Естественное убийство – 3. Виноватые
Шрифт:
–Сеня, сядь и успокойся! – властно прикрикнула на друга Соловецкая. – Кто-нибудь следит за нитью повествования? Хотя… У нас тут ночные посиделки под вискарик, всё можно… Так вот, днём ребёнок в слинге, ночью – в родительской кровати, питается исключительно грудным молоком, причём – по первому требованию и пока сам не откажется. В среднем – два-четыре года. Но бывает, что и до семи кормят. А то и до двенадцати. Некоторые собираются до армии. Или до замужества. От пола ребёнка зависит. Это в русских сёлах и прежде бывало, от голодухи. Много прежде. В общем, все сторонники и последователи этих сект стоят на позиции эдакого гнездования…
–Это уже не гнездование. Птица – та из гнезда вылетает без птенца. Червячков поискать… Снискать, так сказать, хлеб свой насущный. Кстати, откуда эти естественники берут хлеба насущные, если они по двадцать четыре часа вместе с птенцом кукуют?
–Ну, двадцать четыре часа – только мать. Так что отец вполне может себе полетать. И за хлебом заодно.
–Да какой мужик такое выдержит?
–А я думала, ты спросишь, почему все бабы дуры. Не все и выдерживают. «Благорожана» вообще считает, что отцы только вредят после рождения. Отцы вредят, а если что с ребёнком не так – виновата мать. «Благорожана» и «Люлька» – самые опасные из всех. Другие ещё хоть как-то с мозгом дружат.
–И что? Ей ничего за это не будет?
–Скорее всего, нет. Даже наверняка ничего не будет. Средства массовой информации пошумели, что там дальше – не знаю. Кто-то их научил ещё и на участкового педиатра в суд подать, мол, патронаж на дому недостаточно осуществлял. А то, что они ему дверь не открывали, – дело десятое. Адвокат научит. Не двери не открывали, а гуляли. Что ж он, петрушка, приходит каждый день именно тогда, когда мама с малышом на прогулке! Педиатру, конечно, тоже ничего не будет, кроме нервов. Никому ничего не будет. А девочка умерла. От пневмонии. В начале второго десятилетия двадцать первого века, – Соловецкая глубоко вздохнула. – А ты, Сева, говоришь, что инфантицид отменили почти тысячелетие назад. И бабы дохнут. На дому, на диванах, в ваннах. Недавно в Новосибирске одну нашли. Совсем сама рожала. Ну полные соло-роды! Так в кровавой ванне и нашли. И ребёнок на полу себе лежит. Живой, отходили. Хорошо недолго. Мамаша покойницы разволновалась. Знала, что у чокнутой дочурки такая идея – дома рожать. Жили отдельно. Каждый день звонила отговаривать. Дочь трубку бросала. А в тот день даже не взяла. Мать через пару часов к ней – не открывает. Мать поколотила-поколотила в двери, да и вызвала милицию. Милиция поначалу на мать нашумела. Та им поплакалась, рассказала, что у дочери на сносях – ни мужа, ни ума. Менты соседей в понятые – и дверь выломали. А там… Роженица уже окоченевает в стылой водичке, а новорождённый на старом прабабушкином грязном битом кафеле отдыхает, зато – безо всякой внутрибольничной инфекции. Мамаша поплакала, малыша в больницу увезли, тело – в морг. И всё. Преступление в отношении новоявленного крохотного человека есть, а виновных уже нет. Преступница самостоятельно привела в исполнение высшую меру наказания. Каждый сам себе идиот. Я бы на месте Минсоцздрава разрешила, к такой-то матери, роды на дому. Хочешь что-то развалить? Организуй и возглавь! В роддомах – палаты специальные – естественные – вагонкой обшитые, мухи летают, птички чирикают, говнецо там-сям по углам разбросано для натуральности… Всё надёжнее. Хоть «Скорые» наши многострадальные, откатами по тендерам донельзя усушенные, не мучить, когда припрёт кого под летальный исход себя подвести…
–Так, вы тут мне за всё человечество страдать собрались?! – рявкнул Северный. – Уже один парень постарался две тысячи с лишним лет назад. Как видите, не помогло. А он именно для того и рождён был и специально этому делу обучен. Да не кем-нибудь, а прямо самим ректором Академии Мироздания…
–Стой! – вдруг заорал Семён Петрович, хотя никто никуда не бежал. А сам как раз сорвался с лоджии, проскакал через помещение и скрылся из квартиры, хлопнув дверью.
