Если вчера война...
Шрифт:
— Вперед, я сказал, — не поддался тот. — Молча. Говорить станешь, когда разрешат.
— Фу, как грубо... — Довести фразу до конца журналистка не успела — офицер пребольно сжал ее плечо рукой и просто выпихнул в коридор, причем с такой силой, что она едва не вмазалась в противоположную стену.
— Пошла вперед, я следом. Начнешь рыпаться — будет больно, обещаю. А эт-то еще что? — Стальные пальцы грубо вырвали из ее вспотевшей ладошки коробочку телефона. — Твою мать, приказал же обыскать! Идиоты, б...дь. Ладно, пошли...
— Да ты что, сержант, совсем рехнулся?! — Генерал-майор Матвей Васильевич Захаров очумело взглянул на застывшего рядом с запыленной «эмкой» адъютанта. —Что значит «не пропущу»? Ты что, не видишь, кто я?
—Так точно, вижу, — едва не теряя от ужаса сознания, выпалил в ответ часовой. Но не пущу. Это приказ лично начальника особого отдела и товарища коменданта.
— Тьфу ты — в сердцах сплюнул в мелкую причерноморскую пыль генерал. — А ты красноармеец, молодец, смелый. Ладно, зови сюда кого-то из них. Телефон-то на КПП есть?
— Так точно, есть.
— Ну, так звони, несчастье. — Нисколько не заботясь о чистоте кителя, Захаров оперся о крыло автомашины и щелкнул крышкой портсигара, наблюдая, как упрямый часовой пятится в свою будку, гордо именуемую «северным контрольно-пропускным пунктом» Прежде чем прикурить от поднесенной адъютантом зажигалки, Матвей Васильевич расстегнул ворот, повертел головой:
— Уф, и жарко сегодня. Парит, дождь, видно, будет. Ну что там, боец, дозвонился?
Немного расслабившийся часовой появился на порожке:
— Так точно, товарищ генерал-майор, сейчас товарищ старший лейтенант государственной безопасности подойдет.
— Что? — удивленно поднял бровь Захаров. — Подойдет? А на хрена он мне здесь нужен, этот твой лейтенант? Что, не мог просто отдать приказ пропустить?!
— Не могу знать, товарищ генерал-майор, приказано передать.
— И все равно не пропускать? — полушутя переспросил тот, затягиваясь.
— Так точно, не пропускать, — не моргнув глазом, кивнул часовой. — Просили особо отметить.
— Да что тут за бардак творится?! — не выдержал наконец Захаров, яростно отшвыривая недокуренную папиросу. — Ладно, разберемся... — Он с удивлением взглянул на пустую руку и раздраженно полез в карман за портсигаром, однако закурить не успел: из КПП выскочил, на бегу оправляя гимнастерку, обещанный лейтенант госбезопасности.
— Товарищ генерал-майор, прошу прощения за вынужденную задержку. Старший лейтенант государственной безопасности Качанов. Разрешите обратиться… лично?
— Обращайтесь, — мрачно буркнул Захаров.
— Разрешите говорить с глазу на глаз?
Начальник штаба ОдВО смерил лейтенанта (интено он и вправду нагловат или действительно случилось нечто настолькоиз ряда вон выходящее?) тяжелым взглядом и кивнул.
— Куда?
— Сюда, пожалуйста, — старлей кивнул в сторону КПП. Адъютант дернулся было следом, но Захаров мотнул головой: останься, мол. Часовой также остался по ту сторону
— Товарищ генерал-майор, еще раз приношу извинения за столь необычный прием, но это был мой личный приказ. Никого не впускать и не выпускать. При неповиновении — часовому стрелять на поражение.
— И что, стрелял бы? — усмехнулся уже успокоившийся начштаба.
— Так точно, стрелял.
— И в меня?
— И в вас.
— Однако. Добро, лейтенант, я тоже не первый день живу. Понимаю кое-что. Давай выкладывай, что тут у вас произошло? Только вкратце, хорошо?
— Вкратце, боюсь, не получится. И для начала вам необходимо кое-что увидеть. Только отдайте вашим людям приказ оставаться на месте и не пытаться проникнуть на территорию. Думаю, через пять минут вы поймете, что это в их же интересах.
— А не круто берешь, лейтенант? — Матвей Васильевич в упор взглянул в его лицо, однако тот выдержал тяжелый генеральский взгляд.
— Очень прошу вас сделать это. Обещаю, сейчас вы все поймете.
— Хрен с тобой. — Начштаба выглянул наружу, отдав необходимые распоряжения. Автоматчики радостно загудели, спрыгивая на землю и разминая затекшие от долгого сидения в кузове мышцы. Адъютант смерил командира коротким непонимающим взглядом и, пожав плечами, присел на подножку автомашины, доставая папиросы. В конце концов, начальству виднее.
— Пошли, что ли, лейтенант?
— Так точно, идемте. Только вначале попрошу проверить мои документы. — Качанов протянул генералу удостоверение.
— Это еще зачем? — искренне не понял Захаров.
— Необходимость. Чтобы у вас не было сомнений в моей личности.
Начштаба пожал плечами:
— Не нужно, я вас прекрасно помню. Мы виделись во время приезда на батарею товарища Мехписа.
— Вот это я и имел в виду, товарищ генерал-майор, — негромко произнес энкавэдист. — Теперь вы понимаете, почему я отдал такой приказ и оцепил территорию? И понимаете, чем может обернуться для нас, для всей страны любая, даже самая крохотная утечка информации?
— Понимаю... — рассеянно пробормотал Захаров, спрыгивая с опорного катка и отряхивая руки. — Значит, говоришь, с нескольких километров любую бронированную цель побьет?
Качанов, перед приездом начальника штаба успевший проштудировать написанный Крамарчуком «краткий справочник» с ТТХ захваченной техники, кивнул:
— Так точно. С трех-четырех километров способен гарантированно уничтожить любую современную бронетехнику, хоть снарядом, хоть ракетой. Подобный танк будет разработан в Харькове в шестидесятых годах, а модернизирован и вовсе в следующем веке. А вон те легкие танки — это на самом деле гусеничные бронетранспортеры для пехоты или десанта. Все плавающие, скоростные, тот, что поменьше, можно еще и с парашютом сбрасывать. Также захвачено много авто-техники и стрелкового оружия, в том числе противотанковые ракетные гранатометы и зенитные системы, но сейчас нет времени на подробный осмотр.