Если наступит завтра
Шрифт:
– Трейси… как ты относишься, чтобы все это забросить?
Трейси, не понимая, посмотрела на него.
– Закончить? Но почему?
– Раньше мы были каждый сам по себе. Сейчас все изменилось. Я не переживу, если что-нибудь случится. Зачем нам рисковать? У нас денег больше, чем надо. Почему бы нам не забросить все это?
– И чем мы займемся, Джефф?
Он ухмыльнулся.
– Мы подумаем кое о чем.
– Серьезно, милый, что же мы будем делать?
– Будем заниматься любимым делом, любовь моя. Будем путешествовать, позволим иметь
– Звучит привлекательно.
– И что ты скажешь?
Она долго смотрела на него.
– Если ты так хочешь, – мягко проговорила она.
Он обнял ее и начал смеяться.
– Интересно, а если мы пошлем официальное извещение полиции?
И Трейси стала смеяться вместе с ним.
Церкви оказались гораздо древнее, чем Купер когда-либо встречал прежде. Некоторые датированы даже временем язычников и иногда он не мог определить, кому молится, Богу или дьяволу. Он сидел с опущенной головой в древней Дворцовой Церкви Бегуина, в церквях Св. Бавокерка, и Питерскерка, и Нувокерка и постоянно в его молитве встречались эти слова.
Позволь мне заставить ее страдать, как страдаю я сам.
На следующий день позвонил Гюнтер Хартог, в тот час Джеффа не было, он вышел.
– Как вы себя чувствуете? – спросил Гюнтер.
– Я чувствую себя великолепно, – уверила его Трейси.
Гюнтер звонил каждый день с тех пор, как узнал, что с ней случилось. Трейси решила пока не говорить Гюнтеру о том, что они с Джеффом решили. Она хотела пока сохранить новость в тайне, привыкнуть к ней и уж после рассказать.
– Как вы с Джеффом уживались все это время?
Она улыбнулась.
– Мы уживались просто прекрасно.
– А как вы относитесь к дальнейшей работе вдвоем?
Вот сейчас она должна сказать ему:
– Гюнтер… мы… мы… все бросаем.
Воцарилось молчание.
– Я не понимаю.
– Джефф и я, мы… мы собираемся стать честными.
– Что? Но… почему?
– Это идея Джеффа, и я согласна с ним. Не надо больше риска.
– Предположим, я говорю вам, что работа, которую я собираюсь предложить вам, стоит 2 миллиона долларов и что она пройдет без риска?
– Я только посмеюсь, Гюнтер.
– Я совершенно серьезно, дорогая. Вы отправитесь в Амстердам, он расположен в часе езды от вашего местечка, и…
– Вам следует найти еще кого-нибудь.
Он вздохнул.
– Боюсь, кроме вас, никто не сможет это осуществить. По крайней мере, вы могли бы обсудить этот вопрос с Джеффом.
– Хорошо, но боюсь, результат будет тот же.
– Я перезвоню сегодня вечером.
Когда Джефф вернулся, Трейси пересказала разговор с Гюнтером.
– Разве ты не сказала ему, что мы собираемся
– Конечно сказала, милый. Я предложила ему подыскать кого-нибудь еще. – Но он не хочет, – догадался Джефф.
– Он утверждает, что ему нужны только мы. Он говорит, что дело совершенно без риска и мы сможем получить 2 миллиона долларов, приложив немного усилий.
– Значит, то, что он предложит нам, охраняется подобно Форту Ноксу.
– Или Прадо, – вредно добавила Трейси.
Джефф подмигнул.
– Вот, то действительно был искусный план. Знаешь, вот с этого-то плана я по-настоящему влюбился в тебя.
– Думаю, когда ты утащил моего Гойю, тогда я возненавидела тебя.
– Будь справедлива, – поправил ее Джефф. – Ты начала ненавидеть меня значительно раньше.
– Правда. Так что же мы скажем Гюнтеру?
– Ты уже все сказала ему. Больше мы не занимаемся такой работой.
– Может быть, все-таки послушаем, что он предлагает.
– Трейси, мы же договорились…
– Все равно же мы собирались в Амстердам, не так ли?
– Да, но…
– Тогда, дорогой, уж если мы будем там, почему бы нам не послушать, что же он скажет?
Джефф слушал, изучая ее подозрительно.
– Ты все-таки хочешь заняться этим делом, не так ли?
– И вовсе нет! Но не составит труда послушать, что же он предложит.
Они отправились в Амстердам на следующий день и остановились в отеле «Амстел». Гюнтер Хартог прилетел из Лондона на встречу с ними. Они сидели, как обычные туристы на прогулочном катере, курсировавшем по реке Амстел.
– Я восхищаюсь, что вы собрались пожениться, – сказал Гюнтер. – Примите мои поздравления.
– Спасибо, Гюнтер, – Трейси знала, что поздравления эти искренние.
– Я принял во внимание ваши желания закончить работу, но ситуация настолько уникальна, что я подумал, стоит рассказать вам о ней. Она будет вроде лебединой песни.
– Мы слушаем, – ответила Трейси.
Гюнтер качнулся и начал говорить тихим голосом. В конце разговора он добавил:
– Два миллиона долларов, если вы провернете дельце.
– Это невозможно, – тихо сказал Джефф, – Трейси…
Но Трейси не слушала его. Она быстро уже соображала, как же осуществить этот план.
Штаб– квартира Амстердамской полиции помещалась на углу Марникс Страат и Эландсрихт, в красивом старинном пятиэтажном здании с длинным белым оштукатуренным коридором на нижнем этаже и великолепной мраморной лестницей, ведущей на верхние этажи. В конференц-зале шло совещание, там находились шесть голландских детективов и один иностранец. Единственным иностранцем был Даниэль Купер.
Инспектор Джуп ван Дарен, гигантского роста мужчина с мясистым лицом и пушистыми усами, с рокочущим басом, обратился к Тоупу Виллемсу, изящному, живому, квалифицированному шефу-комиссару, главе городской полиции: