Если завтра случится
Шрифт:
— Вовсе нет, — отметаю её предположение.
— Неважно. У меня с детства комплекс. Я всегда скрывала их под одеждой.
— Ерунда, ты просто себя накрутила.
Лично я никаких показаний для пластики не вижу, но разве реально переубедить в чём-то Дину?
— Блин, задолбала эта серость, — она хмуро смотрит в окно. — Мож в Турцию на недельку рванём, а? Солнце, море, пляж, шопинг.
— Кто ж меня отпустит… — сокрушённо вздыхаю.
— Как обстоят дела с твоим тираном?
— Злится на
— Ну да, осталось лишить тебя только этого и посадить на цепь в углу квартиры.
Утрирует, но в принципе, так-то она недалека от истины. Иногда мне и правда кажется, что Амиран с удовольствием бы запер меня в четырёх стенах.
— Дин, у меня к тебе есть разговор, — начинаю решительно. — Мне очень нужна твоя помощь.
— Валяй.
Вздыхаю. Собираюсь с духом.
— И? — подруга вопросительно вскидывает в ожидании бровь.
— Я хочу подать на развод.
— Ура, свершилось! — возводит глаза к потолку. — Давно пора. Я тебе говорила.
— Для благополучного развития событий мне нужен какой-нибудь серьёзный компромат на Амирана.
— Поконкретнее выражайся. Хватит уже ходить вокруг, да около.
— Соблазни его, — выпаливаю, особо не раздумывая над этим предложением.
— Чего-чего? — Дина округляет глаза, нервно посмеивается и даже ставит фильм на паузу. — Погоди. Спятила, Насть? — в себя приходит спустя минуту тишины.
— Я знаю, что у Амирана есть другие женщины. Я могла бы использовать этот довод в суде, если бы у меня были доказательства его неверности. Ты молодая, эффектная, сексуальная.
— Стоп-стоп, — отрицательно крутит головой. — Этот вариант сразу в топку. У нас с твоим мужем взаимная неприязнь. Мы терпеть друг друга не можем! О каких шашнях может идти речь? Глупость несусветная! — открещивается.
Настроение падает в ноль. Ещё пять минут назад мне казалось, что план отличный, а теперь…
— Вот только раскисать не нужно, ладно? Мы всего лишь сняли мою кандидатуру. Это вовсе не означает, что я отказываюсь помочь.
— Правда? — в моём голосе звучит отчаянная надежда.
— Есть у меня кое-кто из девчонок на примете.
— Что требуется от меня?
— Деньги. И информация о том, где и в какое время бывает твой муж.
— Поняла. Заплачу и расскажу тебе всё, что знаю. Спасибо, Дин! — сжимаю в порыве благодарности её руку.
— Слушай, Насть, — она прищуривается. — Можно задать прямой вопрос?
— Конечно.
Невольно напрягаюсь, но пытаюсь казаться бесстрашной.
— Меня, безусловно, радует твоё желание избавиться от Джугели, но… С чем оно связано? В смысле ты боялась, терпела-терпела и вдруг…
Опускаю глаза. Механическими движениями поглаживаю Ронни, запрыгнувшего на диван.
— Насть…
— Если
— Ты… кого-то встретила? — догадывается сообразительная подруга. — Крутишь с кем-то роман, да? — предполагает, обезоруживая.
Молчу.
А молчание, как известно, знак согласия.
— Настька-Настька! В тихом омуте черти водятся! Я так и знала! — пищит и восклицает торжествующе.
— Почему это? — уточняю, нахмурив брови.
— Да потому что! У тебя на лице всё написано! Глаза горят, как фары навороченной бэхи. Улыбка. Жесты. Взгляд. Ты стала другой и жёстко палишься, зай!
— Дин… — у меня, кажется, даже уши пылают. От всеобъемлющего стыда.
— Если дома ведёшь себя также, то, будь уверена в том, что муж тебя тоже подозревает…
Поднимаю глаза. Натыкаюсь на её хитрый взгляд.
Тревожно от её слов становится. Холодок ползёт по коже.
Глава 38
Данила
— Добрый день. Вы записаны?
— Привет. А мы без приглашения приходим.
— Вы кто такие? Анатолий Павлович сейчас за… — секретарша резко меняется в лице и замолкает, когда замечает оружие в руках одного из нас.
— Как тебя зовут?
— М-м-мила, — произносит она с запинкой.
— Мобилу на стол, — спокойно требует Дымницкий.
— К-конечно, — девушка тут же беспрекословно выполняет команду и отдаёт свой телефон.
Испуганный взгляд. Руки дрожат.
— Молодец, Мила, теперь возьми ножницы.
— Зачем?
— Делай, что говорят.
— Хорошо, вот они, — нервно сглатывает, демонстрируя нужный предмет, зажатый меж пальцев.
— Режь провода стационарного телефона.
— Боже, такие ещё есть? — удивляется Калашников.
— Ладно, сейчас, — девушка быстро делает то, что ей сказали.
— А она мне нравится. Такая покорная, просто сказка, — скалится Динамит.
— Анатолий Павлович сейчас один там, верно? — интересуется Кирилл, мотнув головой в сторону кабинета.
— Д-д-да, у него видеоконференция с партнёрами.
— Отлично, — Дымницкий переводит взгляд на Паровоза. Тот одобрительно кивает, тем самым как бы подавая знак.
Динамит незамедлительно вышибает дверь с ноги. Можно было бы вполне обойтись без этого, но уж больно нравятся ему подобные вещи.
Дима — мрачный и довольно-таки агрессивный тип. Вечно что-то крушит, ломает, взрывает. Знаете, эдакий разрушитель по натуре.
Из кабинета доносится нецензурная брань. Это хозяин явно не доволен вторжением.