Эсташ Черный Монах
Шрифт:
Морские волны надежно скрывали следы трагедии, и преступники оставались безнаказанными. Лучшим временем для таких делишек были темные ночи, поэтому луну грабители кораблей считали своим злейшим врагом.
Обитатели островов Силли из палисандра, тика, черного и красного дерева городили загоны для свиней. Из шпангоутов, бимсов, килей и палубных досок они сооружали себе дома, которые внутри обставляли мебелью, добытой с погибших кораблей. Прежде малоимущие жители Силли стали привыкать к хорошим сортам вин и разным деликатесам, а жены рыбаков щеголяли в платьях из бархата и шелка.
Ссылаясь на церковные законы о том, что погибших при кораблекрушении нельзя предавать земле и что в субботу оказывать помощь гибнущим в море – великий грех, жители островов Силли смотрели на кораблекрушение у своих берегов как на «Божью благодать». У них был даже свой покровитель – святой Варна. Они бросали в колодцы иголки и молили его ниспослать к утру кораблекрушение.
– Какая прелесть! – восхитился капитан, когда настал черед сладостей.
Он попробовал пирог, который назывался «тарт а либули». Начинка пирога состояла из горячего молока, меда, сливочного масла, ванили и взбитых яиц. Этот традиционный пирог в районе Па-де-Кале любили с давних пор. Без него не обходилось ни одно семейное застолье, особенно в период ярмарок.
– У меня отличный повар! – не преминул похвастаться сеньор Баскет.
– Мне бы такого кока на корабль… – Капитан мечтательно вздохнул. – Мой Матье Обжора может довести любой, самый лучший продукт до состояния полной несъедобности.
– Кстати, о вашей команде, мой любезный друг… – подхватил пэр, решив, что настало время приступить к делу.
Пьер Фарино насторожился и даже отложил в сторону кусок пирога. Вот оно! Сейчас сеньор Баскет назовет цену, которую ему придется заплатит за столь превосходный обед.
– Как вам известно, – продолжал пэр, – у меня есть сын Эсташ. Он буквально бредит морем! Ему исполнилось пятнадцать лет, и неплохо бы научить его морским премудростям, в том числе и навигации. Лучшего учителя, чем вы, достопочтенный мсье Фарино, я просто не вижу. Мне хочется, чтобы он был зачислен в команду судна в качестве… в каком именно качестве, вам решать! – поторопился закончить свою речь сеньор Баскет, заметив, что капитан нахмурился.
Капитан хорошо знал, что собой представляет Эсташ Баскет. Забияка, бретер (правда, его поединки еще не оканчивались гибелью соперника, лишь легкими ранениями, что для дворянских детей было честью), возмутитель спокойствия и хитрец, каких поискать. Взять в команду (да еще и обучить!) такое «сокровище» – это значит получить головную боль на много дней.
– Сеньор, простите, – осторожно начал Фарино, – но я могу предложить ему лишь должность шипбоя [12] …
– Все равно! – обрадовался пэр. – Я согласен!
– А как насчет самого мсье Эсташа?
Надежда умирает последней, и капитан все же рискнул задать такой вопрос, хотя знал, что в дворянских семьях слово отца – закон.
– Он будет прыгать от радости под потолок!
Капитан тяжело вздохнул, залпом допил свое вино и уныло ответил:
– Что ж, коли так… Я отбываю послезавтра рано утром из порта Болонь-сюр-Мер. Корабль мой называется «Трумель». Да вы знаете… «Трумель» стоит у крайнего причала, под погрузкой. Впрочем, Эсташу любой укажет место стоянки моего корабля. Остается последнее… – Пьер Фарино немного помедлил, а затем с видом купальщика, который решил броситься в зимние холодные воды пролива, продолжил: – Обговорить условия!
12
Шипбой (англ.) – корабельный мальчик; юнга.
