Есть женщины в русских селеньях. Приключение II

Преображенская Маргарита

Размечтавшись, я не сразу заметила, что среди радуги, по которой я неспешно двигалась, словно трамвай по рельсам, вдруг образовалась огромная брешь. Чёрная по краям, как жжёная бумага, которую долго держали над горящей свечой, она стремительно разрасталась, съедая цветные полосы. Меня это возмутило до глубины

души, и сразу захотелось узнать ответ на извечный русский вопрос: «Кто виноват?» Вот так одна неосторожная мысль может кардинально изменить всё вокруг: переход произошёл мгновенно, и, видимо, как раз туда, где я могла найти ответ на возникший вопрос.

Поскольку возмущаться по этому поводу было бесполезно, я решила осмотреться и поняла, что высадилась как волонтёрский десант на какой-то унылой обширной равнине. По земле стелился сизый туман, будто набегавший откуда-то из-за тёмной полосы горизонта. Было как-то пасмурно, словно перед ливнем, и пусто. То есть абсолютно! Ничего, кроме тумана, насколько хватало глаз! Хотя нет… впереди маячили какие-то неясные очертания. Я побрела к ним, чувствуя, как постепенно сгущаются тучи и меня начинает охватывать страх.

Подгоняемая этим неприятным чувством, я ускорила шаг и вскоре добралась до входа в неизвестное селение. Надо сказать, что вид деревянного частокола, таранившего нависшее мрачное небо, навевал тревожные мысли, но мне было больше некуда податься, кроме как попробовать войти через приоткрытые ворота. Сначала я осторожно заглянула в щель, и в нос мне ударил резкий запах серы, не предвещавший ничего хорошего, но там, внутри, двигались какие-то неясные силуэты и горели огни. А это означало, что в этом месте живут люди, и кому-то из них может понадобиться помощь, а раз эти люди как-то попали сюда, значит, можно сообща найти выход. И самое главное – там был мой неизвестный пока, но очень симпатичный напарник, которому, возможно, нужна моя помощь! Думая так, я зажала нос и неуверенно шагнула внутрь.

– Имя? Тип греха? Срок пребывания? – донёсся откуда-то слева унылый сонный голос, когда я пересекла границу, обозначенную частоколом.

– Что?! – гнусаво и удивлённо спросила я: уж очень странным был вопрос.

Слева стоял какой-то маленький домик, похожий на сторожевую будку охраны, на стене которого пылился допотопный телефон с оборванным проводом и полуистлевший плакат с изображением котла над горящим очагом, точь-в-точь как в каморке папы Карло из сказки «Буратино».

– Назови, говорю, своё имя, грешница! Что ж тут непонятного?! – буднично проворчали из будки.

– Да я не грешница вовсе! Хотя, конечно, может, и грешна в чём-то, но сейчас здесь не по этому вопросу, – растерянно пробормотала я в ответ.

Через мгновение из будки ко мне выбежал брутальный лысый дядька, голову которого венчали большие, затейливо изогнутые рога, какими можно было бы смело украсить домашний интерьер, подвесив их над камином. Его движения сопровождались громким цокотом копыт, ибо был он до неприличия козлоног. На бирке, прикреплённой к волосатой груди встречающего, значилось: «Б. Мелкий», а сам он старательно оскаливал в улыбке все тридцать шесть (или сколько там у них бывает) зубов. Пока я переваривала увиденное, сохатый, без предупреждения нацепив мне на шею очень подозрительный пышный венок из алых бумажных цветов и чёрных атласных лент с золотыми надписями «Женщине с огоньком!», «С благими намерениями на дорожку!», радостно завопил:

Конец ознакомительного фрагмента.