Это другое
Шрифт:
Довольно быстро Силин взял себя в руки, продолжив с вроде как ленивым видом так и стоять прямо посреди давно опустевшей, ибо эвакуация и всё такое, призаводской площади, куда, вместе со в сторонке сейчас притихшим Климовым, только и успели добежать. Ну а Её Светлость продолжила вещать, уже, правда, не с той невозмутимостью, а даже с явственным любопытством:
— Надо же, а я полагала, что прочитала тебя, Кру. Хм(озадаченно), было неожиданно. Удивил. А ведь казался словно глупый щенка какой-нибудь, и все мысли были только об одном. Занятно, — ещё призывнее изогнувшись, подчеркнула то, о каких мыслях её молчаливого собеседника речь, наверняка не просто так размышлявшая вслух Красная княгиня.
У которой даже броня отливала всеми оттенками этого цвета, очень, к слову, со вкусом подобранными и даже ещё больше своим градиентом подчеркивающими фигуру статной красавицы.
А не
— А ты непрост, Кру, ах(облизнувшись) я так истосковалась по настоящему мужчине, который бы утоли...
Закончить своё враньё, и раньше находившая больше кайфа в интригах, нежели в межполовых отношениях, а сейчас так и вовсе ставшая кем-то запредельно коварным, соблазнительная особа не успела, так как налившийся Силой Силин с силой оттолкнулся и спустя уже миг всаживал свой усиленный клинок с приложением максимально доступных ему сил прямо в сердце успевшей, правда, чуть увернуться, а потому обязанной теперь умереть не на месте, а от чудовищного кровотечения девушки. Будь она обычная девушка. Но благодаря той самой броне, объясняющей теперь своё присутствие на теле княгини, проверенный уже на её почившей боярыне способ не сработал, ибо даже до крайности напитанный Силой клинок экс-палаша лишь на дюйм смог преодолеть «вторую кожу» Её Светлости и углубиться в бок. Продолжить и теперь всадить свой меч в неприкрытое броней лицо, например, Шац не дала Силину, досадующему на то, что не поступил так с самого начала, а решил идти по проторенной дорожке, избрав доказавший свою эффективность удар в сердце. Моментально явив свой несколько ярче теперь светящийся голубым меч, Нго ловко парировала им летящий ей в глаз аж сочащийся Силой клинок палаша, к слову, успешно выдержавший контакт со «светопалкой», а затем очень ловко разорвала дистанцию, обменявшись при этом несколькими, увы, оказавшимися не эффективными, а лишь эффектными ударами с, между прочим, некогда непоследним мечником как Сильнорецкого полка, так и в последствии IX легиона ВОАС. А оказавшись в недосягаемости, оценила уровень владения противника клинком своей, теперь уже окончательно утратившей беспристрастность, гримасой и воспоследовавшей репликой:
— Да ты же одержимый! — эмоционально озвучила свою догадку Шац, ещё дальше отскочившая, ибо по итогу скоротечной схватки с внезапным юнцом была теперь не так уверена в уровне своего фехтования. Ну а не глядя залечив и бок, и покрывающую почти всё её тело, как видно, непробиваемую для имеющихся у Силина средств «шкурку», вернула самообладание на лицо своей, кроме как своеобразно разросшейся диадемой и массивными серьгами, ничем более и не прикрытой красноволосой головы, и заявила. — Так вот, получается, почему я читаю тебя, как не знавшего женщины сопляка, а все твои атаки оказались столь неожиданными. Что ж, такое не следует спускать. Эй, там, не тот, что пускал слюни, а который сражался, ты, проклятый Кру, сумевший сохранить свободу воли, слышишь меня? Сейчас ты познаешь, что такое гнев Нго а Буи Мге Тви Кло Сгу Мра ни Кмаи и никакая Круа не поможет тебе, сколько не вливай её в свою железку!
А в следующий миг обладательница столь длинного имени... нет, вовсе не сорвалась с места и не нанесла страшный по своей сокрушительной мощи удар ещё интенсивнее засветившимся клинком, встреча с коим всё же не совсем без последствий осталась для палаша, а как-то грозно так зыркнула, на миг сменив свои глубокой синевы очи на те самые жуткие черные омуты с сереющей вокруг этих громадин старческой кожей с едва ли не черными проступающими венами, от чего Ким Фройз внутри Вячеслава Силина тут же опустил руки. И буквально и образно. Ему вдруг непреодолимо страшно захотелось подчиняться уже вернувшей себе красоту красноволоске, с чуть ли не злодейским хохотом неспешно шествующей теперь к утратившему волю к сопротивлению и жалко сейчас выглядящему противнику.
