Эта книга полна пауков
Шрифт:
Как ни странно, к этому моменту я был слишком взвинчен, чтобы спать. И не только из-за оранжевых капсул, растворяющихся в моем организме. За время долгого ожидания я разработал план действий. Сперва, выкинуть хлам из моего сарая и где-нибудь его похоронить. Может быть, в реке. Затем уехать из города на время. Пусть все уляжется. Куда ехать? Неважно. Я мог ехать куда угодно. Автостопом до Сан-Франциско и пожить на пляже. Присоединиться к цирку. Где – неважно. Я осознал, что моя жизнь шла по накатанной колее. Нужно было встряхнуться.
Этот момент показался мне удачным, чтобы принять душ. Моя корзина для белья все еще была перевернута. Я приподнял её на несколько дюймов и запихнул туда снятую с себя одежду. Я двинулся к ванной…
Молли заялала Она глядела на дверь, и я слышал, как подъехала машина. Услышав Creedence, я глянул через занавеску и узнал старый Кадиллак Джона. Слава богу.
На крыльце раздались шаги, я крикнул:
— Не входи пока, я не одет. Дай мне минутку.
Дверь открылась за моей спиной.
Я обернулся и оказался лицом к лицу с Фрэнки Бёрджессом.
Фрэнки открыл рот. Тонкая струя жидкости брызнула вместо приветствия. Я хотел выбросить вперед рук, чтобы прикрыть лицо от чего бы то ни было, но еще до того, как мышцы успели прийти в движение, произошел удар и голубоватая вспышка. Я почувствовал, как пол ударил меня в спину. В ушах звенело, я пялился в потолок, смутно понимая, что та дрянь, которой Фрэнки в меня плюнул, вспыхнула в воздухе с такой силой, что свалила меня с ног.
Оглушенный, я моргнул. Фрэнки встал надо мной. В каждой руке у него было что-то, напоминающее красно-белые пакеты с продуктами. Он прошел в спальню. С пола я видел за распахнутой дверью Кадиллак и успел принять осознанное решение бросится туда и нагишом отправиться в поездку по Америке, прежде чем рука обвилась вокруг моей шеи.
Фрэнки, обладавший теперь силой нескольких Фрэнки, поднял меня на ноги и протолкнул меня в спальню.
Молли лаяла. Она пронеслась мимо нас через дверь во двор а дальше, не переставая лаять по пути. Подмогу она не вызовет.
Теперь я видел спальню, но не мог понять, что здесь происходит. На моей кровати лежали четыре огромных белых окровавленных птицы.
Куры? Индейки?
Я пытался разгадать ситуацию. Птицы для меня? Вроде подарка или подношения? Они лежали на моим белье, пропитывая его кровью, словно ацтекское жертвоприношение на алтаре.
— Э, спасибо тебе за индеек, Фрэнки, - сказал я, - Тебя все еще Фрэнки зовут?
— Заткнись, - голос Фрэнки был приглушен, словно он говорил с набитым ртом.
Он удерживал меня на месте, и вместе мы внимательно смотрели на кровать... Зачем?
Рука Фрэнки – сломанная – производила странное ощущение. Что-то длинное и сухое обвилось вокруг моего туловища. Я не смотрел вниз.
На кровати появилось движение. Белье шевелилось, словно некто тыкал в него пальцами из-под матраса и шевелил ими. Несколько их. Десятки пальцев.
Я услышал, как рвется ткань. В белье образовалась прореха, и крошечная версия одного из тех пауков – не длиннее двух дюймов – вылезла оттуда. Он направился прямо к ближайшей индейке. За первым сразу же последовал второй. И еще. Через секунды моя кровать кишела десятками паучьих личинок, словно кусок мяса опарышами.
Собрав каждую унцию силы, адреналина и ужаса, какие я только смог в себе найти, я вывернулся из захвата Фрэнки и бросился к двери. Я успел вбежать в гостиную прежде чем Фрэнки сбил меня с ног. Я перевернулся и, лежа на спине, двинул Фрэнки по лицу со всей силы. Думал, руку сломал. Он помотал головой и прижал мои руки, зажав грудь между ног. Я посмотрел в его глаза и в глубине увидел взгляд перепуганного юноши. Он что-то шипел из глубины глотки. Наклонился ко мне, но я не мог разобрать слов, только звуки тяжелого дыхания, словно у старика на искусственном дыхании. Он склонился еще ближе, и я учуял его дыхание.
— Они повсюду, - прошипел он, - Понимаешь? Они повсюду.
— Фрэнки! Ты меня слышишь? Слезь с меня!
А потом я увидел. Когда Фрэнки открыл рот, предо мной предстал паук. Его язык был там, где раньше был язык Фрэнки, за зубами. Он просто захватил нижнюю часть его черепа. Я вспомнил, как его нога вклеилась в мое плечо и поежился. Теперь паук был частью Фрэнки. Может быть, теперь паук уже был самим Фрэнки.
Торопливые шаги на крыльце. Мы с Фрэнки оба взглянули на дверь, и увидели ввалившегося Джона.
— ДЖОН! ОН РАЗМНОЖАЮЩИЙСЯ! – заорал я.
Джон не остановился. Он перевернул кофейный столик с криком:
— ТВОЙ КЛЮЧ! МНЕ НУЖЕН КЛЮЧЬ ОТ ТВОЕГО САРАЯ!
Ключ от сарая? Что он собирался делать? Одолжить мою газонокосилку?
— Послушай, - зашипел Фрэнки, снова глядя на меня. Я понял, что он пытается говорить через паразита, и это дается ему нелегко, - Они повсюду. Это может быть кто угодно. Понимаешь, кто угодно.
Фрэнки закричал. Длинное членистое нечто вылезло из его рта, из прячущегося там паразита. Оно выглядело как черный червяк, но длиннее и с маленьким шипом на конце, как на хвосте у скорпиона. Я ожидал, что эта штука ужалит меня или что-то в этом роде, но вместо этого оно изогнулось к глазу Фрэнки. Фрэнки слова закричал – червеобзразная штука воткнулась ему в глаз.
Я услышал рев заводящегося маленького двигателя снаружи дома. В моем воображении появилась безумная картина, как Джон огибает дом газонокосилкой с криком: «Спасибо, что одолжил!», прежде чем кинуть её в машину и уехать.
Кровь капала на меня из проткнутого глаза Фрэнки. Его руки нащупали мое лицо и горло, бездумно вцепившись в них. Пальцы искали мой рот.
Звук двигателя теперь раздавался внутри дома. Оглушающий. На нас пала тень.
Джон.
Что-то было в его руках, что-то оглушающее.