Если наступит завтра
Шрифт:
Катя покачала головой.
–Почему я ему нужна? Если, как ты говоришь, он владеет черной магией? Неужели браслет может дать ему нечто большее того, что он уже имеет?
–Может! Именно тобой и твоим талисманом он хочет завладеть. Так он станет непобедимым. В том случае, если война окончиться, он сможет безраздельно захватить власть в свои руки, установить свой собственный порядок………
Катя тряхнула головой, отгоняя странное наваждение и мелькающие перед глазами образы, вызванные словами пленника.
–Хорошо. Допустим, я тебе верю. У меня последний вопрос. Кем ты приходишься Темному Властелину? Ты его слуга?
–Я
Глаза Кати вспыхнули яростью, мгновенно наполнившей каждую клеточку ее существа.
–Негодяй! Почему я должна оказать тебе такую услугу? Нет, я хочу, чтобы ты получил то, чего заслуживаешь! Чтобы на рассвете тебя расстреляли, как собаку! Даже могилы у тебя не будет! Я тебе сказала – моя месть будет ужасной!
В пылу охватившего ее гнева, Катя послала в сторону пленника огромный импульс Силы, надолго обездвиживший его. Сожаления еще придут к ней, но сейчас, внезапно почувствовав себя уставшей и опустошенной, она хотела лишь одного – оказаться в нежных объятиях своего возлюбленного – единственной реальности среди преследующего ее безумия.
Не оборачиваясь, она направилась к выходу, однако ее враг, теперь уже превратившийся в жертву, нашел в себе силы для последнего решающего шага. Казалось, за их недолгое знакомство майору удалось неплохо изучить характер молодой женщины – вспыльчивая и опасная в гневе, она, тем не менее, не была злой и бессердечной. Он сумел разглядеть в ней доброту и милосердие – те качества, которые наряду с кажущейся невинностью так привлекали других мужчин. Именно на эти черты ее характера несчастный пленник и решил сделать ставку, а его интуиция снова не подвела его.
–Катя, постой на минуту, прошу тебя, – прохрипел он.
Дождавшись, пока она обернется, майор, взглянув прямо в прекрасные глаза, сейчас полные ярости и гнева, произнес:
–Я скажу тебе кто я, если ты освободишь меня. И не только. Я знаю, поверь, Темный Властелин рано или поздно добьется своего, и тогда ты окажешься в его власти. И вот тогда моя поддержка тебе очень пригодиться! Поверь, я знаю, о чем говорю!
Катя снова пристально посмотрела на своего поверженного врага, все же не намереваясь давать ему пустые обещания.
–Посмотрим, – только и сказала она, и, не оборачиваясь, вышла из на улицу.
Пока ее не было, офицеры оживленно переговаривались между собой. Полковник Муравьев первым заметил ее возвращение. Спускаясь по порожкам, Катя почувствовала слабость. Все начало кружиться перед глазами, как накануне, когда она использовала слишком много Силы в здании администрации Южного рубежа. Если бы Никита вовремя ее не подхватил, она бы наверняка поскользнулась на ступенях, но близость возлюбленного, его обеспокоенный взгляд придали ей сил лучше любого лекарства.
–Со мной все в порядке! – попыталась улыбнуться она. – Честное слово!
–Что сказал тебе майор Самойлов? – спросил Никита. –Если он тебя обидел, то я……….
–Ничего! Мы очень мило побеседовали…….... Впрочем, он не сказал мне ничего, из того, что я так хотела услышать!
Никита покачал головой, хотя продолжал поддерживать возлюбленную. Катя помнила о своем обещании, данном офицерам рассказать о том, как армия может проникнуть в Южный рубеж. Поэтому несмотря на все возражения полковника, она приняла активное участие в совещании, состоявшимся сразу после допроса майора Самойлова, впрочем, не принесшего никаких результатов.
Катя и сама не понимала, зачем принимает участие в таких совершенно не женских делах. Она лишь невольно осознавала – она уже стала частью некоего общего замысла, посвященного освобождению страны от захватчиков. Ее возлюбленный был одним из лидеров армии освобождения. И если она сможет внести хотя бы какой-нибудь вклад в общее дело, то сможет доказать всем, а главное – своему любимому, что она не просто красивая игрушка, а женщина, обладающая умом и способностями, скрытый смысл которых она не собиралась открывать, по крайней мере до поры до времени. Вообщем, она намеревалась внести достойный вклад в исход войны, невольно сделавшись участницей общего дела, чем заслужила уважение и восхищение офицеров.
Однако за время совещания, казалось длившегося целую вечность, ей не давали покоя слова майора Самойлова. Почему они так сильно задели ее, ведь она ненавидела его, и хотела его уничтожить собственными руками! Быть может, майор говорил с такой убежденностью, что сам верил в тот исход событий, который он ей обещал. А что если он прав? Внезапно она осознала, что ее ненависть по отношению к нему исчезла. Да, он причинил ей много неприятных мгновений, но она искупила их, заставив его испытать боль, гораздо более сильную, чем испытала она сама в его руках……К тому же странная интуиция, в последнее время слишком яркая и оправдывающая себя, твердила ей о том, как ей следует поступить.
Прислонившись к стене, Катя следила за мужчинами, увлеченно обсуждающими план наступления, хотя судя по всему совещание подходило к концу. Заметив изменение в поведении возлюбленной, до того активно обсуждающей с офицерами план наступления, полковник Муравьев обернулся, и, обеспокоенный бледностью и отсутствующим взглядом молодой женщины, поспешил к ней, не обращая внимания на остальных офицеров.
–Катя, с тобой точно все в порядке?
Катя уже приняла решение, поэтому мысленно попросила у возлюбленного прощение за вынужденную ложь. Она подняла на него уставший взгляд, и, хотя она действительно ощущала себя усталой и опустошенной, ей предстояло сделать дело, о котором полковнике лучше пока не знать!
–Милый, пожалуй, мне лучше вернуться в наш домик! Мне кажется, я оказала вам посильную помощь. Мне нужно немного отдохнуть…… – она посмотрела на любимого с извиняющей улыбкой, взглядом, магию которого она уже успела испытать. – Последние несколько дней выдались не очень легкими для меня! – добавила она.
Никита посмотрел на девушку более пристально. Его беспокоил ее усталый вид, и его прежние подозрения, природу которых он и сам едва ли смог бы объяснить, невольно исчезли. Она действительно выглядела измученной и опустошенной. И надо же быть таким эгоистом, и думать только о себе!