Естествознатель. Книга 3. Янтарная гавань
Шрифт:
Вернее, мальчик, конечно, допускал, что такое происходит в мире, однако он как-то никогда не примерял подобные ситуации на самого себя и свою семью. Впрочем, это вполне закономерно и даже простительно, ибо многое нам известно, но по-настоящему проникнуться бедой можно, лишь однажды ее испытав. Поэтому юноша постоянно пребывал в счастливом иллюзорном мире, где все его желания непременно реализуются, а беды никогда не случаются. Тин признавал справедливость слов своего друга, и на самом деле он даже страшился мысли, что Артуру вдруг придет в голову сумасбродная идея позвать его с собой. В этом случае дилемма между дружбой и блестящим будущим была бы еще более острой и мучительной. Хотя и сейчас, глядя на задумчивое лицо своего
Даниел же думал о другом. Пугливому долговязому юноше очень уж хотелось обзавестись такими качествами, как смелость и решительность. Он уже однажды избирал этот путь, и теперь желал достичь какого-то логического завершения. Сперва ему казалось, что раз он так смело бросился в Желтое море, самоотверженно спасая Тода, то теперь уже не осталось в мире ничего такого, чего можно бояться. Однако мальчик был неприятно удивлен, когда узнал, что страхи по-прежнему реальны, и каждый раз ему вновь нужно переступать через себя, свою натуру, постоянно превозмогать и преодолевать. Он уже начал смутно догадываться, что эта невыносимая борьба с самим собой носит, увы, постоянный характер.
О чем думали Тод и Диана, не представлялось возможным узнать; оба они заметно погрустнели, и с определенной точностью можно лишь сказать, что мысли их являлись не самыми радостными.
Ребята долго просидели на теплом шерстяном пледе, наслаждаясь тишиной лунной ночи, свежими ароматами цветущего сада и ласкающими ухо трелями цикад. Друзья не знали, сколько еще времени им предстоит находиться вместе, бок о бок, поэтому они боялись нарушить это безмолвное очарование совместного времяпрепровождения. Когда стало совсем свежо, а круглая луна коварно скрылась за тучей, они стали нехотя расходиться по спальным домикам.
Ночь проходила стремительно, унося вместе с собой все волнения, в то время как ни Алан, ни Индолас так и не появились в Троссард-Холле.
Глава 6 Обдумай стезю для ноги твоей, и все пути твои да будут тверды
Индолас не пришел и на следующее утро. Дни нанизывались один на другой, подобно петлям в руках умелой вязальщицы, а ситуация все не менялась. Естествознатель так и не объявился. Артур старался не подавать виду, однако ребята имели достаточно проницательности, чтобы понимать его страхи и переживания. Да и они сами, надо сказать, вполне разделяли волнения друга. Учеба вроде бы шла своим чередом, но Диана, Тин, Даниел и Тод совсем не думали о занятиях. Мысли их блуждали в других мирах, где властвуют Тени, естествознатели с единорогами борются за утверждение добра на земле, и где одиноко томятся в пещере Вингардио на пару с бедным Ирионусом.
Еще несколько дней пролетело незаметно, как вдруг стало известно, что Артур попросил у Дейры окончательный расчет. Ребят эта новость совершенно взволновала и расстроила, ибо она могла значить только одно: храбрый юноша не желает более оставаться в неизвестности и сам намеревается уйти на поиски отца. Но все это казалось чересчур сомнительным предприятием.
Как-то вечером друзья настойчиво попросили Артура заглянуть к ним в шале Морских львов. На тот момент все студенты уже спали, кроме, разумеется, Тина, Дианы, Тода и Даниела. Они сидели напротив разожженного камина и заговорщицки переговаривались, порою даже слишком оживленно, когда в дом зашел Артур, принеся с собой крупные хлопья снега и отголоски заунывного ветра.
– Что-то я замерз, пока шел до вас, – шутливо произнес Артур, расположившись поближе к уютному камину.
– Мы хотели поговорить с тобой, – серьезно промолвил Даниел Фук, и лицо Артура тут же заметно омрачилось, словно он подозревал наверняка, о чем будет этот непростой разговор.
