Если свекровь - ведьма
Шрифт:
Хм. Но чем же я буду есть? Сколько я ни приказывала, выпрямить вилку не удалось. Я задвинула ее под край тарелки и украла ложку из салатницы.
Едва я поднесла ее к пельменям, ложка проделала тот же трюк, что и вилка. Но я же ничего и подумать не успела!
Я добыла еще одну ложку из другого салата. Интересно, а если бы это были деревянные китайские палочки, они бы тоже согнулись? Или просто сломались бы под напором моей колдовской силы?
И зачем я так подумала? Но мысли разве удержишь? В моей руке вместо ложки
Но я не умею ими пользоваться! Хотя, можно попробовать… Хм, вполне удобно. Не хуже вилки. Я нанизывала на них пельмени, как на шпаги, и отправляла в рот. Супер. А еще говорят, что научиться пользоваться палочками трудно! Пожалуйста, я ем ими, будто родилась в Китае!
Пока я возилась со столовыми приборами, принесли горячее: на овальных блюдах возвышались какие-то жареные птицы, окруженные фруктами, и целиком запеченные рыбы, украшенные зеленью.
Официанты сменили тарелки. Я, не думая, отдала свою с остатками пельменей. Увидела спрятанные до этого вилку с ложкой и незаметно смахнула их под стол. Хорошо, что тут не пол, а трава, а то бы все услышали звук их падения.
Потом я вдруг испугалась, что официант меня по пельменям вычислит и объявит во всеуслышание: «А она-то ведьмой стала!» Но он только хмыкнул, поставил передо мной другую тарелку и ушел. Может, у ведьм это привычное дело — менять еду на какую хочется?
Перед нами поставили большое блюдо с рыбой. Но есть мне уже не хотелось, поэтому я стала наблюдать за другими гостями.
Миша разговорился с молодым родственником, сидевшим по соседству. Моей же соседкой была пожилая дама, причем она умудрялась сидеть ко мне чуть ли не спиной — видимо, таким образом выказывала презрение. В данных обстоятельствах это было даже лучше — она не замечала ерунды, которую я вытворяла. А что она, интересно, ест? Не переколдовала ли она рыбу на какие-нибудь макароны по-флотски?
Я вытянула шею — нет, ест рыбу. Ой! Я быстро отвернулась. Кусок рыбы на ее тарелке и правда превратился в макароны с поджаренными кусочками фарша.
— Что за шуточки? — пробасила тетка в недоумении.
— Предпочитаешь макароны, Мальва? — с поддевкой спросил ее усатый мужчина, сидевший напротив нас.
Я скосила глаза на даму.
— Да… Нет… — Дама попунцовела, потом выпалила: — Я бы не стала так обижать хозяев дома!
Так вот почему они не меняют блюда!
— Это кто-то шутит надо мной, — сказала дама, вертя головой.
Я быстро схватила с большого блюда лопаточку и поддела кусок рыбы — ну вроде как я занята и вообще ни при чем. А рыба взяла и ударила пару раз большим плавником, а потом еще и хвостом туда-сюда пошевелила, да так, что запеченная груша улетела в Мишину тарелку.
Я трясущимися руками все же положила кусок рыбы на тарелку. Может, никто ничего не заметил? Не тут-то было. Поднимаю глаза — все смотрят на рыбу и на меня.
— Кто тут дурака валяет? — прошипела Мальва.
— Не знаю, — проблеяла я.
— Да вас никто и не спрашивает! — грубо сказала тетка.
Ах, ну да. Я же простушка. Я вне подозрений. Клево.
— Ничего, — грозно сказала тетка, как бы ни к кому не обращаясь и в то же время обращаясь одновременно ко всем, сидевшим за этим концом стола. — Следующий финт мы увидим, — она демонстративно подняла левую руку над столом и повернула один из массивных перстней камнем внутрь.
Я вспомнила слова Мишиной бабули про перстень-«гляделку».
— Почему она повернула его? — шепотом спросила я Мишу.
— Теперь она видит магическую суть мира, — ответил он тихо.
А, Мишина бабуля же говорила, что, мол, они видят «мир». Значит, не просто мир, а магический мир? Может, когда волшебник колдует, от него летят какие-нибудь невидимые простым смертным искры? И седая Мальва это сейчас с помощью перстня узреет?
Я тихонько положила руки на колени. Так, главное, сидеть и не шевелиться. Авось ничего и не наколдуется.
— Миша, — наклонилась я к своему жениху, — а что, колдовать за столом запрещено, что ли?
— Да не то чтобы, — весело улыбнулся он (весело, это потому что ему, похоже, и в голову не приходило, что причиной всей этой неловкости могу быть я), — просто это нарушение правил хорошего тона.
— А как она узнает, кто колдует? Из него искры полетят?
— Да нет, — улыбнулся Миша, — говорят, по почерку можно угадать. Ну, вроде как у каждой ведьмы своя манера колдовать. Свое воображение, любимые предметы и финты.
А, ну тогда… Откуда ей знать мои финты. Я тут новенькая. Она мой почерк не знает. Если он у меня вообще есть.
— Говорят, — наклонился к моему уху Миша, — в Министерстве разработали недавно одну новинку, она может точно определить, кто сотворил колдовство. Камертон называется.
Вдруг и за этим столом у кого-нибудь есть этот самый камертон? Может, кто-то из гостей в Министерстве работает? Надо бы мне убраться из шатра под благовидным предлогом. К тому же, похоже, эта супербдительная тетка не собирается прекращать наблюдение. Не могу же я сидеть с будто приклеенными к коленям руками всю оставшуюся часть обеда.
Скажу, что мне надо позвонить.
Только я собралась подниматься, как с другого конца стола донесся звон вилки о бокал. Я выглянула из-за Мальвы: Далия поднялась и, видимо, собиралась произнести тост. Она снова постучала вилкой о бокал, и разговоры смолкли.
— Дорогие мои, — обратилась Далия к гостям. Наверное, ко всем, кроме меня. — Я очень рада, что все вы приехали ко мне на скромный семейный обед…
— К Далии попробуй не приедь, — пробормотал какой-то мужчина.
— …Надеюсь, вам понравились блюда, которые приготовил мой повар… — продолжала Далия.