Если останемся живы

Быстров Андрей Михайлович

– Сейчас мы поедем на дачу, Сергей Николаевич, там и договорим. В городе душновато... Разумеется, мисс Джонсон тоже едет с нами.

– Стефи!
– позвал Корин.

Женщина подбежала к "Мерседесу". Молодые люди в кожанках окружили их безмолвным кольцом. Один из них - блондинистый стриженый крепыш посмотрел на Стефи оценивающе-пристально, что сразу засек Корин.

– Прошу!
– торжественно произнес Валентин Петрович, указывая в глубь кузова фургона. Корин и Стефи забрались в автомобиль. Дверь за ними захлопнули и заперли.

Они сидели

на обитой кожей скамье, привинченной к стене. Плотно закрытые матовые стекла пропускали достаточно света, но разглядеть сквозь них что-либо было невозможно. Корин благоразумно не пытался их открывать, памятуя о непременных машинах сопровождения. Ему почему-то не хотелось портить отношения с новыми покровителями.

Стефи не спрашивала ни о чем, и Корин не торопился объяснять ей ситуацию - в машине могли быть установлены микрофоны. Но когда они проезжали по какому-то гремящему и дребезжащему мосту, он наклонился к ее уху.

– Мы влипли, Стефи. Не бойся ничего. Постараемся выбраться.

Она робко, благодарно улыбнулась.

"Мерседес" трясло и подбрасывало на ухабах проселочной дороги. Они ехали сорок три минуты - Корин засек время по часам. Когда машина остановилась, снаружи донеслись приглушенные голоса, лязганье засова ворот. "Мерседес" прокатился еще с десяток метров и встал. Дверь отворилась.

Корин вышел на траву голого, лишенного деревьев и построек двора, обнесенного высоким забором перед трехэтажным кирпичным зданием, помог спуститься Стефи. Один из парней в куртках забрал у него кейс, а у Стефи сумочку. Корин состроил презрительную гримасу.

Кроме "Мерседеса", во дворе стояла черная "Волга". Из нее не спеша выбрался Валентин Петрович и сопроводил гостей (или пленников - это зависело от поведения Корина) в дом. Стефи увели на второй этаж в комфортабельную просторную комнату с телевизором "Сони" и видеомагнитофоном. Интерьер дополняли кованые фигурные решетки на окнах. Охранник оставил Стефи одну и повернул ключ в замке ореховой двери.

Корин последовал за хозяином в элегантно обставленный кабинет на первом этаже. Решетки украшали окна и здесь. Валентин Петрович расположился в кожаном кресле в уголке отдыха, кивком предложил Корину составить ему компанию, отодвинул дверцу зеркального бара.

– Что выпьете, Сергей Николаевич? "Картель", "Наполеон", "Метакса"? Все подлинное, из Парижа и Афин.

– Виски, - сказал Корин.
– "Баллантайн".

Валентин Петрович достал увесистую квадратную бутылку.

– Надеюсь, вы извините нас за некоторые меры предосторожности.
– Он наполнил сосуд над хрустальным лафитником.
– Лично я предпочитаю доверие, но, увы, я не все решаю.

– Пустяки, - благодушно отозвался Корин.

– Да? Ну, хорошо, - владелец кабинета приподнял рюмку.
– За наше плодотворное сотрудничество?

– Как хотите, - пожал плечами Корин и выпил.

Валентин Петрович лишь слегка пригубил напиток - он не любил спиртного. Он встал, вынул из ящика стола цветную фотографию Шалимова и бросил на

стол перед Кориным. Тот скользнул по снимку равнодушным взглядом.

– Узнаете, Сергей Николаевич? Этот человек встречался с вами в Париже.

– Ну и что?

– Мы хотели бы узнать, что он успел рассказать вам о нападении на "Атлантис" и кому еще он об этом рассказывал.

– Только и всего?
– с усмешкой сказал Корин.
– Это не стоит десяти миллионов.

– Видите ли, Сергей Николаевич, информация - товар скоропортящийся, - с оттенком сожаления проговорил хозяин.
– Сегодня она, быть может, стоит и больше, а завтра - ни гроша. Но это, конечно, не все. Есть еще ряд вопросов. Как далеко продвинулось расследование ЦРУ, и что они затевают в поисках золота и нашей базы? Кто возглавляет операцию, какие подходы можно нащупать к этому человеку? Деньги, компрометирующие сведения, морально-психологический фактор? Нам нужна ваша консультация.

– Для консультанта у меня неплохое жалованье, - небрежно заметил Корин.
– Что ж, пожалуйста. Шалимов не рассказывал мне решительно ничего, более того, как только я намекнул на ЦРУ, он врезал мне по шее и смылся. Раз вы следили за мной, должны были это видеть.

– Это правда, - подтвердил Валентин Петрович, - но мы не слышали вашего разговора.

– А разговора как такового и не было.

– Допустим... А остальные вопросы?

– На все вопросы - "нет".

– Что "нет"?

Корин вздохнул и полез в карман за сигаретами.

Валентин Петрович предупредительно поднес зажигалку.

– "Нет" - значит то, что директор ЦРУ забыл передо мною отчитаться.

Глаза хозяина дома сузились.

– Зря вы так, Сергей Николаевич. Теряете много и не приобретаете ничего. Не забывайте, что мисс Джонсон в наших руках.

– Так я и не отказываюсь от сотрудничества, - развел руками Корин. Просто я действительно ничего не знаю. Но на другие вопросы, возможно...

– Других нет, - оборвал хозяин кабинета, - и для вас их может не быть вообще. Даю вам срок до пяти часов утра. Потом мы и без вас справимся.

Сейчас вас отведут в комнату. Отдохните, подумайте. Я буду неподалеку. Если передумаете, постучите в дверь - охрана вызовет меня. Если нет, ровно в пять мисс Джонсон умрет на ваших глазах. Обещаю, что так и будет. Потом ваша очередь. Все.

Он нажал кнопку звонка. Двое охранников выросли на пороге.

– Уведите, - распорядился хозяин.

Корина провели по коридору и втолкнули в соседнюю комнату. Аскетическая обстановка и впрямь располагала к размышлениям. Письменный стол, стул, незастланная кушетка - если это гостевые апартаменты, пять звездочек им вряд ли присудят.

Корин меланхолично подергал решетки, несильно ткнул плечом дверь. Шансы на побег нулевые, да если и выломать дверь, что делать с вооруженными охранниками? Корин заранее решил, что если до четырех утра не придумает приличного плана побега, потребует встречи с Валентином Петровичем и попробует запудрить ему мозги. Плохая идея лучше никакой.