– Что, собственно, ты хочешь предпринять? – первым делом спросил Тин.
Клипсянин с сомнением покачал головой.
– Я… На самом деле, пока я не знаю. Самое простое, что мне приходит на ум – это дойти до Той-что-примыкает-к-лесу, найти там Алана и уже потом думать, куда держать путь.
– Думаешь, Алан так уж и пойдет с тобой? – фыркнул Тод. – Он ведь тоже не пришел в Троссард-Холл, хотя и обещался… Может, он уже и думать забыл про всю эту историю?
– Нет, вряд ли, – спокойно возразил Артур. – Если он не пришел, значит, на то были причины. Я в полной мере доверяю ему.
– Даже после того, как он вероломно затащил тебя в Омарон? – снова язвительно поинтересовался Тод. Кудрявый юноша был не в состоянии уразуметь, как Артур может полагаться на человека, уже однажды обманувшего его.
– Но все-таки… Не кажется ли тебе, что это довольно неразумно: уходить, даже не зная, куда? – на этот раз спросила Диана. Девушка была облачена в простое платье, весьма выгодно смотревшееся на ее фигуре, однако на плечах ее покоилась теплая шерстяная шаль, добавлявшая образу скромности и целомудренности. У Артура в голове пронеслась грустная мысль о том, что все-таки ему придется, возможно, надолго попрощаться с прекрасной девушкой.
– Я не знаю, Ди. Наверное, ты права. Но я уже не могу оставаться в школе. Время идет, а я ничего не делаю для того, чтобы помочь отцу… И потом, некий план у меня все же есть.
Словно в нетерпении желая услышать слова юноши, в камине неровно дрогнул огонь, уютно хрустнув сгорающими головешками.
– Ты ведь поделишься с нами? – как-то жалобно проговорил Тин.
– Конечно. Я хочу вернуться в Мир чудес. Мне нужен пропуск, чтобы пробраться в Тимпатру, город армутов. А там я намереваюсь прочитать недостающие элементы рукописи Саннерса.
– Не слишком ли большие надежды ты возлагаешь на эти записки? – нахмурила брови Диана.
– Это единственная зацепка, которая у меня есть. Саннерс много писал о бедном моряке из Гераклиона, человеке, нашедшем таинственный источник, исцеляющий болезни и вроде даже продлевающий жизнь. В своей рукописи Корнелий приводит выжимки из дневников того, первого путешественника. Люди гераклионского моряка, якобы во время своей экспедиции находили некие загадочные пещеры, по описаниям вполне похожие на ту, куда я попал с отцом. Однако я обратил внимание на некоторую странность… Получилось так, что только пара человек из их группы смогли обнаружить и даже описать пещеры, а для всех остальных они остались невидимы. Похоже, пещеры единорогов скрыты от глаз обычных людей, и существуют какие-то условия, позволяющие их увидеть. В той рукописи, что я читал в Беру, были вырваны отдельные страницы. Помимо этого, копировальщик, видно, решил сократить дневник по своему усмотрению, оставив только ту информацию, которую счел полезной. Мне бы хотелось найти оригинал записей Корнелия; будет также неплохо, если я смогу отыскать еще что-то о том моряке из Гераклиона. Конечно, я вполне осознаю, что это означает идти практически наугад, неведомо куда. Я не знаю точно, помогут ли мне в действительности рукописи или нет. Я не знаю, сколько времени все это займет. Однако сидеть и ждать для меня еще более невыносимо… – юноша сбился и замолчал; в его погрустневших темно-синих глазах отражались языки пламени.
– Вдруг Индолас придет сюда, а тебя уже нет?
– Я оставлю ему записку… Где опишу свой приблизительный маршрут. Конечно, все это будет очень неточно, но что еще остается делать?
– А как ты добудешь пропуск? – поинтересовался Тин, который отчего-то хотел знать все детали предстоящего путешествия. Артур пожал плечами.
– Не имею понятия. Говорят, только армуты ими обладают, да и то не все. По крайней мере, у Дага де Вайта такого нет, я уже спрашивал.
– А что он вообще говорит про Тимпатру?