Вот только, в отличие от забившегося в уголок и посасывающего там большой пальчик Кима, Слава внутри Силина был не сломлен, а его ярость вскипала, заместив бурлящую до того похоть, ещё и напрочь теперь сметенную отвращением от вида частично и на миги проявившегося истинного облика не всегда, как видно, прелестной Нго. Правда, сломав оцепенение, ринуться в свой последний бой свирепый школьник не успел, так как в дело вдруг вмешался притихший в сторонке и оттуда наблюдавший за происходящим полковник:
— Беги, Славка!!! — выпуская всю обойму из табельного в жуткую, пусть и с виду прекрасную тварь, влетел боком в остолбеневшего Силина не по годам резвый Климов, заставляя мальчишку,
Но, увы, даже те пули, которые в своём состоянии немолодой полковник умудрился уложены в силуэт цели, без какого-либо вреда прошли сквозь как грудь, так и голову с виду ничем не напоминавшей призрака, но, тем не менее, обладавшей сейчас именно таким свойством княгини. А когда затвор пистолета стал на задержку, целая и невредимая Нго лишь недовольно вскинула бровь, от чего Павел Петрович Климов, освобождая путь всесильной владетелю здешних земель, изломанной куклой отлетел в сторонку, где вскоре и затих, не наполняя более ритмом своего сердца звуковой фон окружающего пространства.
— Это ты зря, — казалось, что прокричал Слава прямо в лицо приблизившейся красноволоске, получается, неспособной применить этот вот телекинез, или что оно такое, по отношение к способному оперировать Силой, или Круа, как она это обозвала. Разъяренный юноша со всей страстью пытался донести свою ненависть к девице, сейчас немногим возвышающейся над ним, мало того что уступающим ей ростом, так ещё и с опущенными сейчас плечами и по-прежнему безвольно склоненной головой. Однако звук так и не вырвался из от злобы стиснутых зубов школьника, но не смотря на это он всё же продолжил громогласно думать, зная, что она «слышит» его. — Тебе не победить меня, ты слышишь, тварь! Ты, как и все вы, думала, что если влезешь в красивую девчонку, то сможешь скрыть своё, даже сквозь это проступающее, уродство? Да нифига! Ты — мерзкое порождение, чтобы ты ни делала, и как бы не прятала это. Тебе не запутать никого! Только дай мне дотянуться до своего меча, и тогда я покажу тебе...
— Да пожалуйста, во... — последнее, что успела сказать вроде как коварная и искушенная Нго, но словно глупый и жадный персонаж какой-нибудь народной сказки, поведшийся на так себе хитрость удалого героя, в итоге обхитрённая своим убийцей. Вместо того, чтобы взять да поскорее и без затей грохнуть противника, принявшаяся, упиваясь собственным превосходством, вести с ним злодейские разговоры, спасибо, что хоть до дележа планами на будущее так и не дошедшие.
В общем, когда Нго наклонилась поднять и затем подать меч, валявшийся в ногах сыплющего обидными и явно задевающими её оскорблениями мальчишки, то этот самый мальчишка, старательно представлявший и думавший всё это время о том, как лихо бы он пронзил её сердце, а затем разрубил на мелкие кусочки мерзкое серое тело, причем непременно этим вот мечом, внезапно взял, поскудник такой, и неожиданно, совсем не согласуясь с демонстративными, так сказать, мыслями, выхватил свой старательно не затрагиваемый в мыслях и в очередной раз подтвердивший полезность кинжал, ну и, напитав его Силой, без особого замаха вогнал прямо в затылок под ту самую диадему склоненной... вот уж дуры, так точно. Всесилие и самонадеянность, как видно, порой играют злую шутку с реально могучими особами. Инга Шац, чья сила была как раз в её слабости и понимании этого, уж точно не повелась бы на подобное.
Итог: горка праха и новый комплект блескучих побрякушек. Вуаля!
Однако это потом, а сейчас, бросившись к полковнику, Слава попытался привести в чувство закрывшего его собой мужчину, но было уже поздно, и никакое вливание Силы уже бы не помогло бы категорически мертвому человеку. Немного погоревав, он наконец был возвращен в реальность пришедшим к тому времени в себя Кимом. Который, конечно, посочувствовал утрате не имевшего отца юноши, но всё же на Климова ему по большому счету было плевать, в отличие от мамы Сони, которую он не хотел бы оставлять совсем одинокой в этом мире, поэтому и подстегнул раскисшего Славика, призвав поторопиться. Поспешить, пока, всё это время с интересом наблюдавшая с высоты пары десятков метров за происходящим, Черная боярыня Розовская не передумала и не прихлопнула наглеца, уловка которого навряд ли сработает ещё раз. Пусть он и оказал услугу, убрав с её пути на княжение прошлую сюзерена, но всё же и лишил при этом двух её соотечественниц, как-никак.
Словно прочитав мысли юноши в изодранном почти гимнастическом трико, с жутковатыми разводами запекшейся крови по телу и засохшими сгустками её в волосах, Её Милость, а может уже и Её Светлость, эпично приземлилась у горки праха с блестяшками, давая понять, что на трофеи не стоит претендовать. Если, конечно, нет намерения потягаться в бою с тем, кто навряд ли так заиграется, как Красная — уж очень у Черной взгляд её графитовых глаз был серьезным и собранным. А потому: зазубренный меч — в ножны, тело полковника — через плечо, пенёк — в левую руку, и ходу!