Этот поворот в разговоре не понравился сеньору Баскету. Конечно, он знал, что за обучение придется платить, но этого ему очень не хотелось. Он нахмурился, пожевал губами и наконец осторожно молвил:
– Я думаю, что своей службой в качестве шипбоя Эсташ частично оплатит ваши услуги, мсье капитан…
– Именно так – частично! – решительно заявил Фарино. – Мне придется уделять ему много времени – морские премудрости нелегки, чтобы их постигнуть, нужны определенные усилия как ученика, так и наставника.
Сеньор Баскет повертел в руках пустой кувшин и приказал:
– Вина! Да побыстрее!
Слуга не замедлил исполнить приказание. Он наполнил кубки господ и удалился.
– Есть предложение, мсье Фарино, скрепить наш уговор этим добрым вином, – сказал пэр. – Виноград, из которого оно сделано, рос на монастырских холмах, поэтому наша договоренность практически священна. А что касается оплаты, – сеньор Баскет не дал открыть капитану рот, – то поговорим об этом, когда закончится обучение. Я должен получить не безграмотного морского скитальца, который научился лишь подлой плебейской брани да травить соленые морские байки, а, скажем, помощника мастера [13] . Это мое условие! – повысил он голос. – Товар должен быть качественным! Только тогда будет соответствующая оплата ваших трудов, мсье капитан.
13
Мастер – корабельный штурман.
– Резонно… – Капитан понял по тону пэра, что спорить с ним бесполезно; сеньор Баскет, несмотря на свою мягкую натуру, временами был упрям, как осел. – Я постараюсь, сеньор…
Эсташ, который подслушивал их разговор, радостно улыбнулся. Быть шипбоем, конечно, не совсем комфортно (дворянин на побегушках у простолюдина – а капитан не был аристократом – это практически позор!), но подросток хорошо знал, что Пьер Фарино один из лучших арматоров и капитанов Болонского порта. А его когг [14] «Трумель» – превосходная посудина, новенькая, что называется, с иголочки…
14
Когг – высокобортное одномачтовое палубное судно с рейковым прямоугольным парусом около 200 кв. м, длиной до 30 м, шириной до 8 м, осадкой 3 м и грузоподъемностью до 200 тонн. Борта у когга были выпуклые (по-древнегермански kugg – выпуклый), штевни прямые, скошенные к линии киля. Кормовая надстройка (ахтеркастль) была конструктивно связана с корпусом. На ахтерштевне крепилась платформа с зубчатым ограждением для вооруженной команды, пращников и стрелков из лука. Кормовая площадка занимала около половины длины судна. Под ней располагалось помещение, имеющее вход с палубы, в бортовых стенках которого иногда прорубались окна, и каюта капитана. Форштевень заканчивался наклонной мачтой – бушпритом, служившим для растяжки паруса спереди.
Новый шипбой «Трумеля» сидел в крохотной каморке, где хранилась всякая всячина, и читал, что было написано в изрядно потрепанной книге в кожаном переплете. Свод морских обычаев в начале XII века был кодифицирован в так называемые «Олеронские свитки», или «Морское право», и введен в Западной Европе повсеместно. Именно эти правила и изучал Эсташ.
Капитан Пьер Фарино, хорошо осведомленный о том, что собой представляет сын пэра Булони, решил не рисковать, а сразу дать ему понять, что морская служба не мед и мальчишеские проказы следует оставить за бортом. Мало того, он потребовал, чтобы «Морское право» Эсташ выучил наизусть!
Пришлось подчиниться. Иначе мсье Фарино вполне резонно имел право высадить Эсташа в ближайшем порту – за неподчинение капитану. Наказать его физически он, конечно, не мог – это было бы чересчур. Все-таки Эсташ дворянин. К тому же сын столь высокопоставленной персоны. Но вот избавиться от напасти, которая свалилась на его бедную голову, капитан имел полное право.
Морское право включало в себя двадцать четыре статьи. Эсташ, наверное, в сотый раз повторял их, притом вслух:
– Хозяин судна имеет право выбирать свою команду по своему усмотрению; никто не может его заставить взять моряка, который ему не нравится.