Эстетика Тёмного

Клёнова Анастасия

– Подключайся, – разрешил он. – Но подумай всё-таки о том, чтобы отправиться домой. Без родителей ты не протянешь, какими бы плохими они ни были.

Мир повернулся к окну, и Даше удалось скрыть исказившую лицо гримасу отвращения. Возможно, у мужчины были свои комплексы по поводу родителей и семьи, но она не могла вернуться домой. То, что её родители были запойными алкоголиками, было чистейшей ложью. Более того, её искали, очень старательно искали и почти нашли. Но Даша не могла позволить себе вернуться к отцу и матери.

Было сложно свыкнуться

с мыслью, что теперь ей придется не просто урезать расходы, а привыкнуть к новому, почти аскетическому образу жизни. И все же именно таких решений требовало внутреннее чутье.

Даша забрала из коридора рюкзак и достала телефон.

– Часто вы напиваетесь в пабе?

Ей не нравилось молчание, но общих тем для разговора не было.

– Часто ты запираешься пьяная в комнате с парнем постарше? – задал встречный вопрос мужчина.

Даша опустила голову, пряча лицо за мокрыми волосами.

– Я рассчитывала на другое.

Прошлую ночь она планировала отнюдь не так. Парень жил один, был не так уж и плох на первый взгляд. Даша рассчитывала отделаться первым в своей жизни минетом, но всё пошло не по плану. Ей не хотелось думать о том, что было бы, если бы Мир и та барменша не решили вмешаться. И пусть тот парень мог ее приютить на некоторое время, попросив взамен всего лишь секс! Когда она успела опуститься до того, чтобы телом расплачиваться за жилье? В последний месяц Даше пришлось заметно пересмотреть приоритеты и ценности. Тело в этом ряду заняло последнее место. По крайней мере, так казалось вчера после пива. Но сегодня ей было противно от самой себя настолько, что девушка готова была сутки киснуть в ледяной воде, лишь бы смыть с себя грязь пережитой ночи.

– Я даже не хочу знать, на что, – без сочувствия в голосе произнес Мир. – Парню впаяют срок, если напишешь заявление.

– А если не напишу?

Может, она бы и хотела проучить его. Но точно не так. Даже если бы её не искали, она бы не стала втягивать в разборки полицейских – отец с детства объяснял, что нельзя доверять никому из посторонних, а чуть позже Даша и сама поняла, что полиция слишком подвержена влиянию её собственной матери. Поэтому сейчас заявление в полицию стало бы для нее приговором.

– Как повезет, – пожал плечами мужчина. – Ему впаяют пятнадцать суток за дебош, а дальше все зависит от того, узнают ли о произошедшем с тобой его сокамерники. Если думаешь, что ты первый ребенок, которого он хотел трахнуть, то я тебя разочарую.

Даша скривилась. Она изначально не тешила себя мыслями о собственной уникальности, но и слышать подобное было не из приятных. Больше даже не оттого, что её назвали очередной подстилкой, а скорее оттого, что указали на возраст.

Но известие о пятнадцати сутках принесло облегчение.

– Это из-за меня?

– Если по правде, то из-за того, что они с дружками регулярно разносят этот паб, – хмыкнул Мир. – Нужно было отвадить их.

– Ухлестываете за барменшей? – ухмыльнулась Даша.

Мир скупо улыбнулся.

– Можно и так сказать.

Мир встал из-за

стола и перенес на него с подоконника пепельницу из темно-зеленого, как пивная бутылка, стекла. Даша не заметила, откуда он взял пачку сигарет и зажигалку.

– Не против?..

Она покачала головой и сделала жест рукой в сторону пепельницы, давая понять, что дым её ничуть не смутит. Мужчина курил крепкие сигареты и делал полную тягу.

– Можно я тоже?..

– Стрельнуть тебе сигарету? – изогнул бровь Мир.

– У меня свои.

Мужчина разочарованно цокнул языком. Он признавал за каждым человеком право гробить собственное тело так, как ему угодно, но курящие подростки вызывали в нем диссонанс. Если бы у девочки не было своих сигарет, он бы отказал ей, но так – попросту не мог.

Не отрываясь от телефона, чтобы в очередной раз не ощутить себя дурой, Даша наощупь достала из рюкзака сигареты и закурила. Она не делала полную тягу, наполняя дымом лишь рот и часть глотки до тех пор, пока не начинало пробивать на кашель. Девушка опустила голову, делая вид, что увлечена объявлениями на экране смартфона, чтобы мужчина не заметил её уловку.

По кухне поплыл запах мяты и смородины.

– Тебе не рано курить?

Вопрос прозвучал ненавязчиво. Он был больше похож на дружескую подколку, чем на нравоучения.

– Моя мать говорила, что люди, не родившие к тридцати хотя бы одного ребенка, инфантилы, а значит, по умолчанию не могут считаться зрелыми членами общества. Получается, что вам тоже рано курить, – парировала Даша. – Вам не идут такие вопросы.

– Я смотрю, твоя мать разбирается в жизни, – хмыкнул Мир.

– И в алкоголе, – согласилась девочка.

Это было бы похоже на плоскую шутку, если бы не было правдой. Мать Даши действительно знала толк в хорошем алкоголе многолетней выдержки. И коктейли с сахарными сиропами она уж точно не мешала.

– Не скучаешь по родным?

Мир затушил окурок в пепельнице и взялся за новую сигарету.

– Нет.

Сигарета Даши тлела по большей части своими силами – она втягивала мало дыма.

– У тебя больше никого нет? Из родственников. К кому бы ты могла пойти.

– Нет.

По-хорошему, она бы могла сделать еще пару тяг, чтобы скурить сигарету до самого фильтра.

– Ты одна в семье?

– Да.

Она затушила сигарету, старательно смяв пальцами недокуренный сантиметр табака.

– Родители плохо с тобой обращались?

– Н-нет.

Даша запнулась. У нее было всё, о чем многие в её возрасте только мечтают. Конечно, в элитном лицее она не могла видеть этих детей своими глазами, но точно знала, что таких много.

– Тогда почему ты сбежала?

– Мне нужно в туалет.

Девушка встала из-за стола.

В ванной она склонилась над раковиной и подставила ладони под холодную воду. Кожа быстро покраснела, и ногти с облупившимся черным лаком стали выделяться еще сильнее. Ей нужна жидкость для снятия лака, иначе на работу с такими руками возьмут разве что посудомойкой.