короткого раздумья и вышел за дверь, оставив ее слегка приоткрытой.
– Я думала, что ты умираешь, а ты уже совсем очухалась. Выглядишь так, будто и не была игрушкой и «подстилкой» для двух психопатов. Наверное, скоро опять бегать начнешь. – Ехидство подруги я пропустила мимо ушей, она всегда была язвой. Хотя ее замечание по поводу «подстилки» больно царапнуло внутри – «подстилка» по своей воле ложится под каждого мужика, у меня же никто согласия не спрашивал.
– Врачи обещают, что если много работать, то скоро встану на ноги. Бегать, конечно, уже никогда не буду, но передвигаться без кресла вполне смогу.
– Да. Ты будешь жить дальше, как ни в чем небывало. А Пашенька – нет. Как же так, подруга? Почему такая несправедливость?
– Лена, мне действительно очень жаль. Если бы я знала, что может произойти, я бы не брала его с собой. Я собиралась искать тебе подарок на день рождения и Паша предложил поехать вместе. Мама была с нами, чтобы помочь с выбором. – Я говорила быстро, захлебываясь словами и чувством вины, а еще слезами, которые появлялись каждый раз при воспоминании о том, что произошло. – Никто и подумать не мог… Мне жаль…
– Тебе жаль?! – в мгновение ока Лена оказалась возле кровати и схватила меня за волосы. От неожиданности я растерялась. В глазах подруги было столько ненависти, что мне стало страшно. По-настоящему страшно. Такой я ее еще никогда не видела. – Тебе жаль?! Ах, ты сука! Из-за тебя погиб мой любимый человек, а тебе всего лишь жаль!?
– Лена, я…
– Заткнись, тварь! – Она резко дернула за волосы, заставляя послушаться приказа. – Это ты должна была лежать в гробу вместо моего Паши, тебя должны были закопать! – Подруга (теперь уже точно бывшая) специально говорила тихо, чтобы Миша не услышал. Ее голос походил на змеиное шипение, такое же злое и безжалостное. Но я уже успела взять себя в руки и постаралась нащупать под подушкой нож, что принес Миша. Убивать Лену я, конечно, не собиралась, но с оружием в руках было как-то спокойнее