–Что это было? – Алёна Дмитриевна посмотрела на Северного. – Неужели он нас покинул? – она подошла к нему и обняла за шею. – Мне с тобой очень хорошо. Не хочется уходить…
–Насколько я знаю нашего друга, – Всеволод Алексеевич прижался лицом к её плечу, – он так просто нас не оставит. Наверняка что-то забыл в машине… И мне с тобой… Не уходи!
Алёна отстранилась и снова стала чуть-чуть насмешливой.
–Сейчас не уйду. Утром уйду. Да и тебе на работу.
–Я могу и не ходить. У меня репутация иногда может вместо меня на работу ходить.
Она молча села на Сенино место, вытянула ноги, полюбовалась ими и прикурила сигарету.
Он тоже молчал.
–Мы с тобой два дня знакомы.
–Мне кажется, что я знаю тебя всю жизнь.
–Не горячись. К тому же меня не одобрит твоя матушка.
–Меня это волнует в самую последнюю очередь. Я уже взрослый мальчик.
–Я бы даже сказала, слишком взрослый.
–Так вышло.
–Ещё скажи, что ты всю жизнь меня ждал.
–Не скажу. Я никого не ждал.
–Так не бывает.
–Как видишь.
–Мы с тобой говорим короткими фразами.
–И?
–Психологи наверняка прокомментировали бы.
–Я судмедэксперт. Мне, может быть, ещё были бы интересны слова психиатра.
–И что бы сказал психиатр?
–Обычно мы с ним почти молча пьём водку. Я тебя с ним познакомлю. Ты ему понравишься.
–А он мне? Или это она?
–И он тебе понравится… Это он.
–…
–Ты пропустила ход.
–Со мной это иногда бывает. Когда я не знаю как, какой фигурой и куда ходить.
–Я не буду говорить тебе, что ждал тебя всю жизнь. Я скажу тебе, что моя постель ждала тебя всю жизнь. Моё тело. Мой мозг. Мой вкус. Моё обоняние, моё осязание…
–Как романтично! А твои стремечко и наковальня? А слизистый гребень органа равновесия?
–Да, и они тоже. И я заранее умел не реагировать на твою иронию…
Северный опустился на колени перед
Глава одиннадцатая
– Вот!!! Забыл в машине!!! – возопил Соколов, уже вносясь на лоджию и шурша газетой. – Ты послушай, послушай, что пишут! Свежак. «Известия», вторник, двадцать первое июня 2011 года! Сегодня! То есть уже вчера! Я, когда к тебе ехал, сигарет выскочил купить, поблизости – газетный ларёк. Я прочитал: «Нелегальных повитух призвали хотя бы к порядку» – и тут же газетку потребовал. Слушай, слушай! – Сеня зашелестел страницами, попутно раздражаясь на их непокорность, и начал читать скороговоркой, взахлёб: – Московские гинекологи требуют прекратить пропаганду домашних родов, но пока не получается…
–Я пойду сварю ещё кофе. Всё равно, пока всё не прочитает, – не угомонится. А ты отдохни, – шепнул Всеволод Алексеевич Алёне Дмитриевне, встал, поцеловал её в щёку, поднял плед с пола, накрыл ей ноги и тихонько пошёл в «кухонный сектор» своей большой квартиры.
Сеня тем временем продолжал «чтение с листа»:
–Запретить домашние роды в столице пока не планируется – депутаты призвали нелегальных повитух к сотрудничеству. «На сегодняшний день лучше наладить отношения с этим сообществом и привести такую акушерку вместе с женщиной в родильный дом», – заявила «Известиям» глава комиссии Мосгордумы по здравоохранению Людмила Стебенкова на депутатских слушаниях 20 июня.
Около тысячи родов в год проходит в домашних условиях в Москве. Но сторонники альтернативных способов деторождения официальную статистику по гибели младенцев «на дому» не признают.
Недовольные диагнозом.
Акушерская агрессия, вмешательство в процесс родов и недостаточная психологическая поддержка – вот те из немногих причин, по которым будущие роженицы пренебрегают помощью опытных врачей и отдают себя в руки так называемых «домашних акушеров», заявляют сторонники домашних родов.
Многие роженицы недовольны тем, что на сухом врачебном языке их приятное положение звучит как диагноз, а сами они называются пациентками. Такая терминология, по словам главы межрегиональной общественной организации «МАМА» Екатерины Перховой, сильно давит на психику. «Ведь материнство – это счастье, а не болезнь», – считает она.
Интересно, что «неласковая тётка-акушерка» может вызвать смущение у будущих мам, а вот отсутствие медицинской лицензии у домашних акушерок, а зачастую ещё и должного медицинского образования – нет.
На данный момент система родовспоможения в России не предполагает наличия лицензии у акушерок, которые занимаются домашней практикой приёма родов. Фактически такой медицинский «частник» не несёт никакой ответственности за результаты своей деятельности, кроме моральной.
«Вся ответственность ложится на тех врачей, которые как раз разрешают проблемы, возникшие уже вследствие домашних родов», – говорит Людмила Стебенкова.
«Наших мам никто не зомбирует».
Пропагандистов «родов на дому» отсутствие законодательной базы не пугает. «Наших мам никто не зомбирует. Они обо всем предупреждены. Если бы я боялась заниматься домашними родами, я бы ими не занималась», – мгновенно парирует Наталья Котлар, акушерка и основатель центра «Наш Аист».
Домашней практикой родовспоможения Котлар занимается уже на протяжении 18 лет. По её словам, она приняла около 2 тыс. родов, однако точную цифру по случаям с осложнениями в ходе родов так назвать и не смогла. «За всю мою практику после домашних родов в медучреждения обратилось около четырёх процентов пациентов, о количестве летальных случаев точно сказать не могу», – неуверенно сказала акушерка.
Рожденные без регистрации.
Согласно данным главного акушера-гинеколога Департамента здравоохранения города Москвы Марка Курцера, прохождение родов в условиях стационара под наблюдением опытных специалистов снижает риск мёртворождения приблизительно в пять раз по сравнению с «родами в домашних условиях», а также исключает рождение детей «без регистрации». «Многие мамы скрывают неудачные роды, проведённые в домашних условиях», – рассказывает он.
За последние 8 лет в столице в условиях домашнего родовспоможения зафиксированы 20 случаев летального исхода среди новорождённых, в условиях стационара – только 4. «Мы прислушиваемся к мнению будущих мам, стараемся меняться, учитывать все их требования. Надо понимать, что роды должен принимать опытный медик с образованием, который сможет оказать должную помощь в случае возникновения критической ситуации», – призывает к разумности будущих рожениц главный столичный акушер.
По мнению Курцера, вопрос о лицензировании домашнего родовспоможения целиком и полностью лежит на совести государства. Однако сам врач считает, что выдавать такие лицензии всё-таки не стоит. «Потому что это очень опасно», – кратко резюмирует медик.
Согласно официальным данным, за последние семь лет рождаемость в столице увеличилась приблизительно на 35 %, также возросла доля вторичных родов, при этом соотношение новорождённых мальчиков к младенцам противоположного пола не изменилось. «Мальчиков и по сей день рождается больше, чем девочек», – отмечают специалисты. [15]
15
Реальная статья из реальных «Известий» от 21.06.2011. Автор – Юлия Синяева.
Всеволод Алексеевич как раз успел сварить кофе.
–Сеня! – судя по рассеянному взгляду, Алёна Дмитриевна не то заскучала, не то мысли её были очень-очень далеко. – Роды бывают повторными. Вторичными роды не бывают. Нельзя запихнуть обратно и снова родить того же ребёнка.
–Это не ко мне! Это к журналюгам. Но по сути-то…
–По сути вполне достаточно было сказать, что главный городской акушер-гинеколог против лицензирования принятия младенцев на дому и ограничиться одной-единственной цитатой: «За последние восемь лет в столице в условиях домашнего родовспоможения зафиксированы двадцать случаев летального исхода среди новорождённых, в условиях стационара – только четыре». Садись, успокойся, испей прекрасного напитка…