Эти спутанные узы
Шрифт:
Я хмурюсь и пытаюсь сдержаться и не задавать еще один вопрос. Но если я чему-то и научилась от своего друга-гоблина Баккена, так это тому, что информация – сила.
– Были бы готовы и сейчас? Что ты имеешь в виду?
Миша пожимает плечами.
– Что они скрываются. После того как ты убила фальшивого короля, его последователи бежали, опасаясь, что Финн обрушит свои тайные легионы на дворец. Но где бы они ни были, они вернутся.
– У Финна есть тайные легионы? Типа – армия?
Это та Орда Проклятых, о которой они говорили в видении?
Миша откидывается на спинку стула и
– А чем, как ты думаешь, Финн занимался последние двадцать лет? Он собирал свои силы в горах, тренировал их, готовился к тому, что корона может быть потеряна навсегда и ему придется свергать Мордеуса без нее.
Я рассматриваю вино в своем бокале. При первой встрече с Финном я обвинила его в том, что он живет в роскоши, в то время как его народ страдает. Но чем лучше я его узнавала, тем больше я понимала, что он готов на все ради своего народа. Даже сейчас, несмотря ни на что, я чувствую себя виноватой за свою бесцеремонную попытку проявить жестокость.
– Итак, есть те, кто поддерживал Мордеуса, – продолжает объяснять Миша, – а есть те, кто поддерживает Финна. Но есть и те, кто хочет видеть на троне принца Ронана – кто сражался в Великой войне фейри и считает, что только правитель, в крови которого есть и свет, и тьма, сможет объединить королевство и спасти своих детей от бесконечной войны.
Я качаю головой, вспоминая спор, свидетелем которого стала благодаря ястребу.
– Финн сказал, что этого не может быть, что Себастьян не может править обоими дворами, – хмурюсь я.
– Финн прав, но привлекательность правления Себастьяна заключается не в том, что он будет править обоими дворами. Есть надежда, что королева Арья не станет воевать с королевством своего сына.
– Неужели. Прямо вот так и не станет?
Миша усмехается.
– Мне еще предстоит найти что-то, на что она не пошла бы, чтобы получить больше власти. Поэтому я думаю, что те, кто настаивает на этом, делают слишком оптимистичные предположения. Как бы то ни было, факт есть факт: двор теней никогда не был так разобщен, как сейчас, и пока он так разобщен, он слаб.
– Допустим. Но ты – король Диких фейри. Какое тебе дело до Неблагого двора?
Его глаза сверкают, ноздри раздуваются, и на мгновение он теряет самообладание, но почти тут же снова берет себя в руки.
– Странный вопрос от бывшей смертной, которая рисковала собственной жизнью, чтобы помочь десяткам детей Неблагих сбежать от королевы.
– Любой на моем месте поступил бы так же.
Он мычит.
– А вот я в этом очень сомневаюсь. Но довольно мило, что ты в это веришь, после всего, что тебе пришлось пережить.
Я отвожу взгляд, мои щеки горят от смущения. Я не хочу, чтобы Миша считал меня наивной простушкой, и мне не нужно, чтобы он допытывался, почему я чувствую, что должна помочь. Правда делает меня уязвимой.
Он вздыхает.
– Мне не плевать, потому что происходящее между дворами напрямую влияет на мое королевство и мой народ. Не плевать, потому что я знаю, что пока двор теней слаб, золотая королева будет извлекать выгоду из этой слабости.
– Что это значит?
– Войны не избежать, – говорит он, – но на этот раз Благие не будут втянуты в многовековую битву между двумя равными дворами. Они одержат победу. Золотая королева победит, и последствия будут катастрофическими не только для Неблагого двора, но и для моих земель и затронут даже королевство людей.
– Что же ей нужно? Что стоит того, чтобы рисковать тысячами жизней?
Миша поднимает ладони.
– А из-за чего развязывают войны в принципе? Ресурсы, территории, власть.
Я прищуриваюсь.
– А если конкретно?
– Гоблинские горы, разделяющие дворы, а посередине Ледяная река. Горы к востоку от реки – территория Неблагого двора, а к западу – Благого. Великая война фейри началась, когда золотые фейри попытались захватить весь горный хребет.
– Что в горном хребте может стоить того, чтобы потерять так много солдат?
– На первый взгляд ничего. Эти горы настолько священны, что даже гоблины не переносят фейри дальше предгорий. Но под горами можно найти наши самые ценные ресурсы. – Он кивает на мою грудь, на которой все еще висит подаренная Себастьяном подвеска. Я не позволяю себе думать о том, почему не сняла ее. – Камни огня.
Я вытаскиваю ожерелье и изучаю мягко светящийся драгоценный камень.
– В чем же их ценность?
– Они делают все… лучше. Сильнее. Камни огня делают магию мощнее. – Он поднимает руку и шевелит средним пальцем, на котором в вечернем свете сверкает камень канареечно-желтого цвета. – Когда ты носишь такой камень, твой магический диапазон и сила сильно расширяются.
Я фыркаю.
– Зная отношение фейри к магии, удивлена, что вы не обвешаны ими с ног до головы.
Он пожимает плечами и выглядит почти застенчивым, когда говорит:
– Полагаю, так и было бы, если бы ношение более одного камня давало бы какие-то преимущества. Но нет никакой разницы в том, сколько на тебе камней, один или сотня.
– И что? Разве этого не достаточно, чтобы они были у всех и каждого? Разве не поэтому за них дерутся?
– Камни огня под этими горами в изобилии, но они не бесконечны. Для кого-то одного они представляют ценность, но в больших количествах предназначены не только для личного использования. Наши предки копили их, дарили своим жрицам, использовали для укрепления границ и создания тонизирующих средств, подобных которым без камней огня никогда не было бы.
– Например каким? – спрашиваю я, засовывая камень обратно под рубашку.
– Таким, как Зелье жизни или восстанавливающее зелье, которое золотая королева принимала, чтобы пережить ущерб, нанесенный при сотворении проклятия. Как токсин, который вводят тем детям, чтобы украсть их силы. В качестве усилителя магия одного драгоценного камня служит нам сотни лет, но для этих зелий и тоников нужны сотни камней, а использовать их можно только один раз. По-хорошему, за последние два десятилетия запасы королевы должны были истощиться, но она проявила бдительность и прикладывает усилия, чтобы собрать больше камней. – В его глазах вспыхивает гнев. – Ей мало того, что доступно на ее стороне горного хребта, поэтому она собирается продолжить начатое ее дедом. Он развязал Великую войну фейри, чтобы объявить сторону Гоблинских гор, которая сейчас принадлежит Неблагим, территорией Благих фейри.