Естественный отбор
Шрифт:
Мои размышления о бестолковости Жозефины прервал сдавленный вскрик Берты. Надо же, бедняжка прикусила язык! Все стали ей сочувствовать, кроме… Хлои. Она сидела нахмуренная. На мой вопросительный взгляд только утвердительно моргнула. Я переглянулась с Ледой. Вот и сработал её детонатор… А мы ведь даже не предполагали, что банкирша на такое способна!
Берта промокнула губы салфеткой, на которой расползлось красное пятно, и с ненавистью посмотрела на Хлою. Подруга стойко выдержала взгляд разъярённой фурии, хлопая честными-честными глазками. На их дуэль взглядами обратили внимание несколько человек за столом. Селена, Сарториус, разумеется, мы с Ледой, Алберт и Александр. Жорж, оказывается, тоже заметил странные взгляды, но по его лицу ничего понять было нельзя. Мой компаньон, как ни в чём не бывало, самозабвенно предавался чревоугодию.
— Говядина сегодня восхитительная!
В тишине обеденного зала слова Жоржа прозвучали, как взрыв петарды. Он спокойно смотрел мне в глаза, прямо-таки принуждая продолжить разговор на кулинарную тему для разрядки напряжённости.
— Сооовершенно верно, господин Виннер, — выдавила я из себя, — к ней бы ещё картошечки — фри…
— Фи, леди Алфея, — поддержала наше начинание Леда, — это очень вредно, углеводы с холестерином!
— Леди… хм, Адлер, — я всегда задумывалась, когда в официальной обстановке надо было обратиться к Леде. 'Леди Леда' звучало, по моему мнению, комично. Вот и приходилось изворачиваться, — в растительном масле холестерина нет по определению! Это всё околонаучные выдумки рекламщиков! Правда, господин профессор? — Сарториус многозначительно покивал головой. — В небольших количествах все продукты полезны, а отравиться и обычной водой можно, если бочку выпить…
— А я тоже картофель люблю, — пожала плечиками Эрсель, — печёный.
— Печёный? — заинтересовался Жорж, и с интересом посмотрел на Эрсель. — Никогда не пробовал!
— Можно в фольге с острым сыром, а можно прямо в углях, — поделилась рецептом девушка. — Такой картофель даже полезен! Да, господин профессор?
Все взоры снова обратились на Сарториуса. Он подтвердил справедливость слов Эрсель, так же кивая головой.
— Как интересно! — подключился к разговору новый собеседник. Леопольд, сидящий на одной стороне с Эрсель, наклонился над столом, и с серьёзным видом поинтересовался. — А какой картофель лучше брать, белый или жёлтый?
Снова головы повернулись к девушке с косичками. Какой разговор у нас занимательный получился!
— Не знаю, — Эрсель подняла глаза к потолку. — Никогда об этом не задумывалась…
— Белый. В нем крахмала больше, — все головы повернулись к Селене, сидевшей на противоположном конце стола. — Рассыпчатый такой получается…
Инцидент с Бертой был благополучно забыт, ну, по крайней мере, на время обеда. Обсуждение картофеля и всё, что с ним связано, оказалось занимательной темой для большинства присутствующих за столом лиц. От рецептов блюд плавно перешли к проблемам возделывания картофеля и его сортам. Лео даже заинтересовался современными технологиями его посадки, уборки и увеличения урожайности.
— Аммофос гранулированный из флотационных фосфоритов Каратау, — выдала я Леопольду тайну аграриев.
— Простите, что Вы сейчас сказали? — изумлённо уставился на меня Лео.
Я недовольно поджала губы, злясь на себя за то, что забыла, с кем разговариваю! Не на родном факультете, однако…
— Это комплексное удобрение, — наконец подал голос Сарториус, и снисходительно улыбнулся… мне, — широкого спектра действия.
— Ааа, раз широкого… — деловито покачал головой Лео, — тогда, конечно… Аммофос… ммм.
Так за обсуждением картошки и завершился наш обед. Только Берта больше ничего не положила в рот. От обычного прикуса таких проблем не бывает. А вот не надо использовать запрещённые методы!
Следующим утром, во время пробежки, я поделилась своими мыслями на эту тему с Албертом, пока Хлоя что-то объясняла Жоржу. О том, что Берта имеет дар менталиста, придворный не знал. Этот факт был скрыт от комиссии по отбору претенденток, что наводило на определённые выводы.
— А Алеарда она могла прочесть? — глупый, конечно, вопрос. Раз уж у нас стоит защита, то у лиц королевской крови и подавно! Хотя, всякое бывает. Могли не учесть такой возможности…
— Не думаю, что рискнула бы… Пока из претенденток пытается информацию добыть. И ведь не докажешь ничего, что б вас не выдать! А теперь она поостережётся лезть.
— А королевский маг не может её проверить?
Господин Иероним был легендой страны во всех смыслах этого слова. Во-первых, ему было очень много лет. Во-вторых, он столько всего сделал во славу короны и государства, что для монарших наград, говорят, имел специальное хранилище. В-третьих, он был могущественен. Так могущественен, что по пустякам его старались не беспокоить, оставляя эту работу молодым. По всему получалось, что до королевского мага было добраться труднее, чем до самого короля.
— Как объяснить недоверие к одной единственной конкурсантке? — с сомнением ответил Алберт. — Не пойман, не…
— Кайф…
— Вот именно!
— А если она мстить начнёт?
— Мы предпримем меры, Петра. Не хватало ещё нам скандалов на конкурсе!
— Скандалов и так хватает! — буркнула я недовольно.
Алберт поднял удивлённо брови.
— И кто виновник?
— Обычно, Жозефина… Вот объясни мне пожалуйста, Алберт, как эта примитивная особа в отбор попала? Ума не приложу, за какие заслуги она удостоилась этой чести, если в её пустой голове есть одна единственная мыслишка — я неповторима?!
— Да за это, собственно, и попала… — нехотя признался парень. — Петра, я знаю, что ты… умеешь молчать.
— Хм… Умею, — подтвердила я без тени улыбки.
— Я тебе сейчас скажу правду, что бы ты ни мучилась больше этим вопросом… Но…
— Да поняла я! Буду молчать.
— Спасибо… Отец Жозефины, господин Йенч — дворянин во втором поколении. Вся семья так гордится своим баронством, что это стало идеей-фикс. Когда начался отбор претенденток, почтенный папаша, словно с цепи сорвался, пытаясь всеми правдами и неправдами протолкнуть доченьку в полуфинал конкурса. Он так грубо предлагал всем взятки, что члены комиссии шарахались от него, как от прокажённого. Причём суммы он предлагал немалые. Я думаю, что будь Жозефина чуточку умнее, её спокойно подсунул бы к нам какой-нибудь чиновник. Но глупость этой девицы отпугивала всех потенциальных протежёров. Слухи о папаше — энтузиасте достигли короля, и он принял воистину мудрое решение. Если человеку некуда девать деньги, то пусть он, таким образом, проспонсирует парочку увеселительных мероприятий для конкурсанток. А его недалёкая дочь поучаствует в конкурсе. Может, ума хоть немного наберётся. Короче, взятку у господина Йенча взяли, и в бюджет конкурса оформили, как добровольное пожертвование. Только он об этом не догадывается.
Я не знала, смеяться мне или плакать… над собой. Вот ведь как люди стремились на этот хлоров конкурс, какие деньги заплатили. А я отбрыкивалась. Воистину, непостижима душа человеческая!
— Бедная Жозефина… — вздохнула, представив, что испытала бы девушка, которой сказали, что на этом конкурсе она находится по великой милости короля, да ещё с целью перевоспитания. — Вы ведь над ней, наверняка, смеётесь, а она так для вас наряжается… парится в жару в мехах… Какие же вы всё-таки мужчины коварные! Бедная, бедная Жозефина…