Эта Кассиопеи, 31 декабря…
Шрифт:
— Думаю, на чужаке и так уже разобрались, что тут к чему. Но «сюрприз» пока не выключаем, ждём. Когда чужак приблизится, развернём «палитру» и прогоним стандартную контакт-программу. Хидео, это по твоей части. Игорь, готовность к манёвру — прежняя. Лив — расчёт быстрого прыжка. Света, на тебе сканеры.
— Да, кэп.
— Работаем, команда.
И команда заработала — слаженно, чётко, привычно. Дублирующие пульты развёрнуты, каждый точно знает свою роль, каждый участвует в меру сил и профессиональных навыков. Пальцы
Минута прошли в напряжённом молчании. На панорамнике вновь красовалась увеличенная корабельной оптикой «сифонофора». Выглядела она по-прежнему, ритм свечения на её поверхности тоже почти не изменился, разве что жёлтые волны вроде бы стали продолжительнее, а бирюзовые теперь пробегали быстрее. Габриелю вдруг подумалось, что неизвестные братья по разуму могут использовать сейчас наработки, сходные с выкладками Каневского. Что, если люди видят сейчас аналог обращённой к ним чужой контакт-программы?
— Курс объекта прежний, — напомнила о себе Светлана. — Скорость не снижает. Кэп?
— Хидео… Защитные поля выдержат?
— Трудно сказать, капитан. Его энергопотенциал, помноженный на кинетическую…
— Ясно. Тогда остаётся надеяться, что нам не посчастливилось встретиться с космическим самоубийцей.
Никто не засмеялся — шутка вышла мрачноватой. Экипаж «Змея» с тревогой смотрел на мониторы, ожидая, когда начнут меняться цифры, выдаваемые лидаром. Первым не выдержал Игорь:
— Гэйб, если мы активируем масс-генератор в направлении объекта…
«Грамотно рассуждает парень, — подумал Дамье, — молодец. Расфокусированное гравитационное поле не успеет свернуть пространство в прыжковую зону, зато сработает как «подушка»… ну да, как подушка из стали массой в триллион тонн. По идее, оно должно полностью поглотить инерцию чужака. От «медузы» даже пыли не останется, разве что небольшое газовое облако…»
— Отставить, — заявил он твёрдо и, пожалуй, излишне резко.
Тридцать тысяч километров…
Двадцать тысяч…
Десять…
— Кэп…
— Замедляется! — выдохнула Ливия. — О-о-ох, мальчики…
Заветные цифры пришли в движение и замелькали, сменяясь с поразительной быстротой. «Сифонофора» сбрасывала скорость эффектно: за считанные секунды её спринтерский рывок превратился в неспешное фланирование. Ни один земной корабль не смог бы такое проделать.
— Сейчас встанет полностью… Ох, нам бы так!
Ливия ошиблась — чужак не остановился. Погасив скорость, он приблизился к земному кораблю примерно на полсотни километров и плавно изменил траекторию движения.
— Облетает нас?
— Похоже на то.
Теперь, когда их с неизвестным аппаратом не разделяло огромное расстояние, стало отчётливо видно то, что покрывало поверхность сфероида. Антенны? Внешние модули? Манипуляторы? Длинные, почти прозрачные, слабо светящиеся голубым и зелёным — не то ленты, не то щупальца, не то языки пламени. Они шевелились и возбуждённо подрагивали, втягивались и вновь вымахивали в пространство… в этом непрерывном движении не чувствовалось механичности, отростки казались частями единого организма — живого организма.
— Биотех, — неуверенно высказалась Светлана, и Дамье понял, что второй пилот «Змея» думает в том же направлении.
— Какие, к пульсарам, био! Вы посмотрите на это!
Игорь ткнул пальцем в монитор теплового сканера — тот светился ровным белым светом.
— Неисправен?
— Чёрта с два, — пилот нервно фыркнул. — Судя по датчикам, температура за бортом — триста два кельвина.
— Этого не может быть.
— Уже триста пять.
— До него больше сорока километров, он не может так нас нагревать.
— Триста двенадцать.
— Наверняка датчики врут…
— Триста семнадцать, — пилот сумрачно посмотрел на капитана. — И быстро растёт.
— Объект сужает круг, — пояснила Светлана.
Глядя на обзорный экран, Габриель пытался найти решение. Если «медуза» и впрямь излучает столько тепла, то чем может грозить «Змею» её приближение? Какой нагрев выдержат датчики на обшивке, прежде чем начнут выходить из строя? И на какую температуру рассчитаны модули Каневского?
Свечение чужого корабля стало как будто ярче, к зелёным и голубым сполохам вновь добавились белые и лимонно-жёлтые, только теперь они чередовались с большей частотой. Он продолжал двигаться вокруг земного разведчика по спирали, понемногу сокращая дистанцию.
— Триста сорок, Гейб. Какой у них может быть источник энергии, что они обогревают им космос? Это ведь нерационально — столько тепла просто излучать в пространство.
— Мы ничего не знаем об их технологиях. Ты сам видел эту скорость.
Их прервала Светлана:
— В любом случае, нужно что-то делать. Если на таком расстоянии от него снаружи уже жарко, как в сауне, что будет, если он подойдёт хотя бы на пару километров. Эта штука — как огромный сгусток горячей плазмы, мы рискуем лишиться всей внешней аппаратуры.
— Не всей. Кое-что выдержит даже проход через фотосферу Солнца.
— Ты нас успокоить пытаешься, кэп, или себя?
Тридцать лет Дамье ждал этого часа. Тридцать долгих лет, большую часть всей прожитой им жизни. И сейчас, чувствуя, как истекают в песок вечности последние секунды перед встречей с неизвестным, Габриель думал:
«Я ведь могу ошибиться, принять неверное решение, сделать неверный ход. Пусть всё давно просчитано за меня, пусть всё заложено в эти чёртовы модули: всечастотные передатчики, голопроекторы, прочая фанаберия… Тем не менее, решать — мне. А значит, в случае неудачи вина будет тоже моя. Готов ли я?»