Естественные причины
Шрифт:
Кроме того, самомнение Сары отнюдь не пострадало от других пикантных сообщений о ней, которые он скормил Мэллону. Перенесет она и эту оплеуху. Настоящая ставка делалась против Гленна Пэриса и его команды. Уже подорванные и пошатнувшиеся, они вряд ли устоят.
Направляясь проверить дела на своем участке работы, Эндрю Трюскот тихо напевал про себя: «Ох, МЦБ разваливается, моя прекрасная дама...»
Глава 9
5 июля
Сара никогда особенно не увлекалась красивыми нарядами. Может быть, это была реакция на детские впечатления, когда ее мать каждое воскресенье тратила не меньше часа, чтобы, нарядить ее для посещения церкви. В этом был своего рода вызов сплетницам городка Райертон, недалеко от Нью-Йорка, прекрасно осведомленным о внебрачном происхождении девочки. На Саре были отутюженные замечательные платья, безукоризненные туфельки. Ее волосы расчесывались десятки раз, прежде чем каждая прядь ложилась на место. И всегда – во всяком случае, до появления первых симптомов болезни матери – наряд завершал большой белый бант.
Теперь Сара крутилась и вертелась перед зеркалом в спальне, пытаясь оценить третий или четвертый вариант наряда из имевшейся у нее одежды. Было восемь часов утра. Через пятнадцать минут должно подъехать такси, чтобы отвезти ее в больницу. Двумя днями раньше, несомненно, подстрекаемые Гленном Пэрисом и его управлением по связям с общественностью, обе бостонские газеты разразились статьями о том, как объединили свои усилия медицина Запада и Востока в Медицинском центре Бостона, чтобы спасти жизнь молодой женщины. Однако положительные сообщения о деятельности МЦБ продолжались недолго.
Днем позже в газете «Геральд» появилась небольшая статейка без подписи. Неназванные, но надежные источники сообщили, что необычные и катастрофические осложнения с кровотечением во время беременности появились не первый раз. Это уже третий случай с пациентами МЦБ за последние восемь месяцев. И в отличие от Лизы Саммер, сообщал далее источник, две другие пациентки умерли.
Гленн Пэрис быстро отреагировал на это сообщение в газете и в девять часов утра 5 июля провел пресс-конференцию. Поскольку материала, связанного с Днем независимости, было немного, то его старательно подготовленное заявление передали все радио– и телевизионные станции Бостона. Он пообещал устроить встречу журналистов с докторами Рэндалом Снайдером и Ели Бленкеншипом, руководителями акушерского и педиатрического отделений МЦБ, и с доктором Сарой Болдуин, стажером, которая внесла такой необычайный вклад в спасение жизни Лизы Саммер.
В восемь пятнадцать, когда зазвонил звонок у ее двери, Сара была уже одета. В конце концов ее выбор остановился на широкой мадрасской юбке, бежевой хлопчатобумажной блузке и бирюзовом блейзере свободного покроя. Наряд дополняли пояс из Бирмы ручной выделки и кожаные туфли без каблуков. Единственное, в чем она уступила, учитывая официальность события, – это надела колготки, которые так неудобны в июльскую жару.
– Спускаюсь, – крикнула она в микрофон внутреннего переговорного устройства.
Она схватила богато украшенные бронзовые сережки, сделанные по заказу мастером из Акхы, и вдела их в уши, пока спускалась вниз. Саре совсем не хотелось участвовать в представлении, затеянном Гленном Пэрисом, хотя она и восхищалась его энергией. Сообщение о третьем случае ВСК в МЦБ действительно требовало быстрого, подбадривающего информационного ответа со стороны работников больницы. И Пэрис считал, что ей это удастся сделать. То, что в первом случае воспринималось как печальное, но любопытное происшествие, во втором – вызвало серьезное беспокойство, в третий раз превратилось в событие чрезвычайной важности.
Таксист высадил на боковой улице возле здания «Тайер». Гленн Пэрис встретил ее в приемной своего кабинета, тепло поприветствовав. Как и всегда, он был подчеркнуто хорошо одет. Сегодня его коричневый костюм, небесно-голубая сорочка и красный галстук, казалось были специально подобраны для телевидения. Держался он несколько напряженно, но был самоуверен, полон энергии. В нем чувствовалась такая же аура, которая когда-то так влекла ее к Питеру Эттингеру.
– Сара, как вы думаете, кто мог передать такую информацию в газету «Геральд»? – спросил Пэрис.
– Не знаю, сэр.
– Этого не знает никто. На имя нашего главного хирурга поступило письмо от судебно-медицинского следователя из Нью-Йорка о случае с Идальго. Он направил копии этого письма патологоанатому, акушеру, гематологу, педиатру, в комитет по рождаемости и смертности... – Немного подумав, добавил: – И мне. Не успел я прочитать свою копию письма, как его содержание уже появилось в газете. Не любопытно ли? Каждый, с кем я говорил об этом документе, в свою очередь, передал ксерокопии одному-двоим своим сотрудникам, так что утечка могла произойти по вине одного из двадцати пяти – тридцати сотрудников. Все они утверждают, что не придали этому письму особого значения. Представляете, не придали большого значения! Но я до него доберусь, Сара. На этот раз он зашел слишком далеко. Запомните мое слово, я доберусь до него.
– Не сомневаюсь, – мягко произнесла Сара.
Хотя она и понимала причины его злости, такое настроение шефа ей не нравилось. Потому что независимо от источника утечки информации, независимо от возможной огласки в Медицинском центре Бостона действительно происходило что-то устрашающее. И это было гораздо серьезнее, чем болтовня в газетах.
Когда они вышли из здания и направились в сторону внутреннего двора, то увидели довольно большую группу людей – штатных сотрудников, журналистов и одну команду телевизионщиков, – все они двигались в зрительный зал.
– Похоже, народу будет очень много, – заметил Пэрис. – Очень хорошо. Надо сообщить общественности, что у нас все под контролем. Шансы получить безвозмездную ссуду хорошие, но гарантий нет. Отрицательная гласность может нам повредить.
– Вы уже разговаривали со штатными медицинскими работниками? – спросила она, в надежде вернуть его к существу возникшей проблемы.
– С тех пор как появилась эта статья, я нахожусь в постоянном контакте с доктором Бленкеншипом. Мой друг работает администратором в Центре по борьбе с болезнями в Атланте. Я связал с ним Ели, и он сказал, что попытается кого-нибудь подослать